Наталия Московских - Нити Данталли (СИ)

«Все это не имеет значения», — напомнил себе мужчина. — «Главное спровоцировать демона на агрессию, и тогда аркал будет бессилен».

— Мое имя Бенедикт Колер. Я прибыл из резиденции Красного Культа в Хоттмаре, Кардения, — осклабился он и замолчал, предоставляя данталли возможность осмыслить полученную информацию.

Реакция не заставила себя ждать: демон мгновенно осунулся и побледнел. На его лице напрягся каждый мускул.

Бенедикт был полностью поглощен мимикой данталли, потому не мог видеть, как заведенная за спину рука аркала начала предупреждающе светиться красным светом, вследствие чего напряженность на лице демона-кукольника была вызвана отнюдь не появлением враждебно настроенного жреца Культа, а необходимостью терпеть внезапно нахлынувшую боль.

— Как только у меня появился, наконец, повод навестить вас, — продолжал Колер, делая шаг к данталли, — я счел своим долгом… гм… отчитаться перед вами о моей работе четырехлетней давности. О разоблачении пособников демонов-кукольников в Хоттмаре. Я о вашем дражайшем семействе. О Гелвине и Иннессе Ормонт, а так же любовнике герцогини Сезаре Линьи.

Бенедикт пристально всмотрелся в напряженное лицо Мальстена. Руки его, казалось, подрагивали от злости, челюсти были плотно стиснуты.

«Еще немного, и он проявит агрессию», — победно подумал жрец. — «И тогда он будет полностью в моих руках!» К Бэстифару, сияние вокруг ладони которого стало ярче, он не поворачивался.

Мальстен Ормонт стоял, не дыша. На лице показывалась плохо скрываемая гримаса мучения, однако он не издавал ни звука.

Бенедикт досадливо цокнул языком и неопределенно качнул головой.

— К сожалению, души герцога Ормонта и его супруги оказались полностью развращены демоном, и спасти их не представлялось возможным. Разве что очищающий огонь вернул их душам первозданность перед богами.

Данталли прерывисто вздохнул, взгляд его помутился.

«Наверное, ему даже мое лицо не дано разглядеть из-за одежд. А временами это ведь кажется мне прискорбным… интересно, а как выглядит Бэстифар шим Мала, он тоже не знает?»

— Ваша дражайшая матушка, да будут боги милостивы к ее душе, сыпала проклятьями, словно ведьма, когда огонь коснулся ее. Я очень сожалею о том, что сделал с ней демон Сезар. Счел, что вы должны знать, до чего довело благородную даму Иннессу Ормонт само ваше появление на свет и чего ей стоило ваше обучение, — Бенедикт говорил спокойно и вкрадчиво, однако то, что Мальстен не срывался, начинало выводить его из себя.

— Удивительно, что даже на допросе герцогиня смолчала о вас. И она, и данталли, и даже ничего не знавший Гелвин Ормонт, всячески утверждали, будто вы человек, истинный наследник Хоттмара. Более всего хотел бы я сейчас взглянуть в лицо герцога, уверенного в вашем родстве с ним, после того, как вас — самонадеянного богопротивного монстра — разоблачили при дэ’Вере…

Мальстен Ормонт, казалось, готов был напасть с минуты на минуту. Бенедикт набрал в грудь воздуха, чтобы продолжить провоцировать анкордского кукловода, но внезапная резкая боль пронзила жреца по всему телу, он вскрикнул от неожиданности, обернулся и увидел угрожающе горящую алым светом ладонь аркала.

— Довольно, Колер! — властно воскликнул Бэстифар шим Мала, намеренно опуская звание посетителя. — Меня утомила ваша тирада, а мой гость более не желает с вами говорить, но он слишком тактичен, чтобы послать к бесам человека, проделавшего такой долгий путь, чтобы выговориться . В этом случае право выставить вас отсюда, коли он не проявил агрессию, остается за мной.

Стоило аркалу убрать руку за спину, боль отступила. Бенедикт резко выдохнул, прожигая малагорского принца глазами насквозь.

— Пусть скажет мне об этом сам. А то, может, ваш ручной демон проглотил язык?

Грозный взгляд в бессильной злобе метнулся к данталли.

Мальстен, бледный, как полотно, чуть приподнял голову и произнес едва слышным голосом:

— Убирайтесь. Вон.

Бэстифар осклабился.

— Вы слышали его, Колер, — нарочито мягко произнес он и окликнул стражника у дверей в залу, — стража! Проводите многоуважаемого жреца к выходу. Он более не желает быть моим гостем.

Малагорец отошел от двери и решительно направился к Бенедикту, чтобы исполнить приказ принца. У жреца не оставалось выбора, кроме как повиноваться. Реакция данталли связала ему руки. Проходя мимо Мальстена, Бенедикт слышно скрипел зубами от злости.

Уже у самого выхода Бэстифар шим Мала окликнул его:

— Колер! — на лице его продолжала играть хищная улыбка. — Если надумаете снова заявиться в мой дом, знайте: в следующий раз я не буду так гостеприимен!

— Я учту, — сквозь зубы процедил Бедедикт и вскоре покинул дворец принца, не видя, что сразу после его ухода Мальстен Ормонт опустился на колени, тяжело застонав от боли. И лишь тогда ладонь аркала перестала светиться. Бэстифар подоспел к данталли и, присев рядом с ним, положил руку ему на плечо.

— Прости меня, мой друг, — искренне произнес он. — Надеюсь, ты понимаешь, почему я это сделал?

— Он сжег заживо мою семью, Бэс! — со злостью выкрикнул Мальстен. — Руководил их казнью! Назвал это «своей работой»! Ты не имел права…

Малагорец с силой сжал плечо данталли.

— Мальстен, ты не вернешь их так. Никого не вернешь. А за Бенедиктом Колером придут другие, и у них будут развязаны руки. Этот человек — фанатик, он пошел бы на все, чтобы спровоцировать тебя, пусть бы и на собственную смерть. Я не мог этого позволить! Пусть лучше для него ты останешься трусом, который толком красное-то видеть не может. Я не хочу, чтобы он знал, кто ты на самом деле!

Данталли опустил голову, переводя дух после пытки аркала.

— Ты не должен был… — качнул головой он.

— Нет, должен, — строго прервал его Бэстифар. — Я твой друг, Мальстен. И, веришь ты или нет, я пытался спасти тебя. Можешь ненавидеть меня за это, если хочешь, но, будь возможность все вернуть, я поступил бы так же.

Аркал глубоко вздохнул, поднялся и протянул данталли руку.

— Вставай, — снисходительно улыбнулся он. — Все позади. Больше Красный Культ не побеспокоит тебя здесь, это я тебе обещаю.

Олсад, Везер

Семнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.

Олсад напоминал Аэлин одну большую конюшню. Лошадьми здесь пахло на каждом шагу, и нужно было время, чтобы после приятных свежих лесных запахов вновь привыкнуть к «духу» этого городка.

Охотница неприятно морщила нос и мечтала как можно скорее добраться до трактира «Серое Ухо», где ей однажды пришлось выручить хозяина сего заведения от поселившегося в подвале та̀мера. Работа оказалась совсем несложной: тамер завелся в подвале без семейства, один. Это было небольшое существо, обладающее, правда, хорошо развитой скоростью. Размером оно напоминало откормленную кошку, хотя внешних сходств с ней не имело. Вытянутая темная морда была «украшена» рядом острых зубов, а когтистые маленькие лапки, заменяющие этим совершенно глухим безухим созданиям органы слуха — с помощью лап тамеры чувствуют вибрации и ориентируются в пространстве — то и дело норовили задеть охотницу. Сложность отогнать назойливое существо самому для трактирщика состояла в том, что укус, как и прикосновения тамера, ядовит. Аэлин весьма кстати оказалась в Олсаде, чтобы помочь трактиру не разориться на припасах. С тех пор она всегда знала, что может остановиться в «Сером Ухе», так сказать, за счет заведения.