Ричард Кнаак - Луна Паука [litres]

Зейл напрягся. Убитый своим кинжалом, он не получит надежды на воскрешение, даже если какой-нибудь достойный некромант найдет его вовремя.

В зале внезапно потемнело, однако на него упала не простая тень – она была не черной, а темно-красной.

Алдрик ошеломленно выругался, Карибдус резко втянул воздух. Зейл почувствовал, как старый жрец Ратмы достает кинжал.

– Ну вот и всё! Не так ли? – отозвался аристократ. – Вторая фаза луны!

– Да, – шаги Карибдуса означали, что он покинул обездвиженного противника. – Цикл Луны Паука находится в своей высшей точке. Настало время для вас получить все дары Астроги!

– Не надо… – выдохнул Зейл, пытаясь предупредить Алдрика. – Не… то… чем кажется!

Но лорд Джитан его не слышал. По-прежнему ухмыляясь, он встал возле алтаря. Стоящий с другой стороны Карибдус сунул оружие Зейла за пояс, затем вытащил жертвенный клинок. Он протянул кинжал, чье острие покрывали холодные, застывшие следы крови Сардака, аристократу.

– Позвольте мне коснуться им центра узора, – объяснил Алдрику некромант. – Затем удерживайте артефакт прямо над головой. Убедитесь, что он почти соприкасается с вашим черепом.

Как ни старался Зейл, больше он не смог произнести ничего. Он беспомощно наблюдал, как Джитан подчинился.

В момент, когда кровь на лезвии коснулась артефакта, рисунок арахнида зашевелился, как живой. В то же время зал наполнил треск, похожий на смесь грома и молнии, а снаружи взвыл ветер.

И все же сквозь крошечную трещину в потолке каким-то образом пробился лунный свет.

Пробился… и поразил артефакт в ту же самую точку, что и кровь. Наэлектризованная аура вокруг Алдрика стократно возросла. Он стоял, подобно дикой банши, с выражением чудовищного упоения на лице. Повсюду видоизмененные слуги низко склоняли ужасные головы к земле. Их шипение звучало почти как слова… вернее, одно слово.

Астрога.

– Невероятно! – радостно воскликнул лорд Джитан. – Я чувствую, как сила проходит через мое тело! Я чувствую, где находится каждый из пауков! Я чувствую, как они выходят из тени и идут на город! Я чувствую…

Внезапно его челюсть отвисла.

Сфера над его головой треснула и раскрылась. И в совершенном подражании изображению снаружи, восемь длинных, мерзких конечностей, заканчивающихся кроваво-красными когтями, потянулись вниз и зажали голову аристократа в тиски.

– Волшебник! Карибдус! Что все это значит? Что-то пошло не так! Помоги мне!

Но Карибдус просто отошел в сторону и наблюдал.

– Все в порядке. Все так, как и должно быть. Мне очень жаль, что это должно быть сделано, но это должно быть сделано.

– Но… – лорд Джитан не смог продолжить: паучьи лапы с силой вонзились в его голову.

Он вопил несколько секунд, пока его крик не стих в жалком всхлипе. Из ран заструилась кровь, и, хотя было ясно, что в конце концов Джитан умер, он не упал, подобно солдатам в лесу.

Зал продолжал сотрясаться от потусторонних энергий. Зейл ощутил, что давление, прижавшее его к земле, уменьшилось, но не настолько, чтобы он сумел подняться.

Карибдус обошел алтарь. По-прежнему сжимая жертвенный кинжал, он приблизился к Алдрику Джитану.

Паук, продолжавший вылезать из сферы, был в несколько раз больше предыдущих. На его приплюснутой голове имелось восемь скоплений из восьми пылающих глаз. Из пасти торчали не клыки, а острые мандибулы, готовые рвать и кромсать.

Из-под плаща Карибдуса на плечо некроманта прокрался его собственный паук. Зейл не мог не отметить сходства, которого его соперник, возможно, и не замечал.

– Заракова илан тора Астрогат! – нараспев произнес седовласый жрец Ратмы. Он нарисовал кинжалом восьмиугольник, а затем добавил: – Истариан дорму Астрогат!

Мириады энергий заиграли вокруг аристократа. Огромный паук приподнялся на месте. Однако, в отличие от более мелких, он не просто восседал сверху, а охватывал добрую часть черепа Алдрика. С искривленных губ лорда сорвался ужасный звук, смех, какого никогда не издавал ни один человек.

– Я вернулся в мир смертных! – прошипел пугающий голос, совсем не похожий на голос аристократа. – Я вырвался из мерзкой тюрьмы!

Карибдус низко поклонился.

– С возвращением, милорд Астрога… с возвращением.

Но тварь в оболочке, некогда бывшей лордом Алдриком Джитаном, даже не взглянула на старого некроманта.

Глаза человека и многочисленные глаза паука с неутолимым голодом смотрели исключительно на Зейла.

Несмотря на то что их численность сократилась вдвое, стражники у ворот, обращенных к большому лесу, были не сильно обеспокоены. С этой стороны бояться было нечего, кроме нескольких мародерствующих вендиго и прочих лесных зверей. Конечно, находись они в патруле, как те, кто выехал с капитаном Маттеусом, возможно, воины оказались бы более встревожены. С момента возвращения солдат вместе с леди Несардо о других всадниках, включая самого адъютанта, не было никаких вестей.

Вот почему часовой на стене с некоторым облегчением – и некоторой тревогой – заметил приближение одинокого всадника. Шлем с плюмажем выдал его задолго до того, как лицо стало видимым в свете факела.

– Это капитан Маттеус! – прокричал мужчина наверху. – Открыть ворота! Это капитан!

Остальные поспешно повиновались. Поскольку людей было мало, двоим пришлось спуститься со стены, чтобы помочь отпереть огромные деревянные ворота, которые были первой линией обороны столицы.

Адъютант генерала Ториона молча въехал внутрь. Один из солдат подбежал, чтобы взять поводья его коня.

– Сэр, – выпалил мужчина, уставившись на голову животного. – Что с вашим конем? Неужели он ранен, раз череп так перевязан?

Офицерский плащ покрывал бо́льшую часть затылка и шеи коня. Задавший вопрос солдат дивился тому, как конь вообще хоть что-то видит из-под ткани.

– Тяжело ранен, да, – ответил всадник. По-прежнему удерживая поводья, капитан Маттеус посмотрел назад, на ворота. – Погасите факелы и лампы.

Люди застыли в недоумении. Солдат, который хотел взять поводья, наконец, решился уточнить:

– Простите, сэр, но вы сказали: погасите факелы и лампы?

Забрало офицерского шлема скрывало глаза, когда капитан Маттеус посмотрел на него сверху вниз.

– Погасите факелы и лампы. Гасите все огни.

– Кто там говорит все погасить? – спросил подошедший мужчина. Его доспехи были в лучшем состоянии, чем у других солдат, он носил знаки отличия, которые отмечали его как командира стражи. – Капитан Маттеус, сэр! – новоприбывший тут же козырнул. – Это ваш приказ?

– Погасите факелы и лампы, – повторил всадник. – Все огни.

– Неужели готовится нападение?

Последовала пауза, а затем: