Роман Покровский - Хранитель Девяти Солнц

— И где же находился твой? — спросил Геррер.

— В окне, — улыбнулась Гельфида и эта улыбка показалась ему очень милой.

— Прямо в окне? Может быть ещё в самом высоком окне?

— Почти. Слишком долго тебе всё рассказывать Геррер, и выдавать все тайны нашей башни я тебе не горю желанием.

— Боишься, что я переметнусь на другую сторону и выдам тайны твоей Обсерватории углукам?

— В таком случае придётся убить тебя, — ухмыльнулась Гельфида.

— У тебя ещё будет шанс…

— Тебе не холодно? — спросила у него Гельфида.

— Я бы сказал, что мне прекрасно, — ответил Геррер и немного приподнялся.

А без одежды он смотрелся гораздо лучше, чем в ней. И мышцы у него неплохие — чего не скажешь о бесформенных тушах солдат Обсерватории. К слову, на мощной груди Геррера красовался длинный шрам, но отчего-то казалось, что он его только украшал.

— Ту сумасшедший варвар, если решил залезть утром в озеро! Я вообще не думал, что ты моешься когда-нибудь.

— Я моюсь не реже тебя, Гельфида, — с улыбкой ответил Геррер.

— Не думаю, что это так, — бросила Гельфида, хотя ей всё ещё нравилось его тело. И шрам.

— Но сейчас я в оде, а ты нет. Ты ещё не мылась сегодня ни разу.

— День только наступил!

— А ты ещё не мылась! — пытался её подзадорить Геррер. — Полезай-ка тоже сюда!

— Нет! Ты сумасшедший…

— А ты немытая. Полезай, Гельфида! Вода просто чудо!

— Холодно…

— Не знал, что ты боишься холода. Углуков не боишься, а холода боишься.

— Углуки хотя бы не холодные.

— Твоё тепло согреет всё озеро.

Чем дольше Гельфида спорила с Геррером, тем больше понимала, что и сама не хочет спорить. Вдруг неожиданно захотелось освежиться, и она сама не понимала, почему на неё так резко нашёл жар.

Она скинула с себя ту одежду, что была на ней, и прикрыв грудь руками, медленно зашла в воду. И почему Геррер с таким взглядом пялится на неё? Он что, голую девушку уви-дел? Хотя вообще-то увидел… Но вода-то слишком холодная, чтобы девушка нравилась ему настолько.

Ей пришлось резко окунуться в неё, и она почувствовала, как сотни кинжалов впиявились в её обнажённое тело. Но через пару секунд они отпустили, её и она почувствовала то, что ей стало хорошо. Вода была адски холодной, но в целом приятной. Хотя всё равно какой дурак полезет в ранее утро в воду! Ещё май не закончился.

— Все варвары так делают? — спросила Гельфида, приблизившись к Герреру. Ей всё равно было очень стыдно, за то, что она голая, поэтому она всё ещё сжимала свои руки у груди.

— Не только варвары. И именно поэтому я здоров и редко болею.

— Я тоже никогда не болею. Хотя не прыгаю в воду с раннего утра.

— А если бы прыгала, то была бы ещё здоровей.

И Геррер улыбнулся. И почему ей именно сейчас понравилась его улыбка? И почем уона настолько близко стоит к нему — обнаженная и смущенная?

— Я бы никогда не прыгнула в воду, как варвар, — пролепетала она, и уже сама поняла, как изменился её голос.

— Но ты уже здесь. С варваром, — сказал Геррер, приблизившись ещё поближе. Тут его грудь казалась ещё мощнее, и зачем-то хотелось потрогать его шрам.

— Я не… Совсем не…

Но губы сами потянулись к нему, а его губы — к ней. Синхронно, будто бы кто-то ими управлял. Сейчас Гельфида уже не была себе хозяйкой, она просто разучилась думать.

Но ей подсознание не разучилось.

— Я хочу есть, — неожиданно пробормотала она, сама понимая, что возможно и зря это сделав.

— Прямо сейчас? — спросил Геррер, и он, и его грубые губы отпрянули.

— Я как раз собиралась тебе это сказать.

Она адскими усилиями старалась не думать о том, что почти случилось. Конечно же, холодная вода не позволила бы зайти им слишком далеко, но мало ли кто знает этих варваров и на что способны они!

В первый день лета на главной площади Бурейдена уже не было цирка. Не было никакого развлечения или чего-то подобного.

В самом центре каменного помоста стоял Принц Королевства, а его окружали многочис-ленные стражники, а так же лорды. Снова собрались чуть ли не полгорода, и Солона это радовало больше всего.

— Приветствую вас, народ! — воскликнул принц.

Кое-кто его тоже поприветствовал, кто-то же вообще оставил без внимания, а некоторые прокричали, что он умалишённый. Но Солона это не расстроило — это же не прозвище нового принца, это прозвище старого.

— Новое время требует и новых правил. Город, в котором вы живёте, Королевство, которым правит моя мать-королева, требует большой защиты.

Многие в толпе закричали слова поддержки, а остальные просто не ожидаи таких слов от этого принца. Нос Солона был всё ещё опухшим и не очень красивым, но он очень надеялся скрыть это от народа.

— Как всем известно — вчера нами был арестован и посажен под стражу молодой лорд Арриен. Возвещаю вас — Арриен был преступником и мошенником, который стремился не к правде, но ко лжи.

Солон очень боялся забыть те слова, что составил для него лорд Багратир, мастер над законами при замке. Он учил их очень долго, но даже сейчас его голос дрожал.

— Город не должен терпеть преступности! — кринул громко Солон. — Наше королевство не зря называется свободным. Свобода для нас превыше всего. Я хочу, чтобы лорд Арриен стал примеров для других обманщиков и изменников.

Народ дружно поддержал его. Похоже, что противников у Арриена было немало, и не одного лишь Солона он раздражал.

— Повесить его! — закричал какой-то храбрый мальчишка.

— Нет! — решительно ответил Солон. — Смерть не доказывает ровным счётом ничего. Милосердие — это лучшая сторона любого правителя. Милосердие решает всё. Но лорда Арриена нельзя выпускать из-под стражи! Город кишит преступниками! Грязью! Пороком! Мы вместе должны очистить его. Королева, принц и их народ!

Эсгрибур с суровым лицом стояло рядом, и не демонстрировал никаких эмоций. Однако рука его всегда была на мече — на тот случай, если народ вдруг взбунтуется и решит напасть на принца.

— По решению Правящего совета, — произнёс Солон. — Лорд Арриен будет оставать под стражей до тех пор, пока его семья не уплатит десять тысяч флоринов в королевскую казну!

Эти слова спровоцирвоали волнения в толпе. Даже самый последний простолюдин знал, что десять тысяч — это просто безумно огромные деньги. Они даже для королевской семьи огромные, несмотря на других лордов, тех, что меньше значимостью.

— Так же выходит новый закон о преступников! Всякому, кто сможет поймать преступ-ника, объявляется награда в пятьдесят флоринов! Тому, кто сможет принести голову преступника — двадцать пять флоринов!

— Почему нельзя их убивать? — спросил кто-то из толпы.

— Можно. Но лучше не надо. Королевству нужны живые силы, а не мёртвые. Если кто-то из семьи Ариенов слышит меня — вникните в эти слова! Не будет прощения вашему лорду, если мы не получим выкуп!