Александр Забусов - Кривич

— Смотри, Позвизд, во-он две лодьи на берегу! Видишь?

— Ага. Кажись дошли. Все, княжич, дошли! — обернувшись к молодому воину, молвил десятник. — То наши.

Юнец подтянувшись, окинув взглядом указанное Позвиздом направление, произнес:

— Коли наши, вели выдвигаться дальше.

— Ага! Кудлай, ты первым. Пошли, родовичи, совсем маленько осталось, спускаться — не в гору лезть.

Свирыня, молчавший всю дорогу от самой елани, переживающий расставание с оставленным заслоном, в душе обвиняющий себя в том, что не настоял остаться, тенью шагнул за спину Мечеслава, страхуя его, как страховал всю дорогу. Сознание того, что скоро будут у своих, поедят и отдохнут, выспятся за все дни похода, прибавило сил людям. Движение ускорилось, откуда и силы появились. Даже раненые попытались идти самостоятельно, но, поняв, что это замедлит ход, их снова приняли на руки. Спустившись по тропе ниже, божичи вошли в лес, источающий приятный терпкий запах.

— Арча, — пояснил шедшим за собой Кудлай, — можжевельник, как у нас, только не кустом, а деревом растет.

У тропы кое-где в небо тянулись сосны, пошло редколесье и мелкий кустарник, и снова лес, только густой, раскидистый, разлапистый, и внезапно проплешина открытого места. Порушенные, сожженные строения прибрежной деревни указывали на то, что в ней не осталось живых людей. Пляж с мелкой галькой и огромными валунами, разбросанными по всему побережью бухты. Взгляды на море, и там скалы и валуны, торчащие прямо из воды, два судна до половины вытащенных на берег, одно из которых узнаваемых очертаний. Дракар.

— Родовичи-и! Браты-ы! — заорал Кудлай, поставив ладони рупором в сторону кораблей.

— Чего кричишь, Кудлай? — раздалось за спинами воинов. Все обернулись на голос. — Чего шумишь? Мы уж вас давно слышим, правда, думали ромеи идут.

К пляжу из схронов, кустов и развалин высыпало оружное воинство, одетое в брони. К Кудлаю подошел рыжий предводитель судовой рати.

— Сотник где?

— Там, сотник, нурман. В горах остался нас прикрывать.

Приблизившись к говорившим, Позвизд рукой пригласил подойти Мечеслава.

— Оце, Рагнар, то княжич Мечеслав, сын Великого князя Киевского.

Рагнар Рыжий поклонился мальцу:

— Здрав будь, княжич. Я, старший морского хирда родового боярина кривичей Гордея. Мы здесь, чтоб доставить тебя к отцу.

— Здоров и ты витязь. Благодарю за заботу обо мне. Но все ж, пошли своих воев в горы, помочь отбиться вашему сотнику от византийцев.

Рыжий косо глянул на Позвизда. Десятник опустив голову на невысказанный вопрос, покачал нею:

— Велел по прибытии к кораблям не ждать его, немедленно, — поднял глаза на скандинава Позвизд, — слышишь, немедленно уплывать. Сказал, что с Херсонеса могут послать на перехват корабли.

— Прости, княжич, раз сотник приказал, я нарушить приказ не могу.

Рыжий зычно подал команду:

— Дружина, сталкивай корабли от берега, кормчие к рулевым веслам! Раненых разместить ближе к корме.

Слаженная судовая рать впряглась в работу, крепкие мозолистые руки на автомате выполняли работу. Первым из бухты вышел «дракон моря», беря курс на запад, хищно разрезая волны килем. Ветер с востока позволил расправить парус, и вот уже судно мощно бороздит морской простор, оставив по правому борту Тавриду. Второй корабль, расправив парус, не отставал от флагмана. Рыжий распорядился именно на нем перевозить, взятых в бухте княжича и бойцов. Южное низкое небо, словно полотно выткало огромные яркие звезды и даже полная луна не могла разметать его черноты. Рагнар хотел до рассвета уйти подальше от берегов, каждый взмах весел приближал корабли к поставленной цели.

— Старший! — раздался голос с носа дракара, громко шептал Ждан, глазастый малый, еще в городище примеченный Рыжим.

— Чего тебе? — откликнулся он.

— Старший, по переду блазнятся корабли.

Шустро передвигаясь между гребцами, Рыжий очутился у драконьей головы. Схватился за один из вантов, вглядываясь в темноту.

— Где?

— Прямо по ходу наших стругов. Я бы и не заметил, да отблеск от фонарей выдал засаду.

— Вот и я не вижу.

— Да есть, есть, я тебе говорю, далече, но они там есть.

Рагнар опрометью бросился к корме. Доверившись Ждану, зашипел кормчему:

— Вороти весло, влево уходим. Похоже из Корсунской земли, ихний стратиг корабли на перехват выслал.

— Много?

— Ждан кажет, трех приметил. Далече, поглоти их Эгир. Да сними ты опашень, старый. Или все мерзнешь? Так климаты тебя сейчас быстро подогреют, если нас заметят. Впору у злобного Локи помощи просить.

— Не узнаю тебя Рагнар — хевдинг. Еще пару лет тому, ты бы первым напал на этих морских котов, а ныне хочешь незаметно улизнуть.

— Выставляй весло, дурья твоя голова. Каким местом только думаешь, старый? — Рыжий обернувшись за корму, удовлетворенно отметил, что второе судно сменило курс, пошло следом. — Всем хирдманам полная тишина на дракаре. Весла втянуть на палубу.

И дальше заговорил только с кормчим:

— Тебе бы почаще с сотником Горбылем общаться не мешало. Мы сейчас не на свободной охоте. У нас княжич на шее завис, и пока его Святославу не сбагрим, будем северного зверька с руки прикармливать.

— Да, понял! — зашипел в ответ кормчий.

— Раз понял, рули, конь педальный. Я к Ждану пройдусь.

— Ага, — обиженно засопел старый воин.

Пробравшись на нос судна, Рыжий примостился рядом с впередсмотрящим, даже не глядя в темноту ночи.

— Ну, чё видишь?

— Как в сторону отвернули, так вроде у берегов ромеи остались. Видать на якорях стоят, утра дожидаются. От нас сейчас они правее на полторы тысячи саженей быть должны.

— Должны-ы! Внимательно смотри, пиздося!

— …

Упущенный ветер порывами заполоскал парус. Волна, передавая посудину своей товарке, раскачала дракар, тормозя его ход.

— Идем на веслах! — Рыжий викинг пьяной мартышкой пробежал по проходу вдоль банок на корму. — Старый, чтоб ты опоздал на свой собственный бал-фор, что ж ты ветер теряешь? Безлядвый халамидник!

— Чего ругаешься? Не можно было шелоник удержать. Сам к веслу становись, коли не веришь.

— Старший! Старший, подь сюды! — Рыжий, ястребом метнулся на нос судна.

— Что?

— По переду, опричь от тех византийцев которых обошли, еще корабль, — зашипел Ждан. — Мы прямо на него плывем.

— Тьфу! Поганка какая! Брони всем вздеть, готовиться к бою. Горшки с горючкой приготовить.

— Батька, а с какого борту ворог?

— А, хрен его знает! Ждан толком не разглядел.

Металлический шелест кольчуг прошелся по всему кораблю. Вои готовились к бою. В руках у пятерых кривичей появились горшки с горючей смесью, приблуда придуманная Людмилой еще год назад.

Практически в двадцати саженях из темноты вызвездился корпус византийской хиландии и тут же мореходам по ушам ударил глухой звук тревожного била. Византийцы заметили кривичей.