Гаянэ Степанян - Книга аэда [litres]

Дорога, из того же камня, что и глаза птицы, начиналась с низа листа и разделяла композицию рисунка на две части. По обеим сторонам стояли дома, и по зданию Промышленной палаты на первом плане угадывалась Сайтэрра. Но на дальнем плане дома редели. Пространство Сайтэрры, родное и узнаваемое, перетекало в ядовито-изумрудную пустыню, как будто уходящую далеко за пределы картины.

Близнецы с детства часами могли рассматривать последний рисунок матери, их завораживало в нем все: и мастерство, с которым были выписаны даже незначительные детали, и загадочность сюжета. Но в последнее время картина занимала их мысли не только этим.

– Ты снова мне снился, – прервала молчаливое рассматривание Лисантэ.

– А ты мне. Мы зачем-то были в Промышленной палате, и туда залетел воробей. А когда мы вышли и отправились по проспекту Славы Антариона, этот же воробей полетел впереди нас, и проспект стал зеленой дорогой, ведущей в похожую пустошь…

– У меня было то же самое, – задумчиво ответила Лисантэ. – Это ведь очень странно, когда двое видят один сон.

Саорран пролетел спокойно. А в первый понедельник кшарата в «Цитадели» случилась драка с «Антарионскими воинами Прави». В среду вечером кэльвы только о ней и говорили.

Спустившись в подвал, Нирман поискал глазами Лисантэ и Агнеду. Увидев друзей в окружении желающих узнать подробности драки, он поспешил к ним.

– Так вот, – рассказывал Агнеда слушателям, – Лис пыталась урезонить их, но этот подлец, Гарт, на нее замахнулся бутылкой! Хорошо, Нирман успел руку подставить, а то неизвестно, чем бы кончилось. Пришлось драться. Альдеру нос разбили. А я побежал за битой в кабинет Ри.

– И очень вовремя, – подхватил рассказ подошедший Нирман. – Помнишь, как они обалдели, увидев тебя с ней? Да что там, даже мне жутко стало: у тебя лицо перекосило!

– Они мою сестру хотели ударить бутылкой!

Посмаковав все подробности драки, кэльвы разошлись: некоторые решили репетировать на сцене пьесу про Рагдара Кханка, а другие, взяв в баре по бокалу вина, расселись за столиками.

– Лис, Агни, у меня для вас новости, – Нирман начал разговор, ради которого сегодня пришел.

– Что случилось?

– Моя тетя – редактор шоу «Прорицатели против стратегов». В сархе к его годовщине приурочили фестиваль «Врата будущего». Билеты не достать: они мало того что дорогие, так их уже расхватали. Но тетя добыла три билета.

– Нирман, – Агнеда не скрывал, что неприятно удивлен, – ты в своем уме?! У нас дома даже визора нет! Какое шоу?! Зачем нам с Лис туда?! Кажется, бутылкой ударили тебя, а не Ри.

– Я бы и сам не пошел, тоже такое не смотрю. Но я давно заметил, что вы с Лис часто рисуете здание Промышленной палаты. Это ж неспроста, верно?! Вот я и подумал…

– Здание Промышленной палаты? – заинтересовалась Лисантэ.

– Ну да, оно, вот, смотри! – и Нирман протянул ей глянцевый билет.

На нем значилось: «Фестиваль «Врата Будущего». Пригласительный билет на одну персону. Открой свои пути в пространстве и времени Кэлидарры, одной из возможных вселенных. Организатор: телешоу «Прорицатели против стратегов». Ниже был мелко подписан адрес: проспект Славы Антариона, дом 65 (здание Промышленной палаты), центральный подъезд.

Лисантэ разглядывала билет.

– Смотри, – обратилась она к Агнеде, – они за основу дизайна взяли карту Воробья, видишь?

Агнеда вгляделся: действительно, текст билета был напечатан на фоне руны Воробья, выполненной светлой охрой в стилистике мильгенской колоды. Близнецы многозначительно посмотрели друг на друга.

– Ты прав, Нирман, – решительно подытожила разговор Лисантэ. – Спасибо, что обратил внимание! Нам действительно важно туда попасть.

Здание Промышленной палаты было одним из самых помпезных и старинных на проспекте Славы Антариона. В вечерней подсветке отшлифованные гранитные колонны и размещенные в альковах статуи прославленных ремесленников и промышленников разных эпох казались особенно величественными. К центральному входу подъезжали дорогие электромобили, из которых выходили мужчины, пахнущие элитным парфюмом, и женщины в мехах и экстравагантных шляпках.

Трое молодых людей, миновав входные дубовые двери и охранников с металлоискателем и счетчиком Вальдераса, остановились, растерянно озирая огромный зал.

– Кажется, прорицатели только логиков и стратегов уважают, а аэдам сюда нельзя, – усмехнулся Агнеда.

– Конечно! Они ж драку затеют, доказывая несостоятельность рун Шести! – гоготнул Нирман и добавил: – Хорошо, что вы еще пока не аэды.

– В гардероб? – предложила Лисантэ.

– А вам будет очень жарко, если мы не станем раздеваться? Здесь вон какие эпатажные, – кивнул Нирман на проходившую мимо компанию, увешанную зубами и черепами зверей. – Я себя буду чувствовать не в своей тарелке в простом свитере! А на куртке хоть Неясыть Междумирья нашита.

– Не расстраивайся, – ободрила его Лисантэ. – Зато у тебя волосы зеленые!

Он улыбнулся в ответ и взял ее за руку. Агнеда предпочел отвернуться.

– Нирман прав, – бросил он через плечо, – в Запределье гардероб. Если станет жарко, куртки и в руках подержим… Неохота в очереди стоять. Нам туда, – кивнул он в другой конец зала. – Весь движ там.

И он решительно направился мимо выставочных стендов, рассказывающих об истории магии в Антарионе, мимо гадальных столиков, вокруг которых уже толпились люди, надеявшиеся узнать свое будущее у местных прорицателей. Агнеда даже не остановился в секторе продажи карт, костей и разнообразной магической атрибутики. Лисантэ и Нирман, держась за руки и стараясь не потерять его из виду, шли следом в противоположный конец зала, где была смонтирована сцена и мерцали большие плазменные экраны.

Теледива и лицо Первого Антарионского канала, госпожа Тарнесса Веррат готовилась к своему звездному часу: фестиваль «Врата будущего» должен был стать апогеем ее карьеры за последние пять лет и ступенью к новому восхождению. За годы своего стремительного карьерного роста Тарнесса привыкла к лести и к тому, что из человека, ищущего информационные поводы, она превратилась в человека, информационным поводом являющегося. Но к волнению перед решающими эфирами теледива так и не привыкла. И даже мощный дар стратега, подсказывавший ей верный выбор на развилках жизненного пути, не помогал унять дрожи в коленях перед событиями вроде сегодняшнего.

Пока гример наносила последние штрихи макияжа, Тарнесса изучала карточки своей речи, которую должны были транслировать в прямой эфир в самое дорогое вечернее время.

– Где? Где Гвина Шанис? Я же просила имена победителей перечислить в хронологическом, а не алфавитном порядке!