Яцек Пекара - Меч ангелов (ЛП)

Сфорца слушал меня, казалось бы, внимательно, но ни один мускул не дрогнул на его бледном морщинистом лице. Он посмотрел на меня с безграничной ненавистью, и я мягко улыбнулся.

– Закуйте его, – приказал он, стараясь в этот раз как можно чётче выговаривать слова.

Солдаты графа направились в мою сторону. Двое тупых крестьян, которым разрешили надеть кожаные доспехии дали в руки тупые мечи. Для обученного инквизитораэто были не противники. Но под окном стоял ещё и граф Шейфолк с помощником, который выглядел как человек,куда лучше подготовленный к бою. У меня осталось очень мало времени, чтобы решить, что следует делать. У меня был меч, был и шерскен – один из коварнейших из известных ядов. Одной щепотки, брошенной в глаза, достаточно, чтобы жертва ослепла и почувствовала ужасный зуд в глазах. Но если начнёте тереть глаза, то собственные пальцы станут последним зрелищем, которое вы увидите. Конечно, я мог надеяться, что смогу победить графа и его присных. Но что потом? Мордимера Маддердина начнут травить, как зверя? Убийство высокородного аристократа, выполняющего команды посланника Святого Отца не добавило бы мне популярности. Времени на принятие решения оставалось всё меньше, но вдруг от двери я услышал спокойный голос.

– Я думаю, не стоит.

Я обернулся. На пороге стоял седой инквизитор с усталым вытянутым лицом. На его плаще блестел вышитый серебряной нитью сломанный крест. Инквизитор был не один. За его спиной стоялиещё трое офицеров Святого Официума. Все с мечами у пояса. И все они держали руки на рукоятях.

– Я Рупрехт Зеедорф, глава Инквизиториума в Кайзербурге, – заявил он категоричным тоном. – У меня приказ для инквизитора Маддердина, предписывающий ему немедленно предстать перед Его Преосвященством епископом Хез-Хезрона.

В комнате стало тихо. Солдаты графа застыли на полпути ко мне. А я замер с пальцами в мешочке с шерскеном. В конце концов, брат Сфорца оправился от удивления.

– Покажите этот приказ, – нервно бросил он, и его неподвижное ожесточённое лицо, наконец, дрогнуло.

Поскольку прозвучало это как„ фофафитефоффифаф”, ни Зеедорф, ни его люди ничего не понимали и лишь смотрелина элемозинария с удивлением, смешанным с толикой насмешки. Я на мгновение встретился взглядом с руководителем инквизиторов из Кайзербурга, и увидел, что зрачки Зеедорфа похожи на две блестящие крошки обсидиана. Такие же чёрные и такие же мёртвые.

– Брат Сфорца хочет, чтобы вы показали ему приказ,– любезно объяснил я. – И просит, чтобывы простили ему, что по неизвестным причинам у него какие-то проблемы с произношением…

– При всём моём уважении, – сказал Зеердорф с улыбкой, которая не имела с уважением ничего общего. – Не вижу причин показывать вам приказ, исходящий из Святого Официума. Это дело вас не касается, элемозинарий. Вы можете идти. Инквизиториум ничего против вас не имеет. В случае...

Ха, любезные мои, какое же это было бы занимательное дело для юристов! Прав липапский уполномоченный, вызывающий инквизитора в Апостольскую Столицу, или же преобладает прямая команда от начальника – епископа Хез-Хезрона– приказавшего инквизитору предстать перед его лицом? И должен ли инквизитор показать папскому элемозинарию документы? В этом случае, однако, значение имеллишь тот факт, что я был не один. За моей спиной стоял Рупрехт Зеедорф и трое братьев- инквизиторов. Только идиот может не знать, что инквизиторы обучены в совершенстве владеть как умом, так и оружием.

– Ч-чт-то такое! – У Сфорцы, похоже, язык прилип к нёбу.– Кто вы вообще такие?

– Вы не расслышали? – На этот раз Зеедорф понял слова каноника и ответил с какой-то насмешливой сладостью в голосе. – Я являюсь руководителем Инквизиториума в Кайзербурге. А ранее, прежде чем стать инквизитором, я имел честь участвовать в походе в Святую Землю. – Он посмотрел в сторону графа и его людей. – Под немного другим именем, – добавил он с печальной улыбкой. – Третий сын герцога фон Зеедорфа, если кому-нибудь из вас это о чём-то говорит.

Граф Шейфолк проглотил слюну так громко, что этосмогли услышать, наверное, все в комнате.

– Принц, – сказал он.– Какая честь. Поверьте мне, что…

– Хотел бы я, чтобы сегодняшняя встреча была честью и для меня, – прервал его строгим тоном Зеедорф. – А, кроме того, я не являюсь и никогда не был принцем, ибо я предпочёл служение Христу более чем иллюзорным привилегиям моего положения.

– Конечно, я не хотел обидеть…

Граф Шейфолк был в смятении, что и не удивительно, ибо род фон Зеедорф принадлежал к числу самых заслуженных и могущественных в Империи. Конечно, Рупрехт был всего лишь руководителем местного отделения Инквизиториума, но его влияние выходило далеко за пределы его, прямо скажем,не самой значительной должности.

– Мастер Мордимер Маддердин обязан отправиться со мной,– объявил Зеедорф. – Надеюсь, господин граф, вы не захотите препятствовать исполнению воли Инквизиториума?

– Я? Я?– повторил граф и неуверенно посмотрел в сторону Сфорцы. – Конечно, нет... Ведь это не моё дело... Как бы я осмелился…

Полагаю, граф знал, какиепоследствия грозят за воспрепятствование инквизитору, действующему в соответствии с приказом. В конце концов, если бы не серьёзность Святого Официума, какие были бы у нас шансы выжить в этом не лучшем из миров?

– Тогда отзовите своих людей и позвольте мастеру Маддердину выполнить приказ Святого Официума, - твёрдо приказал Зеедорф.

– Если позволите, на одно слово, инквизитор, – на удивление вежливым тоном обратился ко мне элемозинарий, и было видно, чтоон уже смирился с судьбой, которая вырывала из его рук такую прекрасную добычу.

Он дал слугам знак, и те перенесли его вместе с креслом под окно с широко распахнутыми створками. Внутрь задувал осенний ветер. Я посмотрел на небо и заметил, что солнце скрылось за тяжелыми грозовыми тучами. Я перевёл взгляд на Маурицио Сфорцу. Его глаза вновь были исполнены ненависти, и это зрелище искренне меня забавляло. Тем не менее, я не собирался проявлять своих чувств, ибо победа в этом случае будет слишком легка.

– До встречи, Мордимер, – сказал он тоном, который, наверное, должен был звучать зловеще. – И поверь мне, мы ещё встретимся.

На его бледных морщинистых щеках появился румянец.

– Быть может, яи не буду с нетерпением ждать этой встречи, но смирюсь с судьбой, если она произойдёт, – ответил я с любезной улыбкой.

– Я тебе всё это припомню, - вдруг прошипел он, и верьте мне или нет, но в его глазах я увидел слёзы. Жаль только, что у него не было даже руки, способной самостоятельно их утереть.

– Поверьте, брат элемозинарий, что и я ничего не забуду. Соответствующий доклад попадёт... в соответствующие руки.