Сергей Гавань - Изумрудный трон

Несколько внешних колец бруска имели обычный светло-жёлтый цвет. Ближе к центру они приобретали сиреневый оттенок и испускали мягкий свет, который озарял лица рабочих. Гирем встал на колени и, протянув руку, осторожно коснулся бруска. Провёл по гладкой блестящей поверхности пальцами. На ощупь она действительно напоминала скорее кристалл, нежели древесину.

— И часто попадаются такие?

Несколько человек повернули к нему головы и посмотрели, как на идиота. Самый старший проворчал:

— Обычно только участки диаметром с палец. После обработки из них получается пара кристаллов. А вот из такого куска можно сделать штук десять. Запомните сегодняшний день, ребята — он лучший в этом году.

Часть рабочих пошли хвастаться находкой Камелии, а Гирем ещё раз коснулся сиреневой поверхности среза. Она была прохладной, словно лёд. Юноша невольно вздрогнул, почувствовав, как на затылке взъерошились волосы.

— Древесина превращается в кристаллическую породу, — сказал он рабочему, который сидел рядом. — Как это происходит?

— Никто этого не знает. Может, в камень его превратило время, а может — магия. Вам, рефрамантам, лучше знать.

— Но эти деревья не выглядят мёртвыми. На них есть листья.

Рабочий пожал плечами.

— Наше дело извлечь и обработать этот камень. Как он появляется, знать не обязательно.

Гирем резко поднялся на ноги, отряхнул штаны от листвы и травы. Неприязненно посмотрел на мужчину.

— Так не должно быть. Не зная, как он появился, мы не узнаем, каково его предназначение. Не зная предназначения, как мы узнаем, что правильно его используем?

Наступила ночь и на чистом небе возникли звёзды. Гирем стоял на круглой площадке бастиона, окружённой парапетом, и смотрел на север, где темнела полоска леса. У самого его края горело несколько крошечных огоньков. Там, насколько он помнил, проводились раскопки руин Цзин-Хайских руин. В скрытом ночной пеленой поле ничего не происходило. Поправив плащ, юноша начал ходить взад-вперёд по площадке, посматривая на сциллитумную рощу. Кристаллические жилы часто выходили к самой коре деревьев, создавая в небе пляску сиреневых огней.

Остис и Джаркат сейчас находились там, в сердце леса, вместе с полусотней солдат. Камелия дежурила на западной стороне Барьера, поставив на восточную отца и Сиверта, к явному неудовольствию обоих. Ювалия и Бавалор заняли южную, у самого Забрасина, над которым стоял оранжевый ореол, созданный городскими огнями. О том, что двигало золотоволосой женщиной, которая предпочла стояние под луной сну в тёплой постели «Забрасинского приюта», Гирем мог только догадываться. Сам бы он предпочёл сейчас находиться именно в кровати.

Здесь, на северной стене, всматриваясь в полумрак и слыша лишь тоскливые завывания тёплого июльского ветра, он волей-неволей ощущал на себе чей-то взгляд. Юноша сглотнул, чувствуя, как по телу пробежали мурашки.

«Брось бояться. Ты находишься в укреплённой крепости, а неподалёку находятся сотни солдат и пять рефрамантов. Они успеют прийти на помощь, если что случится…»

Наверное.

Время от времени вдоль стены проходил охранный патруль. Гирем провожал каждый обеспокоенным взглядом, после чего начинал считать время до следующего. Периоды составляли около получаса — Камелия говорила что-то такое. Хотелось надеться, что ничего плохого не случится. Может быть, воры удовлетворились награбленным, или почуяли, что сунуться сюда во второй раз уже не получится.

В полумраке раздался тихий звон. Гирем резко повернулся, до боли в глазах всматриваясь в темноту и тиская в потной ладони рефрактор. Кто бы оттуда не вышел, он был готов.

Оттуда вышло двое солдат, которым было поручено оберегать его.

— Всё в порядке? — окликнул он их.

— Пока да, — негромко отозвался солдат и после паузы добавил. — Не стой так открыто. Эти ублюдки подстрелили нашего капитана в полутьме с сотни шагов. Стрела попала прямо в щель в забрале. Древко сломалось, но наконечник застрял позади глазного я….

Гирем вздрогнул и ошеломлённо уставился на стражника, в голову которого вонзился короткий арбалетный болт. Мужчина несколько секунд стоял, а потом с лязгом привалился к парапету бастиона. Его товарищ с руганью растянулся на каменном полу. Сделал шаг в сторону, юноша спрятался в тени зубца. Его зазнобило. В груди гулко и чувствительно стучало сердце.

Плохое всё-таки случилось.

Гирем, затаив дыхание, выглянул из-за зубца бастиона. В поле двигались пять фигур, одна из которых держала включённый рефрактор. Между собой они держали дистанцию в двадцать, а то и более шагов, видимо, чтобы создать проблемы для стрелков, если бы такие были на стене. Но на стене был лишь он и несчастный солдат, который подполз к нему, бряцая оружием.

— Их много?

— Пятеро вместе с магом.

— Кебею в зад, — прохрипел солдат. — Беги за подмогой. Я постараюсь их задержать…. Хотя какое задержать — они порвут меня за секунду.

— Нужно спускаться вниз, — сказал Гирем, выглядывая из-за парапета.

— Почему?

Мужчина — теперь Гирем это понял — поднял рефрактор.

— Ложись! — крикнул юноша и бросился ничком на холодный шершавый пол подальше от парапета.

Вспышку он увидел даже сквозь сомкнутые веки. Уши разрезал грохот взрыва; блоки пола вздрогнули, и его швырнуло к краю площадки. Солдат шмякнулся о парапет, издав крик боли. Гирем судорожно вцепился в расширившиеся щели между плитами и пополз к нему.

— Ты жив?!

Мужчина со стоном зашевелился и поднялся на четвереньки.

— Я понял, что ты имел в виду, — прошипел он. — Давай спускаться. Только… лестница исчезла.

Гирем посмотрел в сторону лестницы. На груды расколотых и расплавленных блоков медленно оседала пыль; участок стены просто перестал существовать. Разум заработал, словно в лихорадке, ища пути спасения. Юноша схватил солдата за плечо левой рукой, правой включив рефрактор.

— Держись за меня!

Тот послушно вцепился в него.

«Дакхан Денар».

Пол рассекла полоса, обойдя их кругом. Каменная платформа с глухим рокотом отделилась от массива бастиона и начала опускаться вниз. Солдат присвистнул, и бастион внезапно обрушился, окатив их клубами горячей пыли и градом осколков. Платформа резко затормозила, добравшись до земли. Гирем замер, ловя ртом воздух.