Александра Лисина - Шестой Знак. Книга 1

Я наморщила нос.

— Не знаю, насколько это энергетически оправдано, но вчера я услышала от Повелителя то же самое. Меня это удивило — никогда прежде не слышала, чтобы у нас магами становились, а не рождались. С другой стороны, каорани с рождения предрасположены к магии, так что, может, Повелитель на самом деле не открывает дар, а всего лишь задает ему направление. Но при этом вольно или невольно накладывает ограничение на дальнейшее развитие.

Господин Иггер наклонил голову.

— Ниг утверждает, что ограничение накладывается умышленно. И слуги, что удивительно, охотно соглашаются на такой ущербный дар лишь для того, чтобы попасть во дворец.

— Они что, в пещерах живут? — хмыкнула я. — Им податься больше некуда, раз люди готовы на такие жертвы? Здесь нет зим, если я правильно поняла, ливней, извержений вулкана и других стихийных бедствий. Вечное лето, плодородная земля, ровная погода, как на курорте… да скажи кому из наших магов, что его оторвут от этого рая и пригласят во дворец, но только после того, как урежут дар — долго ли простоит тогда Валлион?

— У каорани нет другого выхода, — негромко обронил командир. — За пределами дворца магией им пользоваться категорически запрещено. За нарушение этого правила любому жителю грозит изгнание на болота. А поскольку там обитает немало нежити, то фактически это означает смертную казнь.

— Вот как, — поджала губы я. — Интересно, чем вызвано такое жесткое ограничение?

— Ниг утверждает, что чрезмерное обращение магии может повредить установленный над страной Купол. И что безопасно ее использовать можно только в пределах дворца, на котором установлена какая-то хитрая защита. Защиту поддерживает Владыка, и он же определяет степень доступности магических умений для каждого существа во дворце. Поэтому тут такое жесткое разделение на ранги и поэтому каорани рады уже тому, что могут использовать хоть какую-то часть своего дара.

Я вздохнула.

— Понятно… что вам еще удалось узнать?

— Элойдэ-шаэрэ — сравнительно небольшая страна, — задумчиво проговорил командир, прислонившись спиной к стене. — И одна-единственная на весь этот так называемый «мир». Городов тут всего два: в одном из них мы, по сути, живем, потому что дворец Владыки можно смело назвать именно городом, а второй городок поменьше и расположен где-то на севере, ближе к Гиблому болоту, которое окружает здешние леса со всех сторон. Размеры «мира» точно выяснить не удалось — Ниг никогда прежде не покидал пределы дворца и первого круга деревень вокруг него…

— А тут что, деревни кругами расположены, как спутники вокруг солнца? — удивилась я.

— Так удобнее организовывать снабжение. Во втором городе наш маленький друг тоже никогда не был, и до поступления на службе провел в одной из деревенек, на должности простого возделывателя земли. Затем ему повезло пробиться наверх, и вот, собственно, тогда-то и началась его настоящая жизнь… впрочем, думаю, вас интересует совсем не это, — неожиданно усмехнулся господин Иггер. — Я уточнил насчет дворца и отдельных его помещений и вот что выяснил: он на самом деле огромный, со множеством «крыльев», обширным подземельем и Айдовой бездной всевозможных помещений. В большинстве из этих них Ниг за два года безупречной службы даже не побывал, а в некоторые ему до сих пор категорически запрещено заходить. Например, в дворцовый сад или в личные помещения Повелителя. Из тех, что он вспомнил, оказалось три с половиной десятка пустующих комнат для гостей, еще столько же — занятых некими личностями, о которых он ничего не знает. Порядка сорока или около того отдельно стоящих зданий, шестнадцать кухонь, целых три этажа (а местами и четыре-пять) всевозможных коридоров. Море тоннелей. И много чего еще, чего устанешь перечислять. Сад, со слов Нига, расположен внутри дворцового комплекса и со всех сторон закрыт стенами, так что посторонние туда не попадут. Однако размеры этого сада огромны — он занимает почти все доступное пространство между зданиями и тянется так далеко, что за один или два дня его точно не пересечь насквозь.

— Я поняла, — замедленно кивнула я, отметив про себя очередную странность.

— Что-то с обстановкой снаружи и нашего местоположения уточнили?

— Почти ничего, — неохотно признал командир.

— Почему? Заклятие не пустило посмотреть на вид из окна?

— С нашей стороны вообще оказалось ничего не разглядеть: днем слишком яркое солнце, поэтому нормально осмотреться невозможно, а ночью не видно ни зги, потому что небо становится абсолютно черным, а луны или звезд даже отсюда не видать.

— Со сменой дня и ночи что-то выяснилось?

— Да. Солнце тут, судя по всему, действительно искусственное, потому что включается и выключается мгновенно — как по команде. Сперва светит, как сумасшедшее, а потом — р-раз, и все: тьма такая, что хоть глаз выколи. Ни рассветов нормальных, ни закатов… все окна потому и занавешены, что по утрам во время такого «включения» глаза аж обжигает, а вечером мгновенно слепнешь, хотя магические светильники включается практически сразу. И поймать момент этого перехода, чтобы что-то увидеть, невозможно. Но самое плохое не это, миледи: вчера Дром все-таки попытался посмотреть в окно после заката, но за всю ночь… и лично мне это кажется подозрительным… снаружи не промелькнуло ни единого лучика света.

Я насторожилась.

— Хотите сказать, что он не увидел другого крыла замка?

— Нет, миледи, — вздохнул, виновато понурившись, Дром. — Командир правильно сказал: там ни зги не видно. Все черно, как в…

— Хароне, — с улыбкой закончила я, и он смутился. — Хорошо. А в балконное окно кто-нибудь смотрел? Какие-нибудь ориентиры видели? Гору, холм, деревья, здания, приметной формы облако… хоть что-нибудь?

— Нет, миледи, — покачал головой Дэл. — Я сегодня полдня там проторчал, пытаясь посмотреть сквозь щелочку в шторе. Абсолютно ничего не видно даже ночью — ни проблеска света, ни огонька, ни маяка, ни свечки. Как будто мы в пустыне, а дворец на самом деле — лишь плод нашего воображения.

— А звуки? Вы что-нибудь слышали это этот день?

— Ничего, — поморщился Дэл. — Совсем. Полная тишина в округе. И я не могу сказать, то ли это окна такие толстые, что ни звуков снаружи не пропускают, то ли этих звуков там вовсе нет. Хотя лично мне об этом думать как-то не хочется.

— Ты прав: это нехорошо, — пробормотала я. — В моих комнатах всего три окна, но с ними такая же история. Правда, ночью я посмотреть не успела — надеюсь, что сегодня что-то получится, — а днем глаза слезятся. Но если принять во внимание то, что вам удалось узнать, то получается, что мы, по-большому счету, находимся в полной изоляции от остальной части дворца. Вели нас сюда, правда, через какой-то коридор, но входа туда и я сегодня не увидела. Возможно, он был временным, как «рукав» к самолету — когда нужно, приставил, когда не нужно — убрал. Или же это коридор обычный, только дверь с секретом и открывается не ключом, а заклинанием, которое нам, к сожалению, недоступно.