Евгений Онегин - Путь к вершине

— Сейчас я славно разрисую твою смазливую морду, рыцаренок, — прошипел Дефейр. Серые глаза сверлили Ройвиса ненавидящим взглядом.

— Смотри желчью не подавись, хамло подзаборное, — не остался тот в долгу. Судя по вконец перекосившейся физиономии, предупреждение было совсем не лишним.

— Благородные господа, напоминаю вам, что Высший Суд есть место, где истинный вес имеют лишь честь представителей благородных сословий и сталь. Тот, кто использует высокое искусство мистицизма в любых его проявлениях, покроет свое имя несмываемым позором. Сходитесь, господа!

Дефейр мгновенно бросился вперед, забыв об осторожности. Меч со свистом обрушился на голову противника… Вернее, должен был. Атака была настолько нелепой, что Ройвис не удержался от небольшой публичной порки. Отшагнув в сторону, он резко изменил хват, и лезвие меча плашмя ударило кавалера под колено. Тот, не удержавшись на ногах, покатился по сырой траве.

При желании, дуэль можно было закончить прямо сейчас. Достаточно сделать шаг в сторону противника — и все. Он и встать-то не успеет. Вот только Торвейд после такого может и впрямь обозлиться. Дуэль, на которой друг друга убивают те, кому неплохо бы стоять в одном строю, была командору совсем не по душе. Ну ладно, усатый, убивать тебя без разрешения судей нельзя — но вот позорных кличек тебе сегодня придумают вдосталь!

Тем временем Дефейр встал на ноги и вновь бросился в атаку. Ну что это такое, неужто предыдущий полет тебя ничему не научил? Это было настоящим издевательством, но Ройвис благополучно повторил тот же прием — и опять с тем же результатом. Кавалер растянулся на земле, да еще и меч, словно других проблем ему мало, вырвался из руки.

Подняв злополучную железку, враг снова накинулся на Ройвиса, размахивая клинком. Ройвис поморщился. С такой пластикой только дубиной в пьяной драке размахивать. На этот раз получилось еще лучше — в очередной раз пропустив озверевшего дуболома мимо себя, рыцарь с размаху ударил Дефейра плоскостью лезвия пониже спины. Тот, то ли от неожиданности, то ли от боли, завопил на высокой ноте. На лицах знати появились первые издевательские усмешки.

В наступившей тишине раздался приглушенный смех — кто-то, все-таки, не удержался. Ага, Лиардис судорожно зажимает рот обтянутой в шелковую перчатку рукой. Видимо, таэтисса отчаянно пыталась заставить себя успокоиться и принять серьезный вид. Получалось у нее, прямо скажем, так себе.

Резкое движение сбоку заставило Ройвиса инстинктивно дернуться в сторону. Грудь обожгло страшной болью. Зазевался, придурок, как последний тупой дилетант зазевался! Вместо того, чтобы держать противника под контролем, принялся наслаждаться произведенным на публику эффектом, окончательно сбросив кавалера со счетов. Вот и расплата…

— Что, гаденыш, допрыгался?! — Заорал Дефейр. Публика судорожно охнула, глядя, как по белой рубахе рыцаря растекается алое пятно.

Меч кавалера обрушился сверху, словно молот на наковальню. Парализованный внезапностью атаки, мозг еще пытался осознать произошедшее, а умные руки уже принялись действовать. Перед лицом мелькнуло растерянное лицо Дефейра, затем того унесло в одну сторону, а его клинок — в другую. Вбитые за годы тренировок рефлексы не подвели.

Кавалер бросился к валявшемуся на траве мечу. Ройвис скривился — рана отдавалась в груди резкой болью. Тем не менее, падать и умирать, кажется, было еще рановато. В голове прояснилось. Теперь застывшей в ожидании публики для него больше не существовало. Следует завязывать с этим балаганом, иначе он закончится совсем не так, как надо бы.

Дефейр, тем временем медленно пошел на Ройвиса.

— Готов сдохнуть, сопляк?

Рыцарь не ответил. Бой надо закончить одним-двумя ударами. В ушах начинало шуметь, перед глазами поплыли разноцветные пятна. Кавалер выбросил меч в прямом выпаде, Ройвис кое-как отмахнулся от удара. Проклятье, кажется, рана все-таки серьезнее, чем показалось сначала. Двигаться становилось все тяжелее, отреагировать и провести контратаку он уже не успел. Еще удар, еще один отбив, перед глазами все плывет… Если эту дуэль не закончить немедленно, то Лиардис будет решать вовсе не судьбу Дефейра! Если вообще будет, чего решать.

Последний удар кавалера — рубящий, с плеча, Ройвис вместо жесткого отбива отклонил в сторону подставленным под углом клинком. Короткий шаг назад, поднять руки, вцепившиеся в рукоять мертвой хваткой, повыше… Рывок!

— Должна сказать, сударь, вы немало меня расстроили. — Приплывший откуда-то издалека мелодичный голос вцепился в сознание беспощадными крючьями, потащил наверх, под желто-рыжее осеннее небо… Ройвис открыл глаза. Над головой навис купол баронского шатра. Как он здесь оказался? Ему что-то сказали? Это точно было адресовано именно ему, или просто показалось?

Прилетевшая сверху оплеуха заставила голову мотнуться в сторону. Затем еще одна. И еще.

— Эээ… Таэ Лиардис, а это точно необходимо? — Дойвего чуть растерянно смотрел на мотающуюся голову побратима, которому с азартом отвешивали пощечину за пощечиной.

— Надеюсь, что не очень, — попытался сострить Ройвис. Сознание, наконец, вернулось.

— Никакой необходимости. Но сей благородный рыцарь и впрямь меня расстроил. Полагаю, это вполне достаточная компенсация. — Жемчужный, звонкий смех резко контрастировал с озабоченными лицами Леоры и Дойвего. — Кроме того, небольшая встряска явно помогла ему прийти в себя.

— А… Где Вета?

— Я здесь. — Оказалось, все это время она сидела с другой стороны. Прохладные пальчики держали его руку. Прикосновение девушки волшебным образом успокоило. Чем же все закончилось?

Ройвиса кольнуло нехорошее предчувствие — похоже, как он и опасался, в итоге таэтиссе пришлось решать вовсе не судьбу Дефейра.

— Чем же я вас так сильно расстроил, мил… Таэ Лиардис?

— Я надеялась, что вы дадите мне воспользоваться моим правом приговорить этого мерзавца к смерти.

— Простите. — Мрачно буркнул Ройвис.

— Пустое. Эти оплеухи не только привели вас в чувство, но и значительно улучшили мое настроение. Как ваша грудь? Не болит?

— Нет.

— Замечательно. — Лиардис поднялась. Кажется, ее слегка пошатывало. — Тем не менее, не могу не выразить вам свое восхищение. Сделать из одной хамоватой скотины двух в том состоянии, в каком вы находились… Браво.

За вышедшей таэтиссой с шорохом опустился полог шатра.

— Ты долбаный придурок с долбаной тягой к долбаным театральным вывертам, — прорычала Леора, после того, как убедилась, что в шатре остались лишь свои.

Ройвис предпочел отмолчаться.

— В этом полбеды. Беда в том, что он придурок с самомнением, — возразил Дойвего. — На кой было поворачиваться к противнику боком так, будто его уже и вовсе не существует?