Ирина Якимова - Либитина (СИ)

Темная тварь принюхалась и улыбнулась.

— Донумская вода с серебром? Убери это, Ариста. Я пришла с добрыми намерениями.

— Чем докажешь добрые намерения?

— Ты почувствовала нарушение естественной защиты своего жилища?

Я прислушалась к ощущениям. Действительно, неосознанной тревоги и ожидания беды, как в вечер давнего визита Вако, не было. Значит, это они называют нарушением естественной защиты дома?

— Я пришла, чтобы ответить на твои вопросы, подруга, — сообщила Майя, резко посерьезнев. — Думаю, у тебя накопилось много вопросов по поводу того, что творится в Карде. Ты зорче чем те, кто сейчас живет там. Можешь представить, что там до сих пор никто не верит в нас? Герцогиня Калькар до сих пор не верит, что ее сын мертв и ждет, что однажды он вернется! — она хихикнула.

Я промолчала, чувствуя, что темнею лицом. Все герцогиня Калькар знает, но все равно ждет сына, как я Антею… Уже больше полугода я старалась жить правильно и без жалоб, и нет-нет, да и возникала мечта, что кто-то добрый, мудрый и всесильный вверху увидит мое смирение и вернет дочку.

— Я знала, что ты подумаешь об Антее. Прости. Я специально проверяла, что ты чувствуешь, — тихо сказала Майя.

— Вам всем нравится мучить свои жертвы?

— Бездна любит сильные эмоции и сильную боль, и мы даем Ей их, чтобы она не мучила нас, — загадочно сказала темная тварь. Прошла через комнату и села напротив. Я тихонько отвела глаза, взглянула на профиль Майи в зеркальце на стене.

Он был таким же прекрасным, как реальный. Изящный носик, пухлые губы, розовые щечки. Но вот Майя проследила мой взгляд. Она глянула на свое отражение, криво усмехнулась, и на миг мне привиделось совсем другое отражение: спутанные тусклые волосы, впалые щеки, желто-серая кожа мумии, огромные волчьи клыки. В следующий момент зеркало лопнуло. Я не двинулась с места, удивленно вперившись в пустую раму.

— Кто вы? — прошептала я. — У вас будто два облика: неправдоподобно прекрасный и неправдоподобно страшный.

— Мы — дети ненависти Макты.

— Эреус говорил, вы — марионетки Макты. Но, если судить по тому, как вы двигаетесь, ведете разговор, или Король — великолепный подражатель, умеющий волшебным образом раскалывать разум на множество тел, или вы свободные разумные существа. Я склоняюсь ко второму, хотя ваш страшный облик скорее подтверждает, что вы — живые мертвецы.

— Ты не боишься? — Майя поглядела с интересом.

— Чего?

— На этой неделе мой голод убил двух таких, как ты, а ты разговариваешь со мной, как прежде. И вообще, не слишком страшным кажется мир, где свободные разумные твари пьют людскую кровь, подерживая свою странную жизнь? И это не остановится, не прекратится, даже если уничтожить прародителя, как было бы в варианте марионеток…

— Значит, мир таков. Не стану же я закрывать глаза на правду!

— На самом деле истина посередине, — Майя чуть струхнула. — Мы не мертвые и не живые. Мы пока не свободные, но можем стать ими, если Макта пожелает нас отпустить. Мы дети его ненависти, но мыслим и чувствуем самостоятельно. А Макта контролирует наш голод и силу. Удерживает, как зверя на цепи, и пытается дрессировать для выполнения части своей работы. Но мы-то понимаем: когда эта работа будет завершена, мы исчезнем, потому что станем не нужны. Поэтому пора рвать цепь и бежать! Согласна?

— Что за работа?

— Макта ищет потомков крови Арденса, и мы с ним. Их кровь больше не сияет, но можно прочитать родословие по ее вкусу. Когда Макта найдет всех Арденсов, убьет их всех, его ненависть иссякнет, и темные твари ослабнут и исчезнут. Ты меня слушаешь, Ариста?

Я вздохнула:

— Слушаю, но не понимаю. Начни-ка сначала, Майя! С самого начала.

— Макту создали Лазар Арденс и Атер, алхимик. Лазар мечтал о бессмертии, а алхимик пообещал помочь ему. Но обрести бессмертие по его расчетам оказалось возможно лишь, забрав жизнь другого. Этой жертвой стал Макта, слуга Арденсов. Правда, бессмертия Лазар не получил: Атер ошибся или у него был свой тайный план, но Арденс только помолодел лет на двадцать и обзавелся железным здоровьем. Бессмертие досталось лишившемуся жизни Макте. Представляешь? Ни жизни, ни смерти, лишь всепоглощающая ненависть к тому, кто случайно или нарочно наделил тебя таким существованием… Ненависть Макты обратилась на Арденса, живущего дополнительную жизнь благодаря ритуалу Атера. Он потребовал у Арденса вернуть ему его жизнь, Лазар воспротивился: побоялся, что обратный ритуал убьет его. Жизнь Макты от Лазара передалась его потомкам. Их кровь была так насыщена ею, что Макта различал ее сияние. По сиянию он искал потомков Арденса и убивал их, пока это истребление не остановила Кармель. Ари, большой поклонник алхимии, согласился помочь ей. Конечно, до мастерства Атера ему было далеко, но он сумел оторвать жизнь Макты от крови Арденсов. Больше Макта не мог видеть потомков Лазара. А родословное древо Первого Короля за столетие раскинулось куда шире, чем записано в генеалогических картах.

— Подожди, — голос охрип. Я подняла ладонь, останавливая подругу. — Ритуал Ари — это самоубийство Кармель? Она выпила не отраву, а зелье алхимика?

— Да, — после паузы, согласно склонила голову Майя. — А ты сообразительная… — прошептала она.

— Я — дура! — с чувством объявила я. Детали головоломки укладывались в мозгу с потрясающей воображение скоростью.

Вот значит, каким образом Кармель спасла свой род! Ритуал… Макта ушел бы, получив с Арденсов долг Лазара, а он порвала долговую расписку! Обозленный Макта решил задержаться. Сел на трон Терратиморэ, наплодил темных тварей, пьющих жизни всех без разбору вместо жизней одних Арденсов…

— Старая ведьма! — прошипела я. — Макта ушел бы, забрав долг! А Кармель оставила нас этим чудовищем в едином болоте лжи!

— Поле смерти старшего сына Кармель думала лишь о защите других детей от Макты. Она надеялась спасти нерожденного ребенка Семель — прямое продолжение сына-Короля. Семель в итоге не пожелала подчиниться: уехать в глушь, родить, но это уже другая история.

Я притихла. Возможно, на месте Кармель я поступила бы также… Но у каждой из нас свой путь. Я откинулась на спинку стула, картинно вылила воду из пузырька на пол.

— Продолжим беседу. Какие вы, темные твари? Как вы рождаетесь, как питаетесь? Есть у вас лидер?

— Чтобы сделать человека темной тварью, нужно смешать кровь человека и твари. Я говорю, как удобно тебе, но имей в виду, мы предпочитаем называться отрекшимися от смерти, — Майя фыркнула. — Твари! Это охотники придумали, так им, конечно же, легче нас убивать. Человеческая пища для нас безвкусна, мы пьем живую кровь. Людей, в основном, хотя можно и животных. Мы охотимся ночью: солнце отнимает силы у первого поколения и вовсе сжигает более отдаленных потомков Макты. Мы не старимся, не болеем, как люди, но и не способны зачинать детей, как вы.