. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

Одного она не рассчитала: то ли потерявший сознание, то ли действительно мертвый эмин соскользнул с лошади, а она не успела отпустить его и рухнула вместе с ним.

Тем временем драка подходила к концу. Неразборчивый крик на чужом языке заставил всадников на вороных конях ретироваться; в запале бойцы племен ринулись было следом, но закричал Сунгай, быстрее всех опомнившийся, и они остановились, собрались вокруг него.

-- Свободно, -- невнятно пробормотал Исан, отдуваясь, и опустился на оставленное кем-то седло возле потухшего костра. Острон тем не менее понял его и передернул плечами, на которых поднялся высокий язык пламени и осветил собравшихся. Из кустов выполз Леарза, весь перепачканный и взъерошенный, подошел к остальным; в его руке все еще был арбалет, за ту ночь сваливший четырех лошадей.

-- Все ли на месте? -- крикнула Алия, оглядываясь. Северные стражи сбились в кучу около нее, она лихорадочно пересчитывала, потом издала глухой стон досады. -- Четыре человека... трое раненых, господин Элизбар!..

-- Уже, -- буркнул тот, склонившийся над лежавшим в песке человеком. Острон и Сунгай тоже оглядывались, отыскивали взглядом своих и удовлетворенно кивали. Ни царапины не было ни на Вороне, ни на Исане, которого тот так и прикрывал все время; Абу Кабил сердито рассматривал порванный на спине бурнус, но крови на плаще не было, а на щеке Лейлы уже только тонкий след остался, и тот таял с каждой минутой. Ханса, поймав на себе взгляд Острона, гоготнул:

-- Он думал задавить меня лошадью, а я поймал ее за передние копыта и отшвырнул.

-- Значит, потеряли четверых, -- нахмурился было Сунгай, но тут Острон воскликнул:

-- Сафир! Где Сафир?

В мгновение ока воцарился настоящий переполох; люди бегали вокруг разворошенного лагеря, заглядывали в лица убитых, -- почти все они были одержимыми, -- кричали. Исан в ответ на вопрос Сунгая кивнул на запад:

-- Они быстро уходят в ту сторону. Других я не чую.

Наконец, когда каждая песчинка вокруг места сражения была перевернута, Острон в отчаянии опустился на колени, где стоял, и схватился за голову.

-- Идиот, -- буркнул на него Ворон, -- если ее нет , значит, она жива. Возможно, в темноте отбилась и плутает где-то неподалеку.

Эти слова немедленно всколыхнули в груди нари острую надежду; он вскочил и принялся озираться, будто мог почуять ее, как безумцев чуял Исан. Сунгай окликнул его:

-- Хамсин поищет!

-- Я не могу ждать, -- отозвался Острон, подбегая к своей лошади. -- Только подумаю, что она...

-- Острон, -- в голосе Сунгая скользнула до непривычного властная нотка. -- Стой. Исан говорит, поблизости врагов нет, а те, что нападали, удирают от нас в Тейшарк. Не хватало мне еще потом тебя искать! Если... если Сафир в порядке, то с ней ничего и не должно случиться в ближайшие десять минут, а я тебя уверяю, Хамсин быстро отыщет ее. Темнота -- ее стихия.

-- Надо же, джейфар руководствуется логикой, -- заметил себе под нос Исан.

-- А если она ранена? -- воскликнул Острон, заставив белоглазого фыркнуть.

-- Ты все равно не найдешь ее раньше Хамсин.

Все-таки еще полчаса показались Острону настоящей пыткой; остальные тоже нервничали, все суетились и не понимали толком, что делать. Алия первой сориентировалась и велела своим бойцам отнести четверых погибших в сторону, где они были уложены в ряд; Острон не сразу отреагировал, когда Алия попросила его предать их тела огню, но потом все же пошел с ней. Неподалеку от собравшихся вокруг вновь разожженного костра людей вспыхнуло яркое белое пламя: Острон, когда нервничал, почти всегда вызывал пламя белого цвета, очень жаркое, это уже почти все знали.

Наконец в небе ухнуло, и на плечо Сунгаю опустилась Хамсин. Она повертела головой, пока нари, услышавший ее голос, бегом возвращался назад. Он только подбежал к Сунгаю, когда тот обернулся к нему и сказал:

-- Поблизости ее нет, но Хамсин видела вороного коня, -- судя по всему, это их , -- и валяющегося рядом убитого. Хамсин думает, что Сафир убила этого безумца, но куда она делась потом...

-- Сунгай, -- почти простонал Острон. -- Мы должны найти ее!

-- Я знаю, -- нахмурился Сунгай. -- Я думаю... нам нужно отправиться туда.

Они быстро собрались и тронулись в путь; хотя уже казалось, что ночь давно должна пройти, утро все никак не разгоралось, лишь еле заметно светилась багровая полоса на северо-востоке. Снова принялась дрожать земля под ногами. Лошади нервничали и время от времени ржали.

По-прежнему в полной темноте они отыскали место, о котором говорила Хамсин; циккаба взволнованно ухала и уселась на спину одинокой лошади, а чуть поодаль от нее действительно лежало тело. Подойдя к нему, Исан некоторое время вглядывался в оскалившееся в посмертной ярости лицо и потом сказал:

-- Я помню этого человека. Это Ваджра из дома Эмин... это он управлял ветром. Да, это точно он.

Выпрямившись, Исан коротко пнул лежащее тело носком сапога.

-- Кто-то сломал ему шею, -- добавил белоглазый. -- И при нем нет палаша. Твоя женщина -- неплохой воин, Острон.

-- Сунгай, что следы?.. Есть какие-нибудь ее следы? -- проигнорировал нари. Джейфар уже хмурился в стороне от трупа, разглядывая ничем с виду не примечательные камни. Потом поднял голову и посмотрел на запад, в темноту.

-- Хамсин облетела все на два фарсанга вокруг, -- сказал он. -- Если ее нигде нет... то единственное место, куда она могла забрести, -- это Тейшарк.

Лицо Острона явственно побледнело.

-- Тейшарк...

-- Хамсин не смогла бы заметить ее, если она в руинах города.

-- Мубаррад милостивый, она в Тейшарке! -- воскликнул Острон. -- Совсем одна!

Не говоря больше ни слова, он взлетел в седло и пришпорил коня, отправляясь на запад; на его плечах плащом развевалось пламя. Сунгай плотно сжал губы, но последовал его примеру, оседлав лошадь павшего эмина, которая точно была быстрее буйвола.

-- Быстрее, чего ждете? -- воскликнул Искандер, оглядываясь на остальных, и вскоре уже все Одаренные, а за ним и Северные стражи устремились за Остроном.

Дагман и Абу Кабил были последними, неспешно оседлали своих коней и тронулись с места.

-- И все-таки они до чудного неуравновешенные, -- заметил Дагман, будто они ехали на прогулку.

-- Не то слово, -- согласился Абу. -- Но нам это на руку.

Фарсанг двадцать шестой

Совершенная темнота окружала ее. Сафир поначалу сидела возле убитого ею эмина, оглядываясь и пытаясь понять, что ей делать; потом вдруг на горизонте ей показалось алое сияние зари. Помня, что остальные остались где-то на востоке, она поднялась на ноги и пошла в ту сторону. В груди у нее теснилась гордость: она одна сумела убить эту тварь, управляющую ветром, еще и защитила Острона, который наверняка был бы ранен, если б она не успела вовремя отклонить копье. Все-таки она не бесполезная обуза. И пусть он хоть раз еще скажет ей что-то про "лучше останься в безопасности"!