Ник Лаев - В поисках красного

Пит Культяпка не спешил с первым выстрелом. — Поспешишь, людей насмешишь, — говаривал его отец, с чем Пит был полностью согласен. «Раскричались ледышки». Он зло усмехнулся. К моменту, когда волна элуров докатится до пролома, она не досчитается очень многих. Жаль, что не всех. Раненное в предыдущий штурм плечо тяжело и нудно зудело. Гарнизонный целитель погиб от шальной стрелы еще в начале осады, поэтому залечить глубокую царапину было некому. Культяпка поежился. Он не хотел умирать. Совсем не хотел. Но выбора не было. Тот лесничий, которого он подкараулил в лесу и смертельно ранил выстрелом в спину, тоже хотел жить. Этот придурок, несмотря на перебитый позвоночник, пытался ползти по лесной тропе, хныча как ребенок и умоляя его сбегать за помощью. Культяпка не скрываясь шагал по кровавому следу, с любопытством наблюдая, как известный забияка и драчун в одночасье потерял свою силу и мужественность. Тогда это было ему в диковинку. И вот теперь, четверть века спустя, насмотревшись досыта на смерть в самых разных обличиях, он почему-то захотелось прожить остаток жизни спокойно. В последние пару лет Культяпка подумывал перебраться в Мистар. В родные места путь ему давно заказан, да и кому там был нужен отставной арбалетчик? Родители поумирали, сестры вышли замуж и уехали. Кроме того, и привык он к тутошним местам. А с тугой мошной человеку везде живется неплохо. Его-то денежки были припрятаны в надежном месте. Хватило бы и на открытие харчевни, а при удаче даже постоялого двора. Под это дело можно было и пожениться. Если в кармане звенит, любая молодуха в твою сторону посмотрит. А ему-то таковская, уже и не нужна. Другое дело — крутобедрая, сиськастая вдовица. Культяпка облизнулся. С такой бабенкой при нужном подходе можно было бы и сговориться. Он невольно вздохнул. Жаль, что покувыркаться подобной кралей ему вряд ли придется.

Стрелок окинул взглядом высокие зубцы предмостной башни. За двадцать лет службы он исходил весь Южный Оплот вдоль и поперек. Узнал в нем каждый уголок. Да что там уголок? Здесь ему был знаком каждый камень крепостной кладки и на ощупь он мог без труда определить в какой галерее находится. Когда Пит пришел в командорство восемнадцатилетним юнцом им командовал сьер Септер — низкорослый жизнелюбивый крепыш с гулким басом и заливистым смехом. Наполовину элур Дольв Септер знал повадки своих северных сродственников как ни кто другой в Приграничье. Будучи бимагиком, он прекрасно ладил с годарами приграничных фольков. В то время на Смелых держалась вся северная граница и боевые фирды элуров захаживали на территорию империи лишь по большим праздникам. Культяпка улыбнулся щербатой улыбкой. Хорошие были времена. Местные поговаривали, что пару раз даже видели командора опрокидывавшего стаканчик-другой с тогдашним фирдхером Большим Лоугаром. Правда, ходили слухи, что Магистр недолюбливал сьера Септера, как, впрочем, и всех, кто кроме красного Дара обладал еще и фиолетовым. Тем не менее, когда заговор Матрэлов раскрыли, и Младший Владыка велел Братству не сопротивляться представителям императора, командор выполнил приказ своего Патрона беспрекословно. С неизменной усмешкой он предстал и перед палачом, потребовав в качестве последней просьбы литровую кружку любимого им светлого. Культяпка тогда стоял в передних рядах столпившихся у эшафота горожан и прекрасно помнил довольную физиономию сьера Дольва, который стерев с обвисших усов пивную пену, довольно крякнул и, желая показать пример остальным, первым положил седую голову на широкую колоду.

Рядом завозился капитан. Пит встревожено дернулся. Герд Ленгёк ему всегда нравился. Мужик он был стоящий, хотя как вояка покойному командору и в подметки не годился. Шестнадцать лет назад зеленым подкапитаном он приехал командовать Южным Оплотом. И не оплошал. Старался, уговаривал старожилов и не его вина, что все рыцари и сержанты отказались служить под началом Стража. Из тогдашнего гарнизона лишь семеро согласились остаться. И он, Питер Карр, оказался в их числе.

— Скоро пойдут, — капитан говорил медленно и натужно. — Тянуть им дальше, смысла нет. Так что готовься Пит пострелять из своего арбалета.

Культяпка любовно погладил ореховое ложе. — Мы с ним уже давно одно целое. — Даже с луком, — он взглянул на оставшуюся от среднего пальца нижнюю фалангу, — было по другому.

— Да он у тебя видать заместо бабы, — в разговор неожиданно встрял вечно зубоскалящий Дорф Спир.

Культяпка улыбнулся. — Ну, уж нет. Баба она хужее. Мой арбалет по любому надежнее. — Стоявшие рядом воины дружно грохнули.

Вдруг капитан выгнулся дугой. — Что с вами? — кинулся к командиру Пит, но затем и его накрыло волной. Желудок вывернуло наизнанку. Ярость переполняла его. Гнев бушевал в крови.

— Что с вами такое? — Дорф сплюнул желтую слюну вниз и озадаченно взглянул на капитана. — Чаво это вас всех так плющит?

«Почему он ни чего не чувствует»? — отстраненно подумал Культяпка.

Освин Гоэль никогда не был хорошим наездником. Но он не предполагал, что настолько никудышным. Это дворянский недоросль с детства не слезает с коня. А сын мелкого магистратного чиновника, до своего совершеннолетия на лошади катался всего лишь с дюжину раз. Конечно, когда у него обнаружился фиолетовый Дар многое изменилось, но его знакомство с обладателями четырех копыт и гривы продолжало оставаться весьма поверхностным. Настроение было паршивым, хотя начиналось все просто замечательно. Когда мэтр Гарено вызвал его к себе и изложил суть поручения, он разве что не кричал от радости. Первое серьезное и ответственное дело. Его ни капли не смущало, что его, южанина отправляют в незнакомое Приграничье. Разве что сразу не понравилась компания. Мэтр Гатто с прилипшей намертво улыбкой и его хмурый и неразговорчивый телохранитель оказались не самыми приятными спутниками. Впрочем, когда они добрались до Приграничья дела несколько поправились. Мэтр Ройл оказался приятным собеседником, да и к тому же почти земляком. К сожалению, в эту их поездку он отказался их сопровождать, сославшись на возникшие осложнения. К удивлению Освина, советник даже не настаивал.

— Нелегко Вам, поди? — младий агент встретил внимательный взгляд Гейна Биго, который невозмутимо покачивался рядом, пожевывая неизменную травинку.