Элеонора Девильпуа - Маги Гипербореи [litres]

– Я закончил читать документы, которые ты мне давала, – сказал он, извлекая из сумки связку пергаментов.

Вот на чем держалась их дружба! Касик относился к тому редкому типу людей, которых не отталкивает интеллектуальный труд. Напротив, он постоянно просил все больше и больше. Обнаружив эту черту его характера, Арка немедленно использовала ее и привлекла приятеля к чтению многочисленных документов, которые поручал ей анализировать наставник. Чтобы все выглядело правдоподобно, она добавляла в свои отчеты несколько орфографических ошибок. До сих пор Ластианакс ни о чем не догадался.

В последний раз он поручил Арке проштудировать записи из караван-сарая, составленные несколькими месяцами ранее: Ластианакс нашел их в документах Палатеса. В этих списках указывалось, кому принадлежит караван, чего и сколько было ввезено в Гиперборею, а также стояло имя таможенника, проверявшего товары.

– Странно, – пробормотал Касик. – Таможенники, которые досматривают грузы, работают по очереди, у них свой график часов и дней, так что один и тот же человек редко проверяет один и тот же караван два раза подряд. Но есть караван, принадлежащий некоему Ари…

Арка подняла голову. Она уже слышала это имя.

– …который за два месяца и пять дней привозил свой товар десять раз. И всякий раз караван этого Ари досматривал таможенник по имени Альси.

Тройняшки оказались настолько недалекими, что использовали свои настоящие имена при ввозе контрабанды. Об этом Арка и сообщит Ластианаксу, а еще о случайно подслушанном разговоре преподавателей.

После обеда девочка отправилась в главную библиотеку, надеясь отыскать там своего наставника: ей не терпелось поделиться с ним своими открытиями. Ластианакс постоянно был очень занят: участвовал в заседаниях Совета, спускался с инспекциями на нижние уровни, как и полагалось министру усреднения, работал в библиотеке. Арка считала, что он относится к своим обязанностям куда серьезнее большинства его коллег-министров: те преспокойно спихивали всю бумажную работу на подчиненных клерков, а сами порхали с одного приема на другой. Молодой маг не посещал никакие торжества, ни с кем не общался, разве что по службе, и часами корпел над бумагами, день ото дня становясь все бледнее и раздражительнее. Арка хотела было посоветовать ему поумерить рвение и относиться к делам проще, но помалкивала, боясь, что Ластианакс поручит ей еще больше работы. Настолько рисковать собой из сострадания к наставнику девочка не собиралась.

Придя в библиотеку, она какое-то время безуспешно разыскивала молодого мага. Наконец один архивариус подсказал ей, куда идти, и Арка обнаружила Ластианакса в темном закутке между двумя книжными стеллажами: он сидел, обложившись штабелями манускриптов, так что его почти не было видно. Не церемонясь со старинными фолиантами, девочка столкнула со стопы четыре верхние книги и с размаху шлепнула принесенные списки на освободившееся место. Ластианакс удивленно поднял голову и по-совиному заморгал.

– У меня есть кое-что интересное, мастер, – объявила Арка.

– Если это снова та книга по аниморфо… – скептическим тоном начал Ластианакс.

– Нет-нет, еще лучше. Смотрите!

Девочка перегнулась через стопку книг и указательным пальцем, испачканным в соусе, ткнула в таможенный список. Она стала подробно рассказывать о выявленных несоответствиях, и на лице Ластианакса постепенно проступало воодушевление.

– Контрабанда, – пробормотал он, когда девочка умолкла. – И занимаются ею тройняшки из клана Синего Лотоса.

Интересно, подумала Арка, откуда ему известно про этих бандитов? Она благоразумно скрыла свое неприятное знакомство с ними, чтобы не упоминать историю с угнанной черепахой.

– Мастер, это как-то связано со смертью Палатеса?

– Хм. Это серьезная зацепка, – сдержанно ответил Ластианакс. – В любом случае ты славно потрудилась, Арка. Надеюсь, ты никому об этом не говорила?

– Нет, – соврала девочка, краснея.

Похвала так ее обрадовала, что она никак не могла рассказать правду. Окрыленная произведенным на наставника положительным впечатлением, она собралась с духом и выпалила:

– Мастер, я подозреваю, что один высокопоставленный маг состоит на жалованье у Ликурга.

Ластианакс выпрямился и сощурил глаза. Он уже научился с осторожностью относиться к причудливым идеям своей ученицы.

– И кто же это? – спросил он.

– Тайнограф, – уверенно заявила Арка.

Ластианакс выгнул бровь:

– И на чем основаны твои подозрения?

– Я сегодня слышала, как он разговаривал с профессором магической механики. Тайнограф сказал, что эпарх плохой политик, а василевс не вечен и что… э-э-э… с вашей помощью он изменит Гиперборею к лучшему. К тому же на уроках он постоянно называет меня «милая малышка», это очень странно. Если хотите знать мое мнение, ему нельзя доверять, хоть он и строит из себя честного добряка. Зуб даю, тут дело нечисто, прямо-таки плохо пахнет. Этот тайнограф все врет.

Арка умолкла и с торжеством посмотрела на молодого мага, уверенная, что привела неоспоримые аргументы. К сожалению, на Ластианакса сила ее убеждения явно не подействовала. Он покачал головой:

– И почему же Силен предатель, если просто хочет изменить Гиперборею к лучшему?

– Ну… потому что он хочет вас использовать в своих целях.

– Да, именно поэтому он и предложил мою кандидатуру на место министра усреднения. И всем известно, что он не любит эпарха. Кстати, мне он тоже не нравится.

Пред лицом столь убедительных объяснений Арка засомневалась. В конце концов, Силен не сказал ничего компрометирующего. И все же девочка нутром чувствовала: профессор тайнографии что-то скрывает.

Ластианакс заметил ее неуверенность и возвел глаза к потолку.

– К твоему сведению, в последнее время я часто делюсь с Силеном своими сомнениями касательно Ликурга, и он разделяет мои подозрения.

– Ну, разумеется, он вам поддакивает, чтобы усыпить вашу бдительность, мастер! Думаю, нужно срочно провести обыск в доме тайнографа, чтобы найти доказательства его виновности, – настаивала Арка.

– Обыск проводят только в том случае, если полностью уверены в виновности подозреваемого, – устало возразил Ластианакс. – Я не собираюсь натравливать полицию на Силена лишь потому, что моя ученица-первогодка вдруг решила, будто ее учитель замышляет что-то недоброе. Меня поднимут на смех.

Он вдруг выпрямился и с подозрением поглядел на Арку.

– Кстати, почему ты вдруг начала его подозревать? Он, случайно, не поставил тебе плохую оценку?

– Нет, клянусь, нет! – возмущенно запротестовала Арка. – Просто инстинкт мне подсказывает…

Она не успела уточнить, что именно подсказывает ей инстинкт, потому что в эту секунду в конце прохода появилась какая-то фигура.