Сергей Малицкий - Тени Богов. Избавление [СИ]

Она стала ощупывать себя, вспоминая при этом собственные жалобы отцу на то, что хотела бы иметь более строгий и сухой вид, чтобы торговцы на рынке не забывали о своих товарах, углядев его дочь у их прилавков, на что Торн только пожимал плечами, мол каждому выделено от всевышнего по доле его, и она должна молиться лишь о том, чтобы ее очарование не значило, что ума ей отсыпано куда как меньше, чем внешности. Впрочем, однажды отец заметил, что лишним не может быть ни то, ни другое, и если Гледу не устраивает, что мальчишки, с которыми она фехтует у казармы, забывают, что перед ними противник, она может нацепить на лицо маску или даже надеть на голову какое-нибудь ведро. Ведро Гледа надевать не стала, но и досадовала на собственную смазливость недолго. Торговец Раск, к которому она частенько заглядывала в лавку, быстро вычислил причину ее хмурости и успокоил тем, что назвал ее внешность божьей отметиной и удачей.

— Удачей? — не поняла он тогда, что он имеет в виду.

— Конечно, — подпрыгнул за прилавком малорослый Раск. — А чем же еще? Это ж… как доспех. Да, привлекает внимание, очаровывает, избери ты не слишком приличный путь для проживания собственной жизни, пожалуй, могла бы сорвать изрядный барыш, но если останешься… воином, то числи свое лицо большой удачей. Я уж не говорю о том, что не всякий противник решится поднять меч на этакую красоту, что в любом случае даст тебе изрядное преимущество. Всякий противник захочет сначала получше тебя рассмотреть. А это, дорогая моя, время, которое работает на тебя. К тому же мало кто будет ожидать воинской ловкости от этакой красотки.

— И как надо пользоваться этим доспехом? — спросила тогда Гледа, подмигивая Раску и одновременно с этим пытаясь надуть губы и улыбнуться. — Надо выучить какие-то особые гримасы?

— Только если хочешь рассмешить того, с кем собираешься сразиться, — развел руками Раск, с трудом удерживаясь от хохота. — Весь секрет силы твоей красоты в том, что ею не надо пользоваться.

— Как это? — не поняла Гледа.

— Очень просто, — вздохнул Раск. — Твоя красота — это твое естество. И она упрочняется от твоей естественности. Разит наповал. Так что — никакой натуги. Будь сама собой. Этого достаточно.

А сейчас она все еще остается сама собой? — спросила себя Гледа. Или же это все не только чужая воля, но и чужое тело, и чужая внешность, и чужое совершенство? А если это тело теперь и в самом деле принадлежит ей, хотя бы до рождения ребенка, но в качестве платы за него ей придется каждый год или каждый месяц менять кожу? Кожу? А расстаться с жизнью не хочешь?

Гледа опустила руку, положила ее на живот и замерла, сначала шепча, а потом произнося почти в голос:

— Ласточка…

Ничто не отозвалось в ней.

Но раздался стук в дверь.

— Сейчас! — крикнула она, набрасывая на себе шелковое покрывало с постели. Да, если это и в самом деле келья Шолда, то он был не чужд роскоши. А если гостевая келья, то стоило задуматься, кто приходит к нему в гости. Хотя, какое ей до этого дело?

Принц Яр вошел в комнату, закрыл за собой дверь, посмотрел на Гледу и залился краской. Она и сама почувствовала себя смущенной, хотя из-под покрывала, в которое она успела плотно завернуться, торчали лишь голова и пальцы босых ног. Гледа сунула ноги в войлочные тапки, которые ей вручил еще Шолд, сказав, что холод камня обманчив и коварен, и шагнула к окну, прислонившись к стене. Принц замер возле зеркала.

— Я слушаю вас, ваше высочество, — наконец догадалась произнести Гледа и даже, удерживая на груди ткань, попыталась поклониться. — Простите, что я… в таком виде.

— Оставь, — неловко махнул он рукой. — Мы же не на приеме. Я всего лишь пришел познакомиться со внучкой лучшего воеводы королевства, к сожалению уже покойного, и с воительницей, которая превзошла всех известных мне воинов.

— Наверное, среди них нет ни одного эйконца, — предположила Гледа. — Иначе бы вы сберегли эти эпитеты для них.

— В твоем отряде есть один эйконец, — заметил принц. — И он, судя по всему, отличный воин. Шолд выделил четверых. Его, некоего Яна, Мортека, которого назвал воспитанником собственного монастыря, и тебя. Но сразу сказал, что с тобой никто не сравнится. Причем отметил, что все воины в твоем отряде прекрасны. Даже какой-то колдун и ветеран из Альбиуса, я не приглядывался впрочем. А про двух девиц, в движениях которых он опознал школу райдонского монастыря, изрек, что не выставил бы против них никого из нынешних своих подопечных. И все же, ты была лучшей.

— Я очень признательна за столь высокую оценку моих умений, — сказала Гледа, — но думаю, что во всем произошедшем нет какой-то моей особой заслуги. Все просто так сложилось. У меня не было другого выхода. Мы должны были или сражаться, или стать пищей для этих тварей.

— Для бывших подданных королевства, — с горечью произнес принц и добавил. — Ты очень похожа на свою мать. Как я узнал, тоже покойную. Мои соболезнования, внучка Стахета Вичти.

— Вы знали ее? — спросила Гледа.

— Я ее видел, — сказал принц. — Я видел и тебя, но прости, вспомнил лишь потому, что ваш… воин, Стайн, назвал имя Торна Бренина. Я довольно тесно общался с твоим братом, Мактом. И я знаю, что он тоже погиб.

— Все погибли, — прошептала Гледа.

— Ты, к счастью, жива, — заметил принц. — Так вот, я помню твою мать. Вы приехали в Оду вместе с отцом и матерью несколько лет назад. Помнишь? Когда представляли Макта в королевскую роту.

— Его представлял дед, — прошептала Гледа. — Мы были там по собственной воле. Не по ритуалу. А я вообще была еще сопливой девчонкой.

— Очаровательной сопливой девчонкой, — засмеялся принц. — Помнишь, ты пристала к белокурому парню — обрызганному душистой водой, с волосами ниже плеч, с напудренным лицом.

— Было что-то такое, — поморщилась Гледа. — Кажется, я тогда совершила немало глупостей. Мама никак не могла меня унять. У меня глаза разбегались в королевском дворце от его роскоши. Там было полно всяких диковин. Птицы с роскошными хвостами в саду. Фонтаны… Да и этот парень был похож на такую же птицу.

— Точно так, — кивнул принц. — Мама твоя и увела тебя от этого парня. Ты пристала к нему с вопросом — как стать принцессой, чтобы остаться во дворце навсегда.

— Ага, — прыснула Гледа. — А этот утонченный благоухающий вельможа с тонкими ручками высокомерно ответил, что способ есть лишь один — родиться в королевской семье. И если ты промахнулась с этим, то можно лишь поплакать о собственной судьбе.

— Ну, я сказал тебе не только это, — постарался сделать серьезным лицо принц. — Я еще и предложил подрасти, стать красавицей и выйти замуж за одного из принцев. Королевой это тебя точно не сделает, но определенную близость ко дворцу будет предполагать.