Кэтрин Куртц - Сын епископа. Милость Келсона

— Я думал, мы столкнемся с более традиционным сопротивлением здесь, на юге, — сказал он Моргану, когда они отразили очередной ночной налет на их лагерь. — Мы еще ни разу не видели достаточно большого отряда, всего сотня-другая человек. Я начинаю сомневаться, имеем ли мы вообще дело с армией как таковой.

Морган, стиснув зубы, наблюдал за тем, как сержант-улан приканчивает гнедую кобылу, — одну из почти дюжины лошадей, которым противник перерезал поджилки во время налета. Кровь черным фонтаном хлынула в свете фонаря, и юный Брендан уткнулся лицом в бок приемного отца.

— Не думаю, что это армия, мой принц, — мягко сказал Морган, утешающе поглаживая Брендана по золотым волосам. — Каждым из налетов явно руководил другой командир. Полагаю, этот Сикард разбил по крайней мере часть своей армии на самостоятельные отряды, надеясь измотать нас этими мелкими стычками. Это типично пограничная тактика.

— Сир! Ваше величество! — К ним бежал оруженосец Келсона, Джатам. — Герцог Эван взял пленного, но тот уже умирает. Если хотите что-нибудь узнать от него, вам бы лучше поспешить.

Они побежали следом за Джатамом туда, где армейский хирург усердно трудился над над бледным до синевы человеком в пограничных доспехах и пледе, пытаясь остановить кровь, хлеставшую из раны в его животе. Человек дышал с трудом, скованный болью, и его руки непроизвольно хватались за бандаж, который хирург прижимал к ране. Архиепископ Кардиель стоял на коленях возле головы раненного. Келсон тоже опустился на колени и взял в руки голову несчастного. Тот попытался уклониться.

— Ничего не выйдет, сир, — сказал хирург, отец Лаел, хватая пленного за запястья, чтобы остановить беспрерывное движение рук, в то время как Морган присел на корточки по другую сторону от лежащего и просунул одну руку под пропитанную кровью повязку, а другую — под кожаную куртку, чтобы проверить, как работает сердце.

Сопротивление раненного ослабло, когда Келсон начал блокировать боль, — но скорее из-за того, что его состояние совсем ухудшилось, чем из-за замедления агонии. Кровь толчками вытекала между пальцами Моргана с каждым ударом сердца — Морган даже удивился, как этот человек сумел прожить так долго, и в отчаянной попытке хотя бы ненадолго отсрочить неизбежное погрузил руку еще глубже в рану, призывая свой лекарский дар.

— Нет… я его теряю, — прошептал Келсон, прикрывая глаза и пытаясь проникнуть сквозь барьеры угасающего сознания, — но там уже сгущалась тьма смерти.

— Я тоже, — откликнулся Морган.

Он сделал все, что мог, чтобы влить энергию в чужое тело, и почувствовал, как сила всколыхнулась в нем, — но внезапно выпрямился и резко глотнул воздух, как вытащенная из воды рыба. Они опоздали.

Он прекратил попытки, и ощущение силы растаяло. Раненный чуть повернулся, тихонько вздохнул — и затих. Морган не пытался вмешаться в действия Келсона; он лишь на мгновение прикрыл глаза, возвращаясь в обычное состояние, и совершенно не беспокоясь о том, что подумают окружающие.

— Н-да… — прошептал Келсон, напряженный и даже слегка негодующий. Он поднял голову и несколько раз моргнул, с трудом фокусируя взгляд на лице Моргана. — Это был человек Григора Дални. Черт, я и не знал, что и этот меня предал!

Вздохнув, Морган снял руки с мертвого тела. Он был весьма признателен Коналу за кувшин с водой и полотенце, которые тот поспешил принести.

— Ты действительно удивлен этим, мой принц, если учесть ту пограничную тактику, с которой мы столкнулись? — проворчал он, машинально отмывая руки и продолжая настраивать сознание на обычную деятельность.

Герцог Эван поднял обрывок окровавленного пледа.

— Ну, здесь и еще один пограничный знак, сир. Аларик, узнаешь рисунок?

Морган отрицательно качнул головой; Эван скривился и набросил плед на лицо мертвеца.

— Мак-Эрскин. А один из моих разведчиков клянется, что видел старого Тегана О’Дайра. Сикард собрал к себе всех чертовых уродов!

— Больше похоже на то, что это Брайс Трурил их собрал, — возразил Келсон, устало поднимаясь на ноги. — Он и Григор Дални всегда были как две горошины в одном стручке.

Морган молча вытер руки, повесил полотенце на плечо Конала, благодарно кивнув, но когда несколько ночей спустя они связались с Дунканом в глубоком трансе Дерини, он передал возникшие у него и Келсона подозрения.

«Мы подозреваем, что главная часть армии Меары совсем не на юге, — сказал он Дункану. — До сих пор мы сталкивались только с отдельными бандами — около ста человек, и только, и они ни разу не нападали открыто. Сикард должен был отправить главные силы на север, навстречу тебе».

«А Брайс и его приспешники тем временем задерживают вас? — откликнулся Дункан. — Да, это возможно. Мм еще не столкнулись с главными силами, хотя и ясно, что она неподалеку. Они стараются не допустить, чтобы наши силы встретились».

«Это точно, — согласился Морган. — Где ты сейчас?»

«К югу от Килардена, на большой равнине. На нас тоже нападают по ночам малыми группами… по большей части коннаитские наемники, хотя мм видели и епископских рыцарей Джодрел прочитал у них в умах, что ими командуют Горони и Лорис».

— А где же сам Сикард? — вслух сказал Келсон, когда контакт прервался и он стал следить за тем, как Морган готовится снять защиту. — Если мы его не видели, и Дункан его не видел…

Морган покачал головой, отказываясь от обсуждения, пока он занят, задул свечу, стоявшую на походном столе между ними и надел на руку кольцо с печаткой, которое он только что использовал как точку концентрации. Вокруг них, едва видимый в красноватом свете фонарей, висевших снаружи вокруг шатра, мягко поблескивал серебром купол защиты, воздвигнутый на время переговоров. Серебро засветилось чуть ярче, когда Морган поднял ладони до уровня плеч, чуть развел их в стороны и медленно, сосредоточенно вдохнул.

— Eх lеnеbris tе vосаvi, Dоminе, — шепотом произнес Морган, медленно поворачивая руки ладонями вниз. — Те vосаvi, еl luсеm dеdisti. Из тьмы призываю Тебя, Господин. Я обращаюсь к Тебе, дающему свет. Самые ничтожные из Твоих слуг послушны Твоей воле. Пусть будет так по воле Твоей…

Когда он опустил руки, свет купола поблек и угас, оставив лишь четыре пары полированных кубиков размером с игральную кость, сложенных столбиками на столе, белые поверх черных.

Когда Келсон потянулся к ним, чтобы убрать, два столбика опрокинулись и упали на покрытый соломенными циновками пол шатра, поскольку без поддерживающей их силы магии утратили баланс. Морган опустился на свой стул и вздохнул, с утомленным видом потирая двумя пальцами переносицу, — а Келсон сложил кубики защиты в красную кожаную шкатулку.