Юлия Григорьева - Провидица

Гудваль взглянул на слуг, и они покинули залу. Дождавшись, когда двери закроются, Ростан сложил руки на груди, перевел взгляд с Корвеля на лаиссу Альвран, прислушивающуюся к разговору мужчин, затем вернул свое внимание князю.

— Хорошо, — ладони мужчины громко хлопнули по столу. — Говорю прямо. Гален Корвель, мой давний недруг, я предлагаю забыть старые обиды и принять мою помощь. — Корвель насмешливо изломил бровь, и Гудваль поморщился. — Я понимаю твое недоверие и не обижаюсь. Сейчас я скажу тебе все, что есть у меня на сердце, а после повторю свое предложение.

— Я готов тебе внимать, — кивнул Гален Корвель.

Ростан долил хмельного напитка в свой кубок, отпил и предложил гостю. Кати проследила взглядом, как сайер наливает в кубок князя, взглянула на камень и расслабилась. Больше она на мужчин не смотрела, как и приличествует благородной лаиссе, сидела тихо, не привлекая к себе внимания и не вмешиваясь в беседу.

— Скажу главное, — начал Гудваль. — Сеймунд Тарваль не должен был стать королем. Венценосец — это наш Валимар. И что же я могу сказать о королевстве, глядя на его правителя? Колыбель пьянства, процветающего разврата и интриг. Двор блистает драгоценностями, пьяные лаиссы отдаются стражникам и прислуге, даже не удосуживаясь найти укромное место, лассы захлебнулись в похоти. За право попасть на ночные оргии к королю устраивают целые заговоры. Дамы травят и уродуют более удачливых и красивых соперниц, лассы подсылают наемных убийц к тем, кто занимает придворные должности. И подданные стали тянуться за своим королем. Лассы, побывавшие при дворе заводят у себя похожие порядки. — Глаза сайера гневно сверкнули. — Отец Сеймунда заботился лишь о том, чтобы удержаться на отвоеванном троне, сын уверился, что его не пошатнут и занялся своими удовольствиями. Что происходит в королевстве, его волнует мало. Если бы не сайеры, то Валимар уже растащили бы по частям. Что сделал Сеймунд для своего королевства? Ни-че-го. Три войны, что пришлись на его правление, были выиграны обобщенными усилиями сайеров и их воинств. Зато король пышно отметил победу и раздал милостыню. К Нечистому, он даже не покинул пределов столицы! Валимар держится на сайерах и только на них. Думаешь, я не понял, зачем Сеймунд затеял расправу над тобой? Он убирает наиболее сильного сайера, затем доберется до Марфаля, а следом пойдем и мы, мелкие сайеры, не имеющие ваших прав. Он получит в единоличное правление Валимар, а что получит Валимар? Дрянного короля, который даже не озаботился наследником. Я не хочу жить в том болоте, что ждет королевство при Сеймунде Веселом. Валимару нужен другой король. Нужен тот, кто будет думать о государстве и его жителях, а не о своем изнеженном теле. — Корвель внимательно слушал, не перебивая Гудваля, горячившегося все больше. — Ты, Гален Корвель, много знаешь о том, что творится в королевстве?

— И что я не знаю? — осторожно спросил князь.

— Ты два года провел в объятьях своей девки, не замечая ничего вокруг, — лицо Гудваля на мгновение презрительно скривилось, а Корвель бросил быстрый взгляд на Катиль, казалось, не слушавшей мужчин. — Ингваль измотан стычками с уддрами. Они совершают набег за набегом, опустошая приграничные города и села. Фольваль помогает ему, прислав для усиления границ своих людей, но оттяпал за это кусок удела. В Уделе Ласаль мелкопоместные лассы затеяли междоусобицу, нападают на замки соседей, отбирая их и расширяя свои земли. Сайер Ласаль слаб, он не может обуздать своих вассалов. Я могу продолжать дальше, но сейчас не буду. И ты думаешь, что король ничего этого не знает? Он сидит, как паук посреди своей паутины, имеет везде свои глаза и уши, но ни во что не вмешивается, ссылаясь на сайеров.

— Готовит почву для новых обвинений, — недобро усмехнулся Гален. — Будет убирать сайера за сайером, объявляя уделы королевской собственностью. Потом объявит, что сайорат изжил себя и отменит его.

— Только к тому моменту, он может лишиться половины своего королевства, — Гудваль встал из-за стола и принялся мерить трапезную широкими шагами. — Меня бесит все это, как бесит и то, что он стравливает подданных друг с другом, а потом наблюдает, как разъяренные псы грызутся между собой. Его невмешательство порождает вседозволенность, которая пьянит лассов. Король развращает не только тела, но и души. Валимару такой правитель не нужен!

Сайер резко развернулся и посмотрел на князя.

— Ты познал королевскую милость и его же предательство, ты освободился от клятвы верности. Ты потомок древнего княжества рода, ты прямой претендент на трон короля, и ты тот, за кем пойдут люди. К Нечистому, Корвель, я готов идти за тобой. Несмотря на нашу вражду и мелкие распри, я уважаю тебя, хоть никогда того и не показывал. Гален Корвель, я предлагаю тебе снова принять мои помощь и дружбу.

Сайер вернулся на свое место, ожидая ответа князя.

— С чего ты решил, что я могу поднять мятеж? — сощурившись, спросил Корвель.

Гудваль усмехнулся и залпом допил хмельной напиток.

— Я не один год наблюдаю за тобой, — ответил он. — На чужбину ты не пойдешь, даже ради того, чтобы найти там помощь. И ты привык платить своим обидчикам той же монетой. Чтобы остаться жить в Валимаре, тебе нужно убрать короля, не только вернув себе земли, свободу и честное имя, но и наказав предателя. Твой путь мне нравится, и я готов встать на него. Да, рати у меня мало, но и она будет не лишней. К тому же я могу собрать тебе воинство, помочь золотом и найти тех, кто пойдет за тобой. Я знаю тех, кто недоволен правлением Сеймунда, их стоит только подтолкнуть в нужную сторону, и они присоединяться к тебе. — Заметив скептический взгляд собеседника, Ростан самодовольно хмыкнул. — Поверь, плести паутину умеют не только король со своим змеенышем Фольгером. У меня тоже есть свои глаза и уши в разных концах Валимар. Пока ты купался в милостях короля, развлекался с его шлюхами, а потом прятался за стенами своего замка с наложницей, я подружился со многими мелкими сайерами и поддерживаю с ними переписку. Подарок на рождение наследника одному, поздравления со свадьбой другому, пожелания здоровья и милости Святых третьему, и я уже в курсе многих событий и сплетен. Беда крупных сайеров в их напыщенности и самоуверенности. Прямые потомки княжеских родов, вам нет дела до тех, кто не так значим. А мы, маленькие и незаметные, как жемчужины на нитке, вроде незначительны, но нас много. Сила в кулаке, а не в отдельных пальцах.

Корвель усмехнулся и взглянул на широкую улыбку Гудваля.

— Хорошо, ты поможешь мне поднять мятеж и скинуть Сеймунда. И кого же на трон? В Валимаре два претендента: я и Марфаль.

— Марфаль слаб и нерешителен, — отмахнулся Гудваль. — Если бы я искал большую силу в помощь, я бы обратился к нему, предложив корону. Но Марфаль не тот, кто нужен на троне. Венец должен украсить твое чело, Корвель. Если мы поднимем народ, то он должен идти за своим господином, но не добывать венец для того, кто все это время будет отсиживаться в стороне, чтобы в последний момент, когда угли из огня все перетасканы, победно въехать в столицу на коронацию. Нет и нет, Гален Корвель, если я и буду помогать, то только тому, кому готов присягнуть на верность. Коли Святые вытащили тебя из-под топора, коли ты пришел ко мне, стало быть, так угодно Высшим силам, и я склоняю голову перед их решением.