Сергей Малицкий - Тени Богов. Избавление [СИ]

— От того, что кожа молодая, — смеялась бабка.

— А чего же ты не применяешь эту травку? — допытывалась Рит.

— А я разве так уж и стара? — с искрой в глазах хмурилась бабка. — Да и ни к чему это. Главное, не то, что снаружи, а то, что внутри. Хотя, и от того, что снаружи, то, что внутри, расцвести может. В другом дело, один раз попользуешь эту травку, другой, третий, а на четвертый она уже не схватывает. И хочется, и не можется. Понимаешь?

— А это что за травка? — спрашивала Рит, тыкая пальцем в темно-зеленый куст, напоминающий клевер, но раскинувшийся чуть ли не ладошками соцветий.

— А вот это лучше не трогай без нужды, — предупредила Рит бабка. — Это могильник тенистый. Отравить не отравит, но если попадет сок на ладони, станут ладони на целые три дня как ладони у древней старухи, что сто лет кобылиц доит. А если на лицо — то и лицо морщинами покроется.

— Тоже на три дня? — спросила Рит.

— Как намажешь, — вздохнула бабка. — Только оно тебе нужно? Ни боли, ничего не будет. Через три дня кожа будет моложе и ярче, чем была. Но неужели хочешь побыть и три дня древней старушкой?

— Нет, — испугалась тогда Рит. — И одного часа не хочу!

— Вот и не трогай, — улыбнулась Л и са.

Теперь именно этот могильник тенистый и пригодился. Нет, поначалу Рит просто рассчитывала спуститься к ближайшему ручью и вымазать лицо глиной, разведя ее с водой, но мелькнувшее в овражной тени растение напомнило старый разговор. И вскоре уже Рит ужасалась собственным ладоням и со смутной тревогой ощущала, как начинает провисать кожа на щеках и на скулах. Интересно, что бы сказал принц Хедерлиг, если бы увидел ее такой?

Лошадь на торжище она сторговала быстро. Отдала ее перекупщику за половину цены, набросила на него наговор беспокойства, взвалила прялку, к которой в мешке были примотаны оба меча, на спину, отказалась от помощи довольного, но озирающегося по сторонам торговца и доковыляла до того самого обломка менгира, где и уселась в ряду почти таких же бедолаг. Проследила за тем, как осчастливленный ею торговец, дабы не испытывать судьбу дважды, убрался вместе с выгодной покупкой с торжища. Прислушалась к разговорам соседей по камню. Узнала за полчаса о многом. К примеру о том, что возле этого менгира тоже появлялись эти чудища в белых масках, но их срубили в первую же неделю, хотя и положили в схватке десятерых одалских воинов. И то сказать, у этих белых-то мечи — что твои осколки, так вокруг них роем и вились. А под масками-то обычные лица. Узнала о том, что жатва вроде на исход пошла, хотя ни одного жнеца в одалских городах так и не появилось, зато на севере творится непотребство. Целые селения, говорят, в зверье обращаются, и рыщут по окрестностям, подъедая и всякого путника, и тех, кто опять же во всякие ужасы обратиться не спешит. Но принц Яр — младший из детей славного короля Хашкера — конечно же наведет там порядок. Понятно, что все это зверье однажды вновь очеловечиться может, но уж столько им страшного насотворено, что лучше уж так и сгинуть в зверином обличье…

Соседи что-то говорили и об Опакуме, но явно придумывали всякие ужасы едва ли не на ходу, и даже попихивали локтем в бок и саму Рит, может, и ты, старушка, чего расскажешь, но Рит только мычала, тыкая пальцем себя в уши и в рот. Ясное дело, нищая, да еще и болезная, чего с нее взять? Только если ты, бабуля, рассчитываешь исцелиться на этом камне, то зря стараешься. Он хоть и не подвергает смерти как тот, что торчит тут же из земли неподалеку, но и не исцеляет и не исцелял никогда. Да что ты ей в уши заливаешь, показала же, что говорить не может и не слышит ничего. Немая! Да и демон с ней. Немая-немая, а прялку за собой волочет. Подожди, сейчас вытащит ее из мешка, поставить и прясть начнет. Да отцепись ты от нее, репей. Что она тебе сделала? Да ничего не сделала. Еще и пахнет хорошо. Бабка-бабка, а пахнет, как молодая девка. Ты себя нюхай, придурок. Помоешься, и тоже так пахнуть станешь. Молодой девкой, что ли? А вот это уже зависит от того, как мыться будешь…

Они все ждали подаяния. И всякий ползущий мимо обоз неизменно отзывался звоном медных монет. Наверное, так было принято, сделать подношение менгиру во исполнение пожеланий о добром пути и всяческой удачи. Нищие чуть ли не поголовно бросались за каждой монетой, порой у обломка менгира возникала потасовка, но Рит сидела неподвижно, стараясь показаться больной или расслабленной. Убогой-то ей показаться удалось точно, поскольку пару раз с проезжающих телег спрыгивал чуть ли не сам возница и совал затертую монету прямо ей в морщинистую руку.

«И то хлеб»… — думала Рит и как будто улетала куда-то. На запад, к оставленной крепости, где случилось все то, что случилось, и где она впервые увидела Филию, которая показалась ей куда как старше, чем она сама, и которая словно молодела с каждым днем. Интересно, почувствовала ли Гледа, что один из трех сосудов разбился? Сама Рит понять этого не могла. Беда придавила ее так, что какое-то время ей казалось, что она не может дышать. Теперь, кажется, ее слегка отпустило, хотя боль никуда не делась. Однако, стоило подумать, что делать дальше. Перво-наперво следовало продолжать путь и, конечно же, добраться в итоге до райдонского монастыря, чтобы встретить Гледу и мать Филии. Встретить и рассказать им обо всем, что случилось.

Но сначала нужно вновь отвлечь внимание от Гледы на себя. Рит шевельнулась, прижала руку к животу и ощутила уже ставшую привычной бутыль. Не пора ли добавить к этой бутыли еще что-то? Как теперь выглядит Гледа, если учесть ту скорость, с которой начала осваиваться в ее чреве та тварь? На три месяца? На четыре? Какая разница, если Рит отвлекает пригляд умбра от Гледы на себя? О другом надо думать, как показаться Луру и при этом уберечься от Адны. Первое-то понятно, достаточно дать о себе знать Ходе, найти его в той же Исе. Или же рассчитывать, что ее саму найдет этот странный человек по имени Илдер? Или разыскивать Хелта или Лона? Отправляться на встречу с Хедерлигом? А как же эти смерти, что последовали после визита Филии к книжнику? Может быть, сначала следует прийти к тому самому лекарю, о котором упоминала Филия? Убила-то ее и в самом деле Адна. Кто еще, кроме жницы, мог рассеяться в пустоту? Значит, накопила достаточно силы? Однако, облегчения не получила. Вызволение божества ощутить не могла. Что ж, радуйся Рит, что не ты надела это платье, а Филия. Сейчас бы ты была мертвой, а не она. И имей в виду, что теперь именно ты ее цель. Ты и больше никто.

Брет и Варга появились к полудню. Подъехали к менгиру, спешились, показали подорожные старшине дозора, оставили лошадей у коновязи и разошлись. Один пошел к торжищу, второй — на постоялый двор. Не прошло и получаса, как оба вернулись к лошадям, сели в седла и отправились дальше. Значит, Хелт и Лон двинулись к Исанской переправе напрямую. Что ж, удачи вам, ребята, хотя о словах Илдера забывать не стоит. Тот, кто дружит по приказу, по другому приказу может и разменять дружбу на все, что угодно. Да и не было никакой дружбы. Никакой… Теперь тот, кто убивал. Он должен был появиться от получаса до часа вслед за парочкой знакомцев.