Юлия Григорьева - Провидица

Ощутив прохладу венца Валимара на своем челе, Гален поднялся на ноги и степенно подошел к статуе трех Святых, опустился на колени и склонился к золотому кругу. Что-то негромко стукнулось о каменный пол, властитель Валимара опустил взгляд и застыл, глядя на маленькую золотую птичку. Рука короля машинально метнулась к груди, пальцы сомкнулись на шнурке, на котором висел оберег.

— Кати, — выдохнул король и резко обернулся назад.

Ее не было. Гудваль, изумленно приподнявший брови, был, отец Бальдур был, даже какая-то лаисса с лицом, похожим на морду лошади была, а Катиль Альвран нет.

— Ну, — одними губами протянул Ростан.

Корвель машинально коснулся губами круга, поднял подвеску-воробья и выпрямился во весь рост, со все возрастающей паникой отыскивая взглядом маленькую лаиссу.

— Да здравствует избранный Святыми Защитниками король — Гален Корвель Первый! — провозгласил Верховный служитель.

Первый Дом Святых огласился дружным возгласом:

— Милости Святых, наш господин.

— И вам милости Святых, дети мои, — пробормотал новый государь и сорвался с места, вцепившись потемневшим взглядом в Гудваля. — Где? Где она?

Ростан растерянно обернулся и почесал в затылке.

— Была здесь, — ответил сайер. Тряхнул головой и уже громче отчеканил. — Я верну ее, мой король.

— Сам верну, — мотнул головой Гален и направился прочь из Дома Святых.

— К Нечистому, — выругался Гудваль и вскрикнул, когда грозный отец Бальдур ударил его древком знамени по спине. — Одурел, святоша? — возмутился сайер.

— Ты в Доме Святых, нечистое отродье! — взревел служитель. — Покайся!

Гудваль погрозил отцу пальцем и помчался за государем. Отец-служитель следом, вознеся над головой карающее знамя. Воины, стоявшие с обнаженными мечами, некоторое время глядели опешившими взглядами, как король вскакивает в седло и уносится по оставленному проходу под надрывный рев толпы, вскоре так же затихшей в недоумении. Вслед за королем промчался на белоснежном жеребце сайер Гудваль, следом за ним отец-служитель, так и не переставший орать:

— Покайся, пёсий сын!

— Чтоб тебя Нечистый задрал, Бальдур! — заорал Гудваль, когда служитель изловчился и вновь огрел сайера знаменем.

— Рот с мыльным корнем чистить будешь! — вещал трубным гласом служитель, вновь доставая сайера древком.

— А кому да здравствует-то кричать? — раздался чей-то растерянный голос.

— Да здравствует, король Гален Первый! — проорал Десмунд Альвран, пришпоривая лошадь.

— Милости Святых нашему государю Галену Бесстрашному! — вторил брату Рагнард, догоняя его.

— Слава нашему господину! — дополнил Бартвальд Даги, устремляясь вслед за братьями Альвран.

Толпа вновь взревела, чествуя короля без короля. Пожалуй, разговоров Фасгерду и всему Валимару теперь хватит на месяцок-другой. Подобной коронации, действительно, еще не было…

Гален натянул поводья возле городских ворот, его конь встал на дыбы и возмущенно заржал.

— Выехал ли кто из ворот?! — выкрикнул король.

Стражники, упавшие на колени при его приближении, закивали головами.

— Кто? — нетерпеливо гаркнул Гален.

— Только повозка и выезжала, — ответил один из стражников. — Ей правил ратник, одетый в цвета Вашего Величества.

— На какую дорогу свернули?

Стражники неуверенно пожали плечами. Король рыкнул и снова сорвался в галоп. Кто мог править повозкой? Его ратник? Неожиданно государь усмехнулся, осознавая, что это знак ему, значит, и дорогу возница выбрал ту, что ведет прямо, широкий тракт. Он направил жеребца в сторону тракта, спеша догнать беглянку.

Стражники еще несколько мгновений смотрели вслед удаляющемуся господину, когда к воротам вылетел рыжий сайер.

— Куда поехал король?! — выкрикнул он, и отец-служитель за спиной сайера притих, ожидая ответа.

— В сторону тракта, — уверенно ответили стражники, и еле успели отскочить в сторону, когда мимо них промчались: сайер, отец-служитель, бранивший сайера, благородные лассы и небольшой отряд ратников.

Старший в страже вытер лоб ладонью и возмущенно вопросил товарищей:

— И почему на время коронации открытыми оставляют только наши ворота?! — те в ответ лишь вздохнули и пожали плечами.

Одинокая повозка показалась спустя недолгое время. Король оскалился от ощущения скорого окончания погони, нагнал беглецов и гаркнул:

— Стой!

Рагнаф, сидевший на козлах, натянул вожжи и почтительно склонил голову. Гален наградил его тяжелым взглядом, соскакивая на землю. Он отдернул полог и недобро улыбнулся:

— Я тебя поймал, птичка воробей.

Катиль нахмурилась и потянулась за вуалью.

— Ну уж нет, — король нырнул в повозку, откинул вуаль подальше, ухватил лаиссу за руку и вытянул на дорогу. — А вот теперь ты мне все объяснишь, дорогая невеста. Я слишком долго порхал вокруг тебя, боясь задеть словом и делом. Теперь же я требую ответа. Почему, Кати?

Лаисса Альвран поджала губы и склонилась перед королем:

— Милости Святых, Ваше Величество.

— Не увиливай, — глаза государя потемнели от сдерживаемого гнева.

Катиль невольно поежилась, но сжала кулачки и смело взглянула в глаза короля.

— Кто вы, а кто я, Ваше Величество! — воскликнула девушка.

— Кто? — тут же поинтересовался Гален.

— Вы — потомок княжеского рода, вы — король. А я дочь мелкопоместного ласса, маленький обезображенный уродец. Вам нужна королева, а не ее подобие, — голос Катиль задрожал, но она упрямо топнула ногой, запрещая себе плакать. — Возьмите в жены принцессу, в соседних государствах их много. Королю нужна дочь короля, а не простая лаисса! — выкрикнула она и ожесточенно вытерла кулачками все-таки выступившие слезы.

Гален резко обернулся, и глаза его сузились при взгляде на подъехавшего Гудваля.

— Ты все-таки не успокоился, Лис? Ты вбил ей в голову мысли о принцессе? — уже не скрывая гнева, спросил король.

— Я?! — сайер возмущенно округлил глаза. — Даже в мыслях не было!

— Сайер ни слова не сказал мне, — мотнула головой Кати. — Я услышала вчера ваш разговор и признала его разумным. Валимару нужны союзники, вам, государь, нужны союзники. Я же не принесу вам ничего, кроме своего дара, который может исчезнуть после… после первой ночи. Я всегда была разумна, и я разумно удаляюсь, оставляя вас, Ваше Величество. И вы поклялись мне, что отпустите меня, как только я сочту, что моя помощь вам больше не требуется.

Корвель не менее упрямо взглянул на лаиссу.

— Я клялся отпустить провидицу, я ее отпускаю, но не отпускаю свою возлюбленную и невесту, — ответил он.

— Вы поклялись! — воскликнула девушка.

— И я клятву свою сдержу, — произнес Гален, не двигаясь с места. — Провидица вольна убираться на все четыре стороны, она мне не нужна, но мне нужна моя госпожа, мне нужна моя королева, моя возлюбленная Катиль Альвран, и ее я не отпущу. И ты не смеешь упрекать меня, я не клялся отпустить свою невесту.