Иван Липунцов - В том мире света больше

Рональд попытался встать. Сил у него весьма прибавилось, чему он сильно удивился. Буквально вчера мальчишка не мог пошевелиться, а теперь почти встал с кровати. А когда ногами ступил на холодный пол, услышал, как упало что-то деревянное. Длинная палка. Кажется, он случайно сбил ее. На полу лежала недалеко от кровати одежда. Незнакомая и аккуратно сложенная.

Прошипев от боли, Рональд оделся. Ходить тяжело, поэтому палку все же решил взять с собой. Выпил воды из кувшина и направился к выходу.

Коридор оказался узким, а впереди Рона ждала веревочная лестница. Он про себя выругался и поковылял к ней, опираясь на палку.

«И зачем я брал этот шест?»

Рон оставил палку у лестницы и с трудом, ступенька за ступенькой, поднимался наверх. Несколько раз крякнув, выполз на палубу.

Светило яркое солнце. На небе вдалеке плыли немногочисленные клубы туч. Палуба была наполнена разговорами. Кто-то запевал песню, кто-то кому-то что-то кричал. Мимо один из матросов пронес на плече смотанную парусину, а в руке держал канат.

— Эй, парень, пшел отсюда! Мешаешься под ногами, — прозвучал низкий бас.

Рональд оглянулся и увидел самую свирепую рожу в своей жизни. Поэтому моментально отполз в сторону. Матрос нес большой и, по виду, тяжелый ящик. Расхохотавшись, моряк пошел дальше.

Корабль оказался не таким и маленьким. Две мачты и широкая палуба.

Рональд поднялся и осмотрелся. За штурвалом стоял, по-видимому, капитан судна. Он здесь был самый наряженный. Смущало только то, что не все капитаны любят стоять у штурвала. Многие предпочитают ставить простых матросов стоять неподвижно у этой круглой деревяшки.

«Тоже себе занятие».

Лицо ласкал приятный бриз. Все же это место намного лучше, чем тюрьма. Рональнд скользил взглядом по палубе в поисках Дианы. Он почти отчаялся от того, что если ее нет здесь, то искать придется в трюме. Рон потер живот. Есть хотелось неимоверно.

Мальчишка решил подняться к капитану. Резкая боль пронзила тело. Ходить без трости — не особо привлекательное занятие. Собрав волю в кулак, Призрак, ступенька за ступенькой, держась за перила, поднялся к штурвалу.

— Очнулся все-таки? — спросил капитан, несколько раз издав странный гортанный звук, который Рон расценил как легкий смешок.

— Как видите, — ответил Рон.

— Хорошо, моей малышке как раз не помешает пара лишний рук. — Нежно потер штурвал.

«Только этого еще не хватало».

— Я кое-как хожу… — начал говорить Рон, но его перебил женский голос.

— Он гость, как и я. Людей достаточно, чтобы содержать это судно, — заявила Диана.

Белые ткани развевались на ветру. На руках небольшие браслеты, волосы уложены в необычную, но красивую прическу. Ветер ей не мешал держаться. На ногах обувь, напоминающая простые веревочные сандалии. Диана безразлично глянула на Рона, потом на капитана. Тот, на удивление, чуть не выронил кружку с пойлом.

— Я ничего такого не имел ввиду, госпожа, — проскулил капитан, как тяжело раненый пес.

Рональд не мог отвести взгляда от Дианы. Ее присутствие вызывало странное ощущение в животе, а взгляда девушки мальчишка всячески избегал. Также мельком поглядывал на ее грудь.

— Держи. — Вручила тряпичный кулек.

— Что это? — спросил Рон.

Отвечать не пришлось. Он достал оттуда кусок прожаренного мяса, несколько картофелин, лук и хлеб. Рональд уселся есть, вымерев достаточное расстояние от капитана. Диана присела рядом.

— Хочу сказать спасибо, — прожевав, стал говорить Рон. — Вчера я не мог и двинуться, а сегодня уже могу ходить.

— Ты проспал несколько дней.

Только сейчас Рональд понял, что совершенно не знает, сколько прошло времени со дня казни. Спросив об этом Диану, она ответила:

— Около недели в общем счете.

— Надо же… — Захрустел луком. — А квуда пвлыпфем?

— В Чиянию.

Рональд вспомнил, что буквально недавно узнал о этой стране. Сколько же Купец наговорил удивительного. И больше всего Рону захотелось проверить его слова. Печалило только одно: Купец еще тот лжец.

— Но как же мои друзья?! — воскликнул Рон.

— Они мертвы, — ответила спокойным и ровным голосом.

На мальчишку нахлынула волна печали. Смотрел в деревянный пол, отложил в сторону еду. Диана беззаботно поглядывала по сторонам.

Несколько минут Рон винил в произошедшем себя, потом Брэла, потом вновь себя. Вскоре под его гнев попала персона, сыгравшая во всем этом самую что ни на есть главную роль. Дьяволом, обрекшим на гибель всех близких Рону людей, являлся Ричард Пари. Нечестный торговец, с которым мало кто решался связываться. Одни говорили, что он приведет каждого к успеху, на что Рональд в свое время и купился, другие — яма каждому найдется по размеру.

— Мне нужно обратно, — сообщил Рон.

— Корабль плывет в Чиянию, — повторила Диана.

— Мне все равно. — Поднялся. — Капитан, разворачивай посудину!

— Прости, парень, ты мне не указ. — Оскалился золотыми зубами.

Ночь. Тиха и спокойная. Ветер несильно заставлял хлопать паруса. Мачты поскрипывали. Всю палубу осветили фонарями еще в сумерках. Кок наварил всем каши и рыбы, выделил по ломтику твердого, как камень, хлеба. Все расселись группками по палубе. Рональд находился у носа корабля. Один лишь капитан предпочитал и дальше стоять у штурвала на корме.

— Рассказывал мне брат, как однажды попал в одну деревушку. Странствовал наемником, сопровождал каких-то торгашей. Не один-то, дело понятное, с ним еще трое. — Выпил эля. — Первым делом отправились в таверну промочить глотки. Без этого никак. Торгаши выпили по глоточку и почапали в свои комнаты. Ну, остальные-то не такие тюфяки, напились хорошенько. После такого обычно и начинаются нужные разговоры.

Трактирщик попросил о помощи. Наплел сказку о том, что потерял недавно в лесу свой сундук с приданым дочке. Откуда сундук, и как потерял, не разъяснял. Пьяные все были, поверили на слово. Соблазнил тем, что могут взять из сундука все, что угодно, лишь бы его притащили обратно в деревню. Говорит, мол, память это для него. Семейная вещица. Почему сам не пошел? Черт его знает. Вот и послал четырех дуболомов.

Еще в деревне на пути встретили старуху. Та чуть ли не на колени упала, умоляя не ходить в лес. Те в ответ и не взглянули на нее. Вбили себе в голову идти, вот и шли.

— А чего эт бабка отговаривала? — спросил кок.

— Не простой лес, дурья твоя башка!

— Ничего не дурья. Чего это она упала в колени? — не унимался кок.

— Да завалитесь оба! Одну и ту же историю рассказываешь, а ты одно и то же при этом спрашиваешь, — сказал один из матросов, о котором все думали, что тот спит. — И так все знают — подохнут все, кроме твоего братца, поседевшего от страха.

— Заткнитесь все! — послышалось с кормы. — Ни черта не вижу, а вы еще шумите, как стадо тупых баранов!