Ник Лаев - В поисках красного

— Тебя вообще не спрашивают, — Матриарх плечом оттолкнула кузину. — Принеси воду и пеленки. Нужно привести ребенка в порядок. — Она довольно потирала руки. — Нашу красотулю просто необходимо помыть перед ее первыми смотринами. — Она протянула руку к крошечному тельцу и ласково коснулась его. — Ути-ути-ути.

— Мама, всё закончилось? — женщина прижимала к груди звонко плачущего младенца. — А почему у меня все еще тянет и болит?

— Ничего милая. Легче поле вспахать, чем ребенка родить. Все у тебя там и должно болеть. Мы сейчас с Хилдой тебя подлечим. А то, что тянет — не страшно. Это послед. Он скоро выйдет.

Однако роженица неожиданно откинулась назад и снова громко закричала.

— Что ты родная? — Матриарх быстро нагнулась и погладила ладонью мокрую от слез щеку. — Что случилась?

Женщина утробно выдохнула, — Не знаю, внизу все еще очень больно, — и снова оглушительно заголосила, — Ууууу.

Хилда протиснулась мимо растерянной Клименции и, сунув ей в руки таз с водой, наклонилась над роженицей. — Кажется, дорогая сестрица ты повторно станешь бабушкой.

— Что? — Матриарх подскочила на месте.

— Что, что. Бери первого ребенка на руки, а я приму второго.

— Какого второго? — Матриарх продолжала растерянно стоять, сжимая в руках большой медный таз.

— Второго ребенка, — Хилда выругалась сквозь зубы. — О Триединые, ты, конечно, всегда соображала медленно, но сейчас это переходит уже всякие границы.

Матриарх послушно потянула руки за малышкой, которая вслед за матерью начала истошно вопить. — У потомков Средней не рождаются двойни, у них и двое детей появляется крайне редко.

— Знаю, знаю. Но всё, когда-то происходит впервые, — Хилда деловито ополаскивала в тазу руки. — Лучше займись ребенком, а я присмотрю за Джитой.

От прежней уверенности Матриарха не осталось и следа. Она еще крепче прижала к себе орущую внучку и испуганно глядела на выгибавшуюся от новых схваток дочь.

Хилда склонилась над стонущей женщиной и, проводя мягкими движениями по ее паху, приговаривала: — Давай девочка. Еще немного. В первый раз всегда тяжко. А второй, он завсегда полегче бывает. — Однако разметавшаяся на высоких подушках роженица её не слушала, а лишь низко и тяжело мычала, зажимая зубами внутреннюю сторону ладони.

— Сейчас, сейчас, — ласково ворковала сестра Хилда. — Вот она голубушка, показалась уже. Головка то у нас черненькая. Волосатая. — Она негромко рассмеялась. — Одна сестричка светленькая, другая темненькая. — Женщина в ответ лишь отчаянно взвыла от боли. — Что же это у нас? Плечики застряли. А ну поднимай ноги. Поднимай ноги тебе говорю! — Роженица послушно согнула бедра к животу. — Вот и славно. Так. Еще. — Сестра рывком стряхнула пот со лба и, обернувшись к Матриарху, прошептала: Вот и всё Ваше Милосердие. Со второй внучкой Вас.

Клеменция, все еще судорожно прижимая первого ребенка, облегченно выдохнула и подошла к кровати.

— Доченька милая ты представляешь… — и вдруг замерла, непонимающе уставившись на голое, покрытое кровью и слизью тельце. — Матриарх судорожно сглотнула и трясущимся пальцем указала на второго младенца, который слабо попискивал в широких ладонях ее сестры. Улыбающаяся Хилда непонимающе взглянула изменившееся лицо Владыки, затем перевела взгляд на ребенка, которого ей протягивала и, обомлев едва не выронила его. Она разинула рот, судорожно пытаясь втянуть в себя воздух, но лишь тяжело захрипела и, обмякнув едва не потеряла сознание.

— Что там мама. Покажи мне её, — слабым голосом потребовала роженица. — Тетя, всё хорошо?

Первой опомнилась Хилда. Она быстро повернулась к Джите и, перехватив младенца одной рукой, стремительно провела другой ладонью над высоким, покрытым слипшимися от пота волосами, лбом. Глаза роженицы сразу же закрылись, лицо разгладилось, а сама она задышала медленно и спокойно.

— Я долго не смогу удерживать ее в таком состоянии, — Хилда говорила напряженно и зло. — Это все-таки Великая Дочь, а не обычный зеленый. Поэтому, поживее объясни мне, почему моя племянница спуталась с Матрэлом? Это был Норбер или Эверард? — Матриарх не отвечала, а лишь наклонив голову, внимательно смотрела на хныкающую внучку. — Клеменция!? Клеменция!?

— За все нужно платить, — Матриарх подняла голову, но встретив строгий взгляд, тут же снова ее опустила. — Все платят за свои прегрешения и простые смертные и Владыки и, — она на мгновение запнулась, — их дети тоже за все платят сполна.

— Хватит нести околесицу, — казалось Хилда подойдет и отвесит Матриарху пощечину. — И ответь, наконец, кто отец мальчика?

— Его отец Эверард. — голос Клеменции звучал глухо, а взгляд был тусклый и уставший. — Но я не знала. Не знала до последнего. Пока она сама мне не сказала об этом. — Она заплакала, вытирая быстро набегавшие слезы одной рукой, — Эверерд был уже в тюрьме. Я пыталась его спасти и но, судьба оказалась сильнее. Как ты догадалась?

Хилда еще раз внимательно посмотрела на сестру, будто убеждаясь в правильности своих догадок. Младенец на ее руках требовательно захныкал, и она принялась его бережно укачивать.

— Тут много мозгов не нужно. Достаточно сложить два и два. Ты не говорила кто отец ребенка. Конечно, Владыки и их дети властны, выбирать себе в партнеры любого, но мне-то можно было сказать кто он. Ты же упорно молчала, а все мои вопросы отметала с порога. — Хилда хитро посмотрела на Патриарха. — Это так на тебя непохоже. А потом ты вопреки традиции потребовала, чтобы роды у Джиты принимали только двое — мы с тобой. — Она весело рассмеялась. — Ты, кстати, права, во время твоих родов я лишь держала теплую воду чтобы обмыть, — Хилда кивнула в сторону безмятежно спавшей молодой женщины, — вот эту пакостницу. Но кроме меня тогда в спальню набилось еще два десятка сестер и братьев, которые все делали для того, чтобы усложнить сестре Амелии родовспоможение. — Матриарх грустно улыбнулась. Хилда подошла к ней и обняла свободной рукой за плечи. — Окончательно я поняла всё, когда взяла его в руки. Мальчишка такой же упрямый и сердитый, как и все Матрэлы. Подержи его сама, и все поймешь. В его крови уже сейчас кипит эта их проклятая ярость. Кто как ни другой Владыка может это почувствовать?

— С Матрэлами всегда так. Тут ни чего не поделаешь. Их кровь ощущается даже если просто находиться рядом.

— Будем надеяться, что характер у него будет иным, — Хилда легко щелкнула младенца по носу, от чего он заголосил, широко разевая беззубый рот и дергая ножками, — чем у его папаши, и тем более дедушки. — Вот горлапан, — она с нежностью просунула указательный палец в крошечный кулачек. Затем, покосившись на сестру, тихо спросила:

— Кто еще об этом знает?