Туи Сазерленд - Мракокрад [litres]

Настала его очередь хранить молчание.

Он, как бы это сказать, слегка, совсем чуть-чуть заглянул в будущее, где становится королем ночных.

Это будущее Мракокраду очень нравилось: он великий монарх, который сделает ночных самым могущественным племенем, упрочит их положение и процветание. И даже если путь к этому немного сопряжен с тьмой… то в конце даже Ясновидица признает, что оно того стоило. Ведь так лучше для всех. Это наилучшее будущее.

Пока оно не самое вероятное, но порой казалось, что оно непременно наступит.

Ясновидице такие речи, конечно, бы не понравились. Ее надо будет осторожно подвести к этому потоку времени, и пусть она сама увидит, как там замечательно.

– Мне то и дело бывают видения далекого будущего, – пожал плечами Мракокрад. – Но ты, как никто другой, должна знать, что такие события точно предсказать невозможно. Маленькие перемены сейчас несут большие перемены в будущем, так что нет смысла заглядывать глубоко вперед, верно?

По тому, как напряглись крылья Ясновидицы, Мракокрад понял, что она ждала другого ответа.

– Эй, – произнес он, пригибаясь и заглядывая ей в глаза, – не надо на меня злиться за то, чего я еще не сделал. Я же пока не злой. Ничего такого не совершил и вряд ли совершу. Может, на этом и сосредоточишься? Будь со мной в настоящем.

– Да, – сказала Ясновидица, роняя крылья. Она отошла и встряхнула ими, словно видения будущего – это приставшие к чешуйкам комки грязи. – Знаю. Постараюсь. – Она криво усмехнулась. – Прости. Мы на эту тему будем часто спорить.

«Звучит забавно. Если ты все знаешь заранее, то можно ведь и избежать склок?»

– Ну, так и что это было? – спросила она. – То единственное заклятие, которое ты сотворил?

Мракокрад заставил себя снова улыбнуться:

– Если скажу, ты будешь смеяться.

– О-о-о, так даже лучше, – оживилась Ясновидица. – Говори! – Она ткнула его кончиком хвоста в грудь. – Быстрее!

– Да я… зачаровал игрушку Вьюги, резную фигурку воришки. Сестра на ней просто помешана. Как-то потеряла ее и потом ревела весь день, пока не нашла. Ну вот я взял и зачаровал игрушку так, чтобы она всегда возвращалась к Вьюге. Где бы я ее ни прятал, где бы сестренка ее ни теряла, к ночи фигурка оказывалась у нее на подушке. – Мракокрад пожал плечами. – Мелочь.

– Ой-й-й-й-й-й-й-й, ты прямо давишь из меня сочувствие.

– Я такой, какой есть, – Мракокрад снова расправил крылья. – Ничего не могу поделать со своим благородным сердцем и щедрой натурой.

– А вот над размером головы можно и поработать, – рассмеялась Ясновидица.

– Так у меня же образцовый череп! – Мракокрад притворился изумленным.

Ясновидица вдруг навострила уши:

– Тсс, ты это слышал?

Оба замолчали, и на фоне капели и приглушенного рева бури Мракокрад различил странный, приглушенный звук. Обернулся. Посмотрел в дальний конец пещеры, где сгущались длинные тени.

Ясновидица с Мракокрадом сплели хвосты, и он ощутил пронизывающее их обоих напряжение.

«Там, в глубине кто-то… или что-то есть?»

Звук раздался снова. Низкий стон, слишком слабый, чтобы спутать его с завыванием ветра, и в нем слышалось нечто драконье.

Мракокрад спрыгнул с карниза и осторожно ступил в тень. Ясновидица шла за ним по пятам, и это успокаивало: она бы видела в будущем, если что-то могло их покалечить.

Ночное зрение позволило разглядеть нечто крупное в дальней приливной луже, которой оканчивался ручеек. Мракокрад взглянул на Ясновидицу и выпустил во тьму струйку пламени, чтобы получше все разглядеть.

Это был дракон, и в свете пламени стало ясно, что он не из ночных. Его чешуя имела синий оттенок.

Дракон снова горько застонал и медленно, превозмогая боль, поднял голову.

– Ночные, – тихо прошипел он.

– Ты ранен? – спросила Ясновидица и осторожно обошла синего дракона. – О, у него в боку рана… с виду не опасная.

– Дело в другом, – произнес Мракокрад, осматривая разум морского. – Он обессилел. Несколько дней плыл по морю. Я вижу кровь, крики и… щупальца.

Морской дракон вздрогнул и попытался сесть.

– Не двигайся, хуже будет, – велела Ясновидица, заставляя его снова лечь. – Отдыхай. Не скажешь, что случилось?

– Альбатрос, – прохрипел морской.

Мракокрад замер. Это имя он уже слышал. В мыслях отца, в той секретной их части, где Арктик порой перебирал имена прочих известных дракомантов Пиррии: мать Арктика королева Алмаз, Тушкана – то ли бежавшая, то ли погибшая годы назад из песчаного племени. И Альбатрос, брат королевы морских.

О прочих ходили только слухи. Опасался Арктик лишь этих троих.

– На тебя напал альбатрос? – с сомнением спросила Ясновидица. – С… щупальцами?

– Альбатрос – это брат королевы Лагуны, – объяснил Мракокрад.

– О, – протянула Ясновидица, и ее взгляд затуманился. Мракокрад увидел, как она увязывает все, что ей известно и еще только откроется о племени морских. – О нет…

– Он обезумел, – хрипло прошептал морской. – Напал на нас. Убил… всех. Моего брата, отца. Я сам еле спасся. Плыл и плыл, без остановки…

– Всех убил? – эхом повторила Ясновидица. Ее мысли звучали так громко и были так опутаны горем, что Мракокрад просто не мог не слышать их (ну, или так он говорил себе): «Целое племя? Или только королевскую семью? А как же Глубин? Он тоже мертв, и все теперь не так? – Ясновидица замотала головой, смахивая слезы. – Нет, я по-прежнему вижу потоки времени с ним, значит, он живой. Обязан быть жив».

Мракокрад испытал приступ ревности. Он тоже видел в будущем этого морского: робкого и неуверенного зеленого дракона, печального и одинокого. Возможно, как-нибудь они и станут друзьями, но, если Глубин не выживет, никто не пострадает. Он второстепенный персонаж в их с Ясновидицей великой истории любви. Так чего же она расстраивается? Или Мракокраду стоит волноваться из-за Глуби́на?

– Не знаю, выжил ли кто-то еще. – Морской затравленно посмотрел на Ясновидицу синими глазами. – Альбатрос убил королеву. Я сам видел. Он убил двух небесных, принцессу, короля и моих… – Он не договорил, всхлипнув. – Он все еще убивал их, когда я прыгнул в океан. Не знаю, что на него нашло. Он же был нашим принцем. Мы его любили. И он был предан королеве. Творил для нее прекрасную магию. С какой стати он поступил так?

Ясновидица подняла взгляд на Мракокрада.

– Он был дракомантом, – прошептал Мракокрад, и она кивнула, потому что знала об этом.

– Мне кажется, я понимаю, в чем причина, – тихо ответила она морскому. – Альбатрос часто колдовал для королевы? Совсем не заботился о душе?

Ясновидица взглянула на Мракокрада, как бы говоря: «Вот видишь». Ему это не понравилось.

– Ты что, не слушала? – произнес он, ударив хвостом. – Взгляни на меня, Ясновидица, на такого, какой я сейчас. Я не тот, кого ты видишь в своих видениях. Я осторожен.