Юлия Григорьева - Провидица

Мгновенно выставленная вперед рука бывшего сайера не позволила этого сделать. Зазвенела сталь освобожденных от ножен клинков.

— Двоих не убивать и не калечить, — бросил своему ратнику Корвель. — Пригодятся.

— Как угодно моему господину, — отозвался воин, вгоняя меч в первого из трех стражников.

Больше Корвель не оборачивался. Он ударил ногой в дверь, которую все еще пытался закрыть банкир, и почтенный мастер отлетел в сторону, упал на каменный пол и взвыл. Ласс шагнул в сокровищницу, рывком поставил на ноги почтенного мастера и приставил к его горлу кинжал.

— Убить, говоришь, мразь? — прошипел в лицо Рёйледу взбешенный Корвель.

— П-п-п-пошутил я, п-п-пошутил! — взвизгнул банкир, косясь шальным взглядом на открытую дверь. — Госпо-подин, не убивайте!

— Где мое золото? — гаркнул бывший сайер, слегка надавив на кинжал.

Почтенный мастер Рёйлед, до этой минуты считавший, что сможет обставить самого Нечистого, почувствовал, как за воротник стекла тонкая горячая струйка, а следом за этим теплая струя побежала по ногам. Ужас проник в каждую клетку уже немолодого мужчины.

— Я отдам, я все отдам! — срывающимся голосом вскрикнул банкир. — Берите все, только не убивайте!

— Где мой сундук? — спокойно, но от того не менее страшно, спросил Корвель.

— Т-там, — кивнул головой мастер.

— Где твое добро?

Кивок показал то же направление.

— Уже к себе поставил? — недобро усмехнулся Гален. — Тащи сюда обоих растяп! И факел прихвати. Ничего, к Нечистому, не видно. — Крикнул он, и его ратник ввел в сокровищницу мрачных обезоруженных стражников.

Корвель толкнул банкира в темноту, забрал факел у своего воина и направился следом за Рёйледом. Свет мерцающего огня выхватил потемневшие спереди штаны банкира, и ласс брезгливо скривился. Затем перевел взгляд на сундуки, составленные у стены. Свой он узнал сразу. Красный, с золотой чеканкой и полукруглой крышкой. Этот сундук когда-то принадлежал лассу, подданному гарлагского королевства, чей замок захватил Корвель. Это была вторая война, когда Гарлаг вторгся в пределы Валимара. Война длилась около трех месяцев, с перевесом, то в одну, то в другую сторону, пока Валимар не поднажал и не вторгся в пределы Гарлага. После этого оба королевства заключили мир. Вся добыча Корвеля отправилась в его замок, а этот сундук он, по какому-то странному наитию, оставил на хранение Рёйледу, решив его использовать, как кошель в случае, если окажется в этих краях. Теперь Гален порадовался своей выдумке.

— Берите, — велел он двум стражникам. — А вы, — взгляд устремился на банкира, ратник и так понял, что господин обращается и к нему, — берите любой из оставшихся.

— Господин, — запричитал почтенный мастер.

— Жизнь или сундук? — невозмутимо спросил бывший сайер.

Рёйлед всхлипнул и ухватился за ручку небольшого сундука, но Корвель насмешливо поцокал языком и указал на стоявший рядом.

— Этот, — велел ласс, обнажил меч и первым направился к выходу.

Стражники прошли мимо него, кряхтя под тяжестью сундука. Возле решетки их ждал второй ратник Корвеля. Он дождался стражников, так же обнажил меч и повел их. Корвель следовал за своим первым ратником и банкиром.

— Решишь орать, перережем всю твою стражу, — пообещал мастеру бывший сайер. — Тебя зарежу лично. Я был услышан?

— Да, — пропыхтел банкир.

Они вышли во двор, и оставшиеся у дверей воины прикрыли спину своего господина. Ратник у ворот открыл окошечко, увидел повозку, на козлах которой восседал Гейр, и открыл засов. В открывшуюся дверь вынесли сундуки, установили их в повозку, в которой сидела Ведиса, закутавшись в плащ лаиссы Альвран. После этого Корвель проследил, как банкир и его люди возвращаются во двор.

— Дернешься, я за тобой вернусь, — пообещал Корвель, и Рёйлед замотал головой, колотя себя кулаком в грудь. — Смотри у меня, я своих обещаний не забываю, — зловеще добавил бывший сайер, и забрался в седло.

Дверь закрылась, но тут же открылось окошечко, через которую выглянул Рёйлед. Он проследил взглядом, как удаляются повозка и всадники. После этого закрыл окошечко и заорал:

— Эйза, неси портки! И хмельного напитка… Много!

Катиль бросила на себя последний взгляд в мутное зеркало, накинула плащ Ведисы, завязала тесемки и покинула свое временное прибежище. Воины ждали ее в трапезном зале. Заметив благородную лаиссу, они поднялись из-за длинного стола, где сидели еще постояльцы, бросили на стол плату за сытный обед и направились к выходу.

— Господин уже покинул город, — негромко доложил Вафрет, следивший за домом банкира по приказанию Кати.

— Это добрые вести, — улыбнулась ему лаисса Альвран, и парень смущенно зарделся. — Поспешим и мы.

— Да, госпожа, — склонил голову ратник.

Бартвальд Даги подвел девушке ее лошадь и помог забраться в седло. Всадники направились в сторону вторых ворот, чтобы встретиться с Корвелем. Они свернули на торговую улицу, и взгляд Катиль зацепился за лавку портного. Она вспомнила, сколько у нее осталось монет, выданных ей бывшим сайером, после посещения постоялого двора и приказала остановиться.

Надолго девушка в лавке не задержалась. Она пополнила запас исподних штанов и чулок на себя и Ведису. Затем заметила рукавицы, посмотрела на свои руки, обветрившиеся от постоянного нахождения на холодном ветру, и кивнула подмастерью, чтобы он добавил их к уже купленным вещам. Расплатившись, лаисса забрала сверток и покинула лавку.

Рагнаф забрал у госпожи ее обновки, Бартвальд вновь помог вернуться в седло, одобрительно улыбнувшись, глядя на рукавицы, уже натянутые на руки Катиль. Они направились дальше, но в кошеле все еще оставались монеты, и лаисса Альвран вновь остановилась, теперь перед мясной лавкой. Она отдала Даги кошель и велела купить провианта на все, что осталось.

Когда тратить стала нечего, Катиль вздохнула с удовлетворением. Настроение ее было приподнятым. Погода разгуливалась, солнечные лучи пробивались сквозь тучи, и вторая половина дня обещала быть теплой. Ощущение чистоты и сытости умиротворяли. К тому же Гален Корвель успешно завершил в Гетте дела и ждал свою спутницу, это так же согревало душу маленькой лаиссы, вызывая на губах девушки легкую улыбку.

Всадники уже свернули на улочку, которая вела к воротам. Из проулка показался благородный ласс, которого сопровождал мужчина в доспехах, скрытых туникой, а перед этой парой семенил невысокий немолодой мужчина, вертя плешивой головой и размахивая руками. Он что-то говорил хмурящемуся лассу, утирал со лба пот и показывал на свою шею. Вдруг плешивый обернулся, и его взгляд мазнул по маленькой группе всадников. Глаза мужчины округлились, и он замахала рукой, крича: