Туи Сазерленд - Мракокрад [litres]

Сняв со стены меч, он надрезал ладонь крест-накрест. Острую боль терпеть оказалось легче, чем пустоту внутри. Глубин взглянул на порезы Жемчуг, и ему захотелось оставить на себе такие же.

– Хорошо, – ответила сестра. – Клятва принята. Однако остается еще кое-что.

– Говори.

– Запрещаю тебе обзаводиться потомством. Дракомантия в твоих жилах может передаться по наследству. Но умрет с тобой, если у тебя не будет драконят, и тогда в Пиррии станет спокойнее.

На мгновение Глубин опешил. Жемчуг боится вызова от племянниц-дракоманток? Так ведь дар может достаться и ее потомству. Вот только ей без драконят нельзя. Королевству нужны наследники, особенно сейчас, ведь почти вся королевская семья убита.

– Согласен, – ответил Глубин. Он все равно не хотел детей. Ну какой из него отец?

– Глубин, – предупредила Жемчуг, – ты понимаешь, что должен держаться подальше от Индиго?

– Что?! – вскричал он. Боль в груди выворачивала сердце. – Почему?

– Ты влюблен в нее, – просто заявила Жемчуг, – и ради нее пойдешь на что угодно, нарушишь любое правило. Может быть, даже собственную клятву.

– Я… нет, я… – Глубин умолк, так и не договорив. В своих опасениях Жемчуг ошибалась, и одновременно была права: если Индиго вновь окажется при смерти, Глубин спасет ее, используя магию.

– К тому же это нечестно по отношению к ней, – слезая с трона, добавила сестра. – Она ведь и мне друг, и я желаю ей прожить счастливую жизнь. А ты – разве нет? Подумай сам: что ее ждет с тобой? Ни драконят, ни будущего, ничего, кроме постоянной угрозы. Этого ты ей желаешь?

Глубин вжал голову в крылья. Эгоистично ли держаться за дружбу с Индиго? И как ему принять такое решение, не советуясь с ней? Речь ведь о ее жизни. Она придет в ярость, узнав, что он единолично выбрал для нее будущее.

Или, может, пусть лучше злится? Станет держаться подальше от него?

– Не стоит ли спросить, чего она хочет? – робко предложил Глубин. – Хотя бы объяснить…

– Я сама, – перебила Жемчуг. – Тебе она скажет то, что хочешь слышать ты, а мне – правду. Не волнуйся, Глубин, я о ней позабочусь. Приму ее в почетный караул, быстро продвину по службе. Через пару лет подыщу ей какого-нибудь мелкого аристократа, за которого и выдам. У нее будет спокойная обычная жизнь.

«Далеко от меня, – печально подумал Глубин, – не со мной».

Однако Жемчуг права: так и должно быть.

Теперь Глубин знал правду о себе. Он не особенный. Он тот, кто сбежал и прятался, пока резали его родных, а ведь лишь он мог остановить кровопролитие.

Надо было вмешаться раньше. Будь он быстрее, храбрее, увереннее, спас бы родителей. Знай он твердо, что деду следовало умереть…

Теперь у него забрали магию, возможность обзавестись потомством и… что хуже всего, Индиго, любовь всей жизни. Он заслужил.

– А вот и твой мрачный тип, – фыркнула Внимающая. – Крадется.

– Не вредничай, – попеняла ей Ясновидица. Она тоже заметила, как вошел в атриум Мракокрад, и сердечко слегка подпрыгнуло от радости. Был конец учебной ночи, солнце уже поднималось над горизонтом, и двор кипел: кто-то приходил, кто-то уходил. Кто-то останавливался переброситься с Мракокрадом шуточками или байками, но тот все время посматривал в сторону Ясновидицы, ловил ее взгляд. Судя по улыбке, он был рад видеть ее не меньше, чем она его.

– Я хочу сказать, – вскинула голову Внимающая, – что ты достойна лучшего. У нас в классе как минимум два дракончика по тебе сохнут.

– Прекрати, – ударила ее в бок Ясновидица. – Сама не даешь мне использовать дар и помочь тебе наладить личную жизнь, так и не лезь ко мне со своим.

– Это другое, – возмутилась Внимающая. – Мне, кстати, не по себе оттого, что я не могу прочесть мысли Мракокрада. Как он закрывается? Я-то думала, этому только годам к семи можно научиться.

– Если кто-то не пускает тебя в свои мысли, это надо уважать, – заметила Ясновидица. – Он вот ко мне не лезет в голову.

– Это он так говорит? Наверняка ты не знаешь.

Верно. Ясновидица невольно призналась – себе, не подруге, – что беспокоится. Порой Мракокрад и правда как будто знал ее мысли… но вдруг он просто хорошо ее понимает? Читай он мысли Ясновидицы, знал бы о ее страхах… Любил бы он ее тогда?

Внимающая явно ждала от нее фразы: «Я ему верю». Так ответила бы любая нормальная дракониха, однако Ясновидица не спешила, даже ради того, чтобы успокоить подругу.

– А что ты? – спросила она вместо этого. – Где тот очередной дракон, за которым ты следуешь тенью?

– Тсс! – Внимающая даже хлестнула Ясновидицу хвостом. – Он вон там, – сказала она громким сценическим шепотом.

Предмет ее обожания стоял в середине двора в компании двух приятелей и шутил. Высокий, привлекательный и утонченный, он выделялся отчужденным видом, на который всегда была так падка Внимающая.

– Ничего не говори! Даже не заглядывай в будущее! Мы точно предназначены друг другу судьбой. Не вздумай говорить, что это не так!

– Правда? – спросила Ясновидица, стараясь не смотреть в потоки времени, где этот красавчик изменял Внимающей и, в конце концов, бросал ее. Ух-х, как она его уже ненавидела. – А… вдруг…

– Нет! – Внимающая закрыла лапами уши и зажмурилась. – Хочу прожить жизнь как обычный дракон! МОЛЧИ-МОЛЧИ-МОЛЧИ.

– Ох, Внимающая, Внимающая… Ну, как знаешь.

– Я пошла, – сказала подруга, не открывая глаз. – Ты сейчас сделаешь такую морду, за которую я тебя возненавижу. Молчи. Научись сперва управлять мимикой!

Взлетая, она врезалась в крону дерева. С минуту выпутывалась из веток и наконец, сохраняя достоинство, улетела.

– Из-за чего сыр-бор? – спросил Мракокрад. Ему частенько удавалось подгадать и появиться к тому времени, как Внимающая улетала, но Ясновидица старалась не думать, с чего эти двое недолюбливают друг друга. Мракокрад приобнял ее крылом, и она со вздохом прильнула к нему. Им на плечи лег зеленый стебель с листочками в форме сердечек.

– Она снова втюрилась не в того дракона, – объяснила Ясновидица. – А предупредить об ошибке не разрешает.

– А, – протянул Мракокрад. – Ох уж это странное и настойчивое желание прожить жизнь вслепую.

– Не говори-ка.

После кружка по кулинарии от Мракокрада пахло корицей и жареным сахарным тростником. Мракокрад задумчиво мычал, мину старался сохранять серьезную, однако в глазах у него мерцали игривые огоньки.

– В чем дело? – спросила Ясновидица. – Ого, да тебе не терпится чем-то поделиться.

– Так и есть, – выпалил он. – Хочу кое-что тебе показать. Идем. Прямо сейчас.

– Но… твои родители…

То немногое, что Ясновидица знала о Люте и Арктике, уже страшило ее. Да еще эти видения, слухи…