Владимир Привалов - Важное время [litres]

«Посмотрим, что ты мне приготовил», – подумал Йолташ. Он старался не смотреть на широкий нож, висящий на боку тюремщика. Чтобы не выдать помыслов, горец уставился в пол.

Тюремщик вновь заклекотал, погладив себя по пузу. Потом он примолк, засопел и достал щербатую глубокую плошку. Поставив ее перед глазами Йолташа – близок локоток, да не укусишь, – он снял с пояса мех и, расплескивая вокруг брызги, налил воды. Вдосталь, доверху. Йолташ не удержался, и кадык дернулся. Толстяк вновь заклекотал, повернулся и вышел. Разбрызганная вода капельками скатывалась по брусчатке и впитывалась в песок. Йолташ вновь сглотнул. Дверь осталась открытой.

Молчаливый тюремщик вернулся с колченогим табуретом, поставил на середину коридора и оседлал, повернувшись спиной к горцу. Дети перестали скулить и замерли. Йолташ заметил, как они дрожат и не могут оторвать глаз от толстяка. Не торопясь, тот поднял руки и принялся разматывать темную полоску ткани с головы. Надзиратель проделывал все нарочито медленно, скатывая ленту в небольшой рулон, не отрывая взгляд от детей. Йолташ увидел жирный мощный загривок и бугристую лысую голову. Дети замерли, скованные ужасом. Толстяк встал и обернулся. Против воли Йолташ дернулся и цепь противно лязгнула.

Тюремщик откинул голову назад и заклекотал, довольный. На бледном, белом как мука лице напрочь отсутствовал нос. Он был начисто срезан, и темные провалы дырок вместо ноздрей приковывали взгляд. Помимо носа на лысой голове начисто отсутствовали и уши.

«Это для того, чтобы тряпки на бошку наматывать удобнее?» – развеселился про себя Йолташ, отгоняя испуг.

Урод с поросячьим рылом вернулся в комнатушку Йолташа. Посмотрев на пленника, тюремщик тяжело опустился на карачки и начал лакать из плошки как собака. Йолташ видел, как мелькает язык, погружаясь в воду. С уголка рта свесилась нитка слюны и упала в плошку, а из дырок-ноздрей текли бесцветные сопли, капая следом. Тюремщик перестал лакать и придвинул плошку к горцу. Склонив голову к плечу, он внимательно смотрел на узника карими глазами навыкате.

Йолташ вытянулся изо всех сил, не обращая внимания на боль в вывернутых суставах, и принялся быстро-быстро лакать из плошки, пока урод не придумал новую затею. Воды оставалась еще много, но язык уже не доставал. Тогда Йолташ схватил зубами край плошки, подтянул ближе и одним махом втянул в себя всю воду, что осталась. Раздался знакомый клекот, и толстяк поднялся с коленей. Послышалась тяжелая поступь, стук двери и скрежет замка. Затем шаги удалились.

Бареан

– Безносый – это наш бог. Наш, с Полуденных островов, – начал рассказ Бареан, стараясь не пялиться во все глаза на темнокожего слепого лекаря, который оказался в доме. Гиганта Боря побаивался. Однако лекарь не обращал на царевича внимания и мял левую руку старого наставника Оли, напевая под нос. На плече Остаха виднелся здоровенный багровый синяк. – Ему многие поклоняются. Поговаривают, когда-то в незапамятные времена Безносый был обычным воином с островов и зарабатывал свой хлеб мечом. Однажды в захудалом постоялом дворе ему встретилась Смерть. Они разговорились, и Смерть спросила, чего хочет от жизни такой славный парень. Воин ответил, что хочет стать непобедимым. Смерть сказала, что может помочь. Вот только надо что-то дать взамен. Тогда воин вывалил на стол все монеты, что были с собой, но Смерть только рассмеялась. Тогда воин сверху положил меч и кинжал. Смерть рассердилась: «Не то! Это все не то! Ты хочешь расплатиться вот этим? И стать непобедимым воином?» Ее злой смех прогнал всех из таверны. «Что же я могу тебе дать?» – растерялся воин. «Мне нужна часть. Часть тебя», – ответила Смерть, целя в грудь воину костлявым пальцем. Воин задумался: он понял, что смерть хочет взять душу. Вот только лишаться души он не хотел. Что же делать? Ни рук, ни ног он не мог отдать Смерти – воину они и самому пригодятся. Схватив с груды монет свой верный кинжал, он одним махом отсек свой нос и протянул Смерти.

Темнокожий лекарь нажал на плечо Остаха, и тот зашипел.

– И что дальше? – поторопил Олтер.

– Что дальше? – пожал плечами Бареан. – Смерти по нраву пришелся находчивый воин. И он стал непобедимым. Люди прозвали воина Безносым, а он, чтобы не пугать встречных, стал прятать лицо. – И Бареан показал, будто заматывает лицо. – Безносый много скитался и покорял царства и города. Но потом ему все наскучило, и он вернулся на родные острова.

– А как он стал богом? – спросил Остах.

– Ну… – протянул Бареан. История про Безносого-воина ему всегда нравилась больше, чем прочие предания. – Смерть не забыла про него и иногда давала разные поручения. Так он стал ее помощником…

– Вы поклоняетесь пособнику смерти? – воскликнул Олтер. – Он же…

– Оли! – оборвал его Остах, отталкивая руку Туммы. – Не лезь к чужим богам, сколько говорено! Без головы останешься!

– Хорошо хоть не без носа, – проворчал себе под нос Оли.

– Безносый – он не злой! – возмутился Бареан и попытался объяснить: – Просто для злых – он злой. А для добрых – он… Ну не добрый, конечно. Но может помочь, если принести требы… – запутался Бареан и замолчал.

– Расскажи про слуг Безносого, – прервал размышления Остах. Тумма вновь взялся за плечо старого воина.

– А! – обрадовался Бареан. – На одном дальнем острове много пещер. Туда издавна уходили люди и поклонялись Безносому. Находились такие, кто, славя бога, лишали себя носа. А некоторые, самые преданные – еще и ушей. – Понизив голос, Бареан добавил: – Говорят, самые верные и губы с веками срезают в честь Безносого!

– Фу! – не выдержал Олтер.

– Вот. И моему отцу, болу Барривану, они тоже не нравились. Слуги Безносого ведают многие секреты ядов. Они в них лучше всех разбираются! Эти секреты они хранят со времен Безносого, а он узнал их от самой Смерти, когда выполнял ее задания, – прошептал Бареан. – А еще слуги Безносого – убийцы по найму. Поговаривают, к ним многие из Империи обращались. А отец считал, что наш Безносый – воин, а не убийца. И он их разогнал.

– Как разогнал? – удивился Олтер.

– Взял воинов, высадился на острове и перебил многих слуг Безносого. Часть убежала, кто-то в глубине пещер спрятался, – пояснил Бареан. – Только я это плохо знаю. Люди говорили, что слуги Безносого хотели отравить отца, но Копеан это пронюхал, и у них все сорвалось.

– А те, что сбежали, значит, под землю в Атриане забились, – задумался Остах. – А давно твой отец изгнал слуг Безносого?

– Не знаю. – Бареан пожал плечами. – Про это мне Копеан рассказывал. Он сказал, это давно было, я тогда еще не родился.

– А что за Копеан? – спросил Остах.

– О! – обрадовался Бареан и тут же сник. – Копеан – правая рука отца, верный, могучий и сильный воин. Был. Когда враги во дворце напали ночью, он меня из окна выкинул, прямо в руки Грубому Деану. А сам встал в проходе и никому не дал мимо пройти… Бился, пока мы к лодке бежали.