Юлия Григорьева - Провидица

— Святые, защитите, — прошептала лаисса Альвран, порывисто садясь в купели и открывая глаза.

Быстро закончив омовение, девушка оделась и позволила Ведисе подсушить ей волосы куском полотна. После перебралась к камину и некоторое время грелась, заворожено глядя на пламя, время от времени пускавшее искры с задорным потрескиванием. Погруженная в свои мысли, лаисса не услышала, как раздался стук в дверь, и Ведиса поспешила ее открыть.

Очнулась Катиль лишь тогда, когда на ее хрупкие плечики легли широкие мужские ладони. Она вздрогнула и вскинула голову, тут же встретившись с пристальным взглядом темных глаз Галена Корвеля. Благородная лаисса замерла, все более погружаясь в тепло, что дарили глаза мужчины. Ладонь бывшего сайера переместилась к лицу Кати, пальцы несмело скользнули по скуле, и Корвель, рвано выдохнув, склонился к ней. Из за ворота его рубахи выполз шнурок, и взгляд лаиссы остановился на маленькой золотой подвеске в виде воробья, качнувшейся перед ее глазами. Алмазная россыпь на крыльях и хвосте пичуги сверкнули в свете огня, окончательно приковывая к себе внимание.

Мужчина вдруг заметно смутился. Он резко выпрямился и спрятал обратно под рубаху оберег Святых Защитников и золотую птичку.

— Воробышек, — прошептала Катиль, не понимая, отчего ей вдруг стало так легко, и почему тревога, столько времени терзавшая ее, вдруг отступила. На душе стало радостно и приятно, будто ей сказали что-то очень важное и нужное.

— Воробышек, — тихо повторил Гален и отошел к окну, скрывая свое волнение.

Князь облокотился о стену, встрепал волосы и устремил взгляд на солнце, клонящееся к замковой стене.

— Воробышек, — прошептал мужчина и усмехнулся.

Он повернул голову и посмотрел на Кати. Девушка сидела, глядя на руки, лежавшие на коленях, о чем она думала, было невозможно угадать. Огонь подсвечивал ее профиль в сумраке, воцарившемся в покоях, ресницы лаиссы опустились, бросая тень на нежную кожу. Губы, чуть поджатые, не делали лицо Катиль жестче, напротив, сейчас она казалась особенно трогательной и уязвимой. Гален Корвель хрипло вздохнул, пальцы его сжались в кулак, и мужчина вскинул лицо к верху.

— Святые… — сдавленно прошептал он.

Катиль обернулась к князю, с удивлением рассматривая искаженное лицо мужчины, словно он вдруг испытал приступ боли и сдерживается, чтобы не застонать. Вновь вернулась тревога.

— Вас ранили, Гален? Вам больно? — спросила она, поднимаясь со своего места.

Князь тряхнул головой и улыбнулся ей.

— Все хорошо, Кати. Всего лишь пара царапин, не стоит беспокойства, поверьте мне.

— Но мне показалось, что вам больно, — возразила девушка.

— Вам показалось, — сухо ответил Корвель и обернулся на новый стук в дверь.

Ведиса подошла к дверям и впустила слугу сайера Гудваля. Он склонился и объявил, что хозяин удела ожидает своих гостей в трапезной зале.

— Я сейчас буду готова, — произнесла Кати и позвала Ведису.

Женщины скрылись за соседними дверями, и Корвель кивнул слуге, велел ждать их с благородной лаиссой за дверями, чтобы проводить в трапезный зал. Пока не вернулась Катиль, князь проверил, не забыл ли переложить из грязного камзола ведьмин камень в камзол, который прислал ему Ростан Гудваль. Одежда, которую предложил гостю сайер была простой, но это объяснялось просто, вещи самого Гудваля просто бы не налезли на Галена Корвеля, и вещи, которые ему принесли, принадлежали кому-то из воинов или прислуги. Князь отнесся к этому спокойно. Чистота одежды показалась ему важней, чем роскошь приличествующих высокородному князю одеяний. Камень лежал на положенном ему месте, и Гален облегченно вздохнул.

— Я готова, ласс Корвель, — Катиль вышла к нему и ободряюще улыбнулась.

Теперь ее волосы, до этого оставленные распущенными, чтобы подсохнуть, были заплетены в косу и уложены вокруг головы, чем-то напоминая корону.

— Вы прелестны, — повторил свой комплимент мужчина и предложил лаиссе руку.

— Благодарю, — смущенно ответила девушка, потупив взор.

Они подошли к дверям, но Катиль остановилась и подняла взгляд на своего спутника.

— Гален, я в смятении, — проговорила она. — Можем ли мы доверять сайеру Гудвалю?

— Не уверен, но выслушать его нам придется, — ответил Корвель. — Никогда раньше не замечал за лассом доброго отношения ко мне, и пока не вижу повода доверять ему.

— Ох, Гален, — простодушно вздохнула Катиль, — я уповаю на милость Святых.

— Только на их милость нам и приходится уповать, — усмехнулся князь и толкнул дверь.

Слуга склонился при их появлении, затем указал направление и степенно пошел впереди, провожая гостей сайера до трапезной залы. Катиль, сжала руку князя. Все это живо напомнило ей замок Ольсед, только вел их не слуга, а сам Корвель, знавший замок своего "друга". Сейчас они войдут в трапезную, и хозяин удела поднимется им навстречу… И хотя лаисса Альвран знала этикет и понимала, что так предписывают правила, но избавиться от новой волны неприятных подозрений не могла.

Корвель накрыл руку девушку своей ладонью и ободряюще пожал ее. Он сам думал о том же, о чем сейчас размышляла лаисса. Разница с замком Ольседа была лишь в том, что там он считал врага другом, а сейчас точно знает, что за свой стол их приглашает недруг, стычки с которым происходили не один год. Но зачем недругу вся эта учтивость, к чему заботиться о том, кого столько лет ненавидишь? Что ждать от сайера? Где искать подвох? Вопросов было слишком много, а ответов ни одного, и Корвель перестал ломать голову.

Ласс Гудваль, действительно, поднялся им навстречу, но рук не простер и не пошел навстречу. Он просто указал на места рядом с собой и сел на стул с высокой спинкой. Слуг тоже никто не изгонял, они ждали, пока господа рассядутся и можно будет им услужить. Это немного успокоило беглецов. Тем более, как и положено было этикетом, хмельной напиток налили всем троим из одного кувшина, и сайер отпил первым, показывая, что напиток чист от яда. Яства, выбранные гостями, на их глазах вкусил один из слуг и отошел за спины господ, чтобы не мешать им. Однако Корвель достал свой камень, проследил за его цветом и кивнул Катиль, показывая, что пища безопасна.

Гудваль с понимающей улыбкой следил за действиями своих гостей, не спеша насмехаться или оскорбляться их недоверием. Разговоров никто не начинал, в молчании насыщаясь яствами. Сайер, как и беглецы, только что вернувшийся в свой замок, наслаждался не меньше них. Походная еда надоела троим сотрапезникам одинаково сильно. Когда же первый голод был утолен, Корвель откинулся на спинку стула и пристально взглянул на хозяина удела.

— Ждешь пояснений? — догадался сайер.

— Жду, — согласно кивнул Гален.