Андрэ Нортон - Колдовской мир. Год Единорога [сборник litres]

– Мне кажется, истина подобна драгоценному камню. Ты думаешь: что в нем удивительного? Но вот вспыхивает одна из граней, затем другая, потом замечаешь третью, четвертую… Но каждая из них – истина. Я видела тебя в облике прекрасного мужа, Всадника-оборотня с пустошей, в виде огромного зверя и уверена, что это далеко не все твои обличья. Как бы то ни было, именно твой плащ я выбрала – и ничуть не жалею об этом.

Снова надолго воцарилось молчание. В лесу уже заметно посветлело. Конь под нами шел быстрой уверенной рысью, словно понимал, что времени у нас остается все меньше.

– Твоя надежда очень сильна, – произнес он тихо, словно обращаясь к самому себе. – Мы все живем надеждой, но моя до сей поры была слишком ничтожна. И все же послушай меня: худшее еще впереди. Заклятье Всадников разрушено, но Гиллан по-прежнему у них, и, чтобы вызволить ее, нам придется бросить им вызов.

– И кто нам ответит? Чудовища или люди?

– С тобой они могут принять любое из обличий, но не со мной. У меня есть право на справедливость Стаи.

– Что это значит?

– Я могу вызвать Халса на бой, призвать к ответу за его грязные деяния.

– И что будет, если ты победишь?

– Тогда им придется выполнить мои условия. Но они сделают все, чтобы не дать мне бросить ему вызов. В Арвоне их сила умножилась многократно. Гиллан, опасность подстерегает нас за каждым поворотом. Мы могли бы сбежать, поскакать к границе, но без второй Гиллан это принесет тебе лишь беду.

Наконец лес закончился, однако на смену ему, вопреки моим ожиданиям, пришли не привычные глазу луга, а холмы, напомнившие мне Долины, разве что склоны их были не так круты. Невесть откуда выпорхнула маленькая коричневая птичка и принялась кружить над нашими головами.

Херрел коротко рассмеялся:

– Везде-то у них верные слуги.

– Неужто эта кроха может причинить нам зло? – удивилась я.

– Она – их глаза. Но им незачем так пристально за нами следить – путь у нас может быть лишь один.

И, подняв голову, он что-то громко произнес на неведомом мне языке.

– Что же это – в твоей стране совсем нет воды? – Я облизнула пересохшие губы. – Да и есть хочется, одними разговорами да надеждой сыт не будешь.

– Подожди немного, – последовал короткий ответ.

Местность была пустынна, казалось, на всей этой земле остались лишь мы да птицы. Но, быть может, здесь, как и на лугах вчера, стояли дома и трудились люди, невидимые для меня, но не для Херрела?

– Херрел, эти земли действительно пустынны или только кажутся таковыми?

– О чем ты? – с искренним удивлением спросил он.

Я рассказала ему обо всем, что произошло вчера: о большом доме и его жителях, о деревушке, где я украла хлеб с сыром, и о том, как меня чуть не поймали, хотя – я уверена! – никто меня так и не увидел.

– Тот мужчина в таверне – как он выглядел? – спросил Херрел, едва я закончила.

Я описала его облик во всех подробностях.

– Кто это был, Херрел? И как он догадался, что в пустой таверне кто-то есть?

– Судя по всему, это был один из Стражей Границ. В Арвон попасть непросто, и все же время от времени и сюда проникают чужаки. Обычно они ничего не видят – лишь дорогу да редкие руины, к тому же чувствуют себя неуютно и торопятся поскорее отсюда убраться. Но когда ты пришла в таверну, Страж почувствовал, что объявился некто, кто видит сокрытую иллюзией реальность. Хорошо, что после этого ты не сходила с дороги, иначе все могло бы плохо закончиться…

– Почему я не вижу все, как оно есть, на самом деле?

– Потому что вошла в Арвон не через Ворота.

Он крепче прижал меня к себе.

– Расскажи, как ты смогла пройти сквозь ловушки и остаться невредимой? Тут явно не обошлось без вмешательства магической Силы.

Я начала с того, как проснулась в брошенном лагере. Когда он услышал о Гончих, из груди его вырвался странный звук, похожий на яростное шипение кошки, а когда я принялась рассказывать о том, как их опоила, он не сдержался и, прервав меня на полуслове, воскликнул:

– Истинная ведьма, никаких сомнений! Если бы ты научилась пользоваться своим Даром…

– Что бы было тогда?

– Не знаю, ведь мы, Всадники, не сведущи в этом искусстве, но думаю, ты могла бы бросить вызов всей Стае… Так, значит, ты усыпила Гончих Ализона. Будем надеяться, они уже не проснутся! Но ведь после того, как мы вошли в Арвон, Ворота вновь закрылись – как же ты сюда попала?

Я рассказала, как взобралась на вершину скалы и прошла с закрытыми глазами сквозь лабиринт из пляшущих камней.

– Это руины Кар Рэ Догана – крепости, воздвигнутой волшебством в давние времена для защиты от злых сил, наводнивших пустоши. Ты нашла очень древний путь, по которому наша раса не ступала уже полторы тысячи лет.

Потом я поведала о том, как разрушила барьер из света и вышла к плато Хранителей.

– Оно называется Усыпальницей королей, – объяснил мне Херрел. – Они правили в незапамятные времена. Когда мы впервые пришли в Арвон, там еще оставались их потомки. Наши роды смешались, мы переняли некоторые из их обычаев. Когда их король умирал, его хоронили в каменной нише стоя, чтобы он мог смотреть на мир. Если потомок нуждался в совете, он проводил в Усыпальнице ночь и получал ответ на свой вопрос, во сне или наяву. Помимо того, короли охраняют Арвон – таково заклятье, наложенное на них после смерти.

– Я чувствовала на себе их взгляд. Почему они меня пропустили?

– Потому что знали о твоей Силе. Но то, что ожидало тебя впереди, было куда страшнее и опаснее…

От его слов меня бросило в дрожь, и я поведала ему о ночном ужасе, который мне довелось пережить.

– Ты видела То, что бежит по скалам, и выжила… О Гиллан, Гиллан! Воистину ты родилась под счастливейшей звездой! Оно не может ходить по нашим полям, но встреча с ним грозит гибелью всему живому.

– Что ж, остальное тебе известно. – Я вдруг почувствовала, что у меня совсем не осталось сил. – Херрел, где же обещанная вода? Так хочется пить…

– На этот раз я тебя не разочарую.

Мы свернули с дороги и совсем скоро подъехали к мелкому прозрачному ручью. От его веселого журчания жажда моя стала совершенно невыносимой – все бы отдала, чтобы опустить лицо в прохладный поток и пить, пить… Но когда Херрел помог мне слезть с седла, я была столь слаба, что даже не могла держаться на ногах. Тогда он отнес меня на берег ручья, достал из мешочка на поясе маленький рог для питья и, наполнив его живительной влагой, поднес к моим губам.

– Кажется, я уже никогда не напьюсь и не наемся вдоволь, – сказала я, осушив рог. – Такая внутри пустота…

– Ну, это уладить недолго, – весело ответил он, старательно избегая моего взгляда.

– Помнится, ты говорил, я из тех, кто хочет слышать правду, а не слова успокоения. Дело ведь не только в еде и воде, верно, Херрел?