Ольга Онойко - Люди Весны

— Можно спросить?

— Можно.

— Гарак, прелат Суры, уже приехал. Вы больше никого не ждёте. Почему не перенести выборы? Не начать их завтра или послезавтра?

— Сначала будет празднество по случаю Перелома Света и нового года, — сказал Арга. — Потом выборы. Потом празднество в честь нового Святейшего. Два празднества — лучше, чем одно.

Маррен улыбнулся.

— Весенние! — сказал он.

Арга засмеялся и бросил изображать строгость. Он развернул кресло и потянул Маррена к себе на колени. Холодный лоб колдуна прижался к его щеке, потом к ней притронулись холодные губы. Арга обнял Маррена покрепче и поцеловал, заставив откинуть голову. Чёрные волосы струились между его пальцев, тяжёлые, будто сотворённые из неведомого металла. Маррен сладко вздрогнул, когда Арга пощекотал языком его верхнюю губу. Глаза его закрылись, на лице было написано блаженство.

— Не засыпай, — добродушно сказал Арга.

— Я слушаю.

— Прелаты приехали со свитами, — сказал Арга. — В этих свитах много друзей, которые давно не виделись… много мудрецов, которые хотят поговорить с глазу на глаз. Немало и тех, кто хочет порасспрашивать простых людей в лавках и кабаках. Я догадываюсь, почему ты не видишь будущее. Никто ещё не принял решения.

«Разве что Эрлиак», — мысленно закончил Арга.

Маррен кивнул. Это выглядело так, словно он подтвердил и слова, и мысли Арги. Арга не стал продолжать. Колдун улёгся ему на грудь и ненадолго затих. Он не задремал; Арга чувствовал, что он размышляет.

Арге не довелось пока второй раз побывать в глубинах великого Океана. Слишком много было дел, писем и встреч, слишком мало времени на остальное. Но он заметил, как обострилось его чутьё. Всё, что творилось в мире, неким немыслимым и неописуемым образом было одновременно движением океанских вод. Слабо и едва уловимо, но Арга ощущал, как иные из течений задевают его. Ясней всего он понимал, когда о нём размышляют и пытаются читать в его сердце — и потому находил это исключительно полезным приобретением.

И хотел ещё.

Маррен приподнялся.

— Не совсем, — непонятно сказал он.

— Что?

— Кажется, что всё зависит от всего, — Маррен повёл ладонью. — Много путаных троп в тенях, это правда. Но есть главный путь. Он залит таким светом, что я не могу на него смотреть. Я вижу его… только из–за твоего плеча. Сквозь твою руку.

Чуть улыбнувшись, Арга заслонил пальцами глаза Маррена. Ощутил, как дрогнули под ними веки, ресницы щекотно коснулись кожи. Маррен подался вперёд, чтобы рука Арги плотнее легла на его лицо.

— Я не могу дать ответ, — шёпотом сказал Маррен. — Но если так ярко и так высоко… Арга… решение уже принято… и не здесь.

Арга закусил губу.

Он не хотел рассказывать Маррену о своём сне.

Он почувствовал, как любопытство колдуна притронулось к его разуму — это был лёгкий холодок, как от касания его пальцев, — но Маррен тотчас смирно отступил. Арга сдержал вздох. Одно смущало его: святой Лага сказал «если шаг твёрд»… Не было загадки в том, что он назвал грозой. Великая гроза двигалась с юга на север. Но сам Арга ещё не принял решения и не чувствовал уверенности ни в чём. Твёрдости ему не хватало. Значит, он не был или пока не стал тем путником, о котором говорил святой. Но Лага вёл речи так, будто благословение уже дано. Кому же тогда? И почему Арге доверено знать об этом?..

«Слишком высоко и ярко, — подумал Арга, открываясь Маррену. — Даже для меня».

Вслух он сказал:

— Должно совершиться чудо. Одно дело, если бы люди выбирали из двух или трёх достойных и не могли выбрать… но ведь достойных нет. Сейчас — либо Эрлиак, либо кукла в руках Эрлиака. Разве что Гарак согласится?

— Это было бы слишком просто.

— Да.

Арга поставил Маррена на ноги, сам поднялся и подошёл к окну. Большой дом Ториянов в Аттай стоял высоко на горе. Из других окон открывался вид на тесно застроенные склоны и людную, яркую даже под снегом набережную ручья Эдирнак — самого глубокого и широкого из ручьёв столицы. Но окна покоев Арги выходили на Белую Крепость. Маррен не смотрел в них и старался держаться от них подальше. Арга понимал его и не звал к себе.

Уже темнело, но улицы только заполнялись народом. Разряженные аттайцы гуляли по террасам и набережным, собирали по пути друзей, чтобы вместе спуститься к Фиранак и искупаться в её незамерзающих водах. Одни шествовали по лестницам, другие, не чинясь, слетали по длинной и жутковатой на вид ледяной горке. В тёплое время это был ручей Далак, прямой как стрела и неглубокий. Зимой он промерзал до дна. Горка брала начало у самой Крепости и заканчивалась на берегу Фиранак в глубоких сугробах. С минуту Арга смотрел на неё, отбросив все мысли и просто радуясь чужому веселью. Близился Перелом Света. Придёт новый год, день начнёт удлиняться… «Надеюсь, нас ждёт добро», — подумал Арга.

В этот миг, точно откликнувшись его мыслям, вдоль набережных и в садах Аттай разом вспыхнули тысячи маленьких солнц. Аттайская Коллегия магов в честь праздника отпустила фонарщиков веселиться. Арга улыбнулся. Как повелось издревле, в самую длинную ночь года столицу Весны будет озарять свет чудесный…

Переодевшись и спустившись в главную залу, Арга обнаружил там множество знакомых и полузнакомых гостей, суматоху и суету. Двери в подвальный этаж были распахнуты и оттуда доносились взрывы смеха. Мимо Арги пробежали две служанки, одна с бутылью вина, другая с целым подносом чаш. Он окликнул их, но девушки уже скрылись за лестницей. Навстречу спешила хранительница дома, дальняя родственница Ториянов. И тревога, и веселье вместе были на её лице.

— Мэна Эмай! — позвал Арга. — Что здесь происходит?

Та рассмеялась.

— Большая раздача подарков, инн Арга. Иди в кладовые! Всё узнаешь сам.

Озадаченно потерев затылок, Арга последовал её совету.

Лампы ярко пылали во всех гнёздах по стенам. На каменных выступах стояли многосвечники, щедро заполненные новыми длинными свечами. Там и сям громоздились сундуки и сундучки, все — распахнутые, многие уже наполовину пустые. Повсюду сновали гости. Только воинская выучка позволила Арге никого не толкнуть по пути. Добравшись к большой кладовой, Арга нашёл там обеих тёток, которые танцевали меж гор драгоценных мехов, парчи, вышивок и прочей рухляди. В танце они переругивались и пересмеивались, да так ладно, будто готовились загодя. Они изловили одну из гостий, красивую девушку в цветах Ноэянов, поставили её посреди комнаты и спорили, какие украшения ей больше пойдут. Зрителей собралось немало. Кто дожидался своей очереди, кто просто любовался представлением.

— Дай змею с глазами! — крикнула Эленай.

— Нет уж! Это моя змея с глазами!

— Твоя зелёная, а я про синюю!