Гаянэ Степанян - Книга аэда [litres]

Взгляд Риемо равнодушно скользил по строчкам с простыми и логичными доводами, почему именно в храм Двоих из Шести лежит путь всех, кто ищет избавления от одиночества, бедности, болезней, супружеских измен, проблем с детьми и прочих бед.

Наконец он дошел до разворота, посвященного творению Кэлидарры, одной из возможных вселенных. В предисловии составители буклета предупреждали читателей о том, что они пересказывают главу Священного Гальдара в редакции карагорского монаха Дарнма К «У» Мефеса, так как считают подделкой Гальдар, якобы обнаруженный Синталем Велларионом в храме гор Аршамат.

Повествование о творении Кэлидарры, одной из возможных вселенных, поначалу казалось скучным. Шесть – или, как их называли на древнеульмийском, Атальпас – творили Кэлидарру, одну из возможных вселенных, с помощью могущественных рун, черты которых до сих пор сохранились на альгирдовых порталах. Но творение Кэлидарры повлекло за собой разрушение другой возможной вселенной, населенной могучими разумными существами, также владеющими руническим искусством. Из осколков того разрушенного мира и появилось Запределье, обитатели которого поклялись разрушить Кэлидарру и восстановить свой мир. Началась война между Атальпас и воинами Запределья. Она была беспощадной и кровопролитной. Кэлидарра, одна из возможных вселенных, оказалась почти разрушена. И чтобы спасти свое гибнущее творение, Создатель сошел в Запределье и потряс его до основания.

На этом месте Риемо усмехнулся наивной логике мифа: вот ведь, вшестером они проигрывали, а стоило одному отправиться в Запределье – так почти победили. И как только героический демиург провернул такой фокус? Но на этот вопрос монах Дарнм К «У» Мефес, текст которого пересказывали составители буклета, не отвечал. А Риемо с гораздо большим удовольствием почитал бы про тактический гений демиургов, чем про могущество их рун. Итак, Создатель отправился в Запределье, учинил там какую-то диверсию и вернулся… Риемо сам не заметил, как чтение его захватило, несмотря на то что от высокого стиля, доходящего до безвкусного пафоса, сводило челюсти:

«Создатель вернулся из Запределья не только с Победой, но и с новым знанием. Он сказал остальным Пяти: «Мы одержали Победу в Битве за Жизнь Кэлидарры, одной из возможных вселенных, но не в Битве Совести с Бесчестьем. Создавая свою вселенную, мы сами породили Запределье. Господин Запределья – это воплощение нашей Совести, которая не успокоится до тех пор, пока мы не искупим свою вину».

Но Пятеро, даже Создательница, внимали ему без трепета и понимания: ведь враг был почти разбит, их Творение было в безопасности, к чему же эти мучительные размышления о вине и совести?! И только Защитница, самая юная, спросила: «Что нам сделать?» И он ответил: «Примириться с Господином Запределья! Мы должны воссоединить Кэлидарру с Запредельем и вернуть дом тем, кто обречен прозябать в чуждых и необустроенных пространствах Запределья по нашей вине».

Четверым пришлись не по душе эти слова, Их лица остались равнодушными, а глаза – безучастными. Но сердце Защитницы было живо для чести. Она воскликнула: «Мрак и морок беззвездных ночей, на которые обречены создания, живущие в Запределье, не могут стать залогом процветания Шести миров. Я с тобой, отныне и до конца времен нашей вселенной».

Риемо остановился и перечитал этот отрывок еще раз. Потом снова. В возвращении Создателя и его призыве помириться с Запредельем была какая-то важная мысль, однако она ускользала от него. Пытаясь ее уловить, Риемо вернулся к чтению, но события развивались предсказуемо и скучно. Среди демиургов произошел раскол: друг против друга выступили Двое из Шести и Четверо из Шести. Двое хотели объединиться с Запредельем, а Четверо были против. Воины Запределья воспользовались расколом среди демиургов, и война вспыхнула с новой силой. Но вскоре она сама сошла на нет, так как силы противоборствующих сторон истощились. И, конечно же, история завершалась зловещим пророчеством, что битва всех против всех продолжится в конце эпохи Защитницы Восходящей, и ее итог для Кэлидарры не определен.

– Чем зачитался? – отвлекла его Сафирет, уже закончившая лекцию.

– Да… Вот, Арьетта принесла из сайтэррского храма Двоих из Шести, буклет.

– Двоих из Шести?

– Сам удивился. – Риемо говорил нарочито иронично. Ему не хотелось, чтобы Сафирет заметила его интерес к этой теме. – Почитай на досуге. Как-никак наши информационные партнеры в будущем, если не передумают.

И Риемо наигранно небрежно положил буклет на половину стола Сафирет…

Рейнас, Олдер и Арьетта приехали в субботний вечер.

– В продолжение разговора о том, что нам стоит позаигрывать с культом, – говорил Риемо, пока Сафирет заваривала чай. – Арьетта была на этой неделе в офисе сайтэррского храма Двоих из Шести, и ей удалось кое о чем договориться. Я об этом расскажу, но сначала озвучу некоторые интересные цифры, в том числе и связанные с Адаратом.

Он близоруко прищурился, всматриваясь в заранее распечатанные таблицы – шрифт был мелкий, и буквы расплывались. Риемо потянулся за футляром для очков, но взял его неловко, и на стол вместе с очками выпала руна.

– О, подарок от Каллеаты! – радостно узнала ее Арьетта.

– От кого?! – уточнил Олдер.

– От Каллеаты. Она представилась историком-консультантом и попросила передать кулон Риемо. Сказала, что это талисман культа Двоих. Правда, без странностей не обошлось.

– Каких? – Олдер смотрел на кулон, как зачарованный, и не заметил красноречивых взглядов, которые бросал Риемо в сторону Арьетты. Но и Арьетта их не заметила, потому что тоже завороженно всматривалась в кулон.

– Госпожа Феон сказала, что историка-консультанта по имени Каллеата у нее нет. И что никто из последователей культа Двоих подобные кулоны не носит и руну такую она не знает.

Риемо поспешно спрятал кулон в футляр. Но Олдер успел заметить на лицах Сафирет и даже далекого от аэдического искусства Рейнаса гадливость. Он и сам испытывал необъяснимое отвращение к этой руне и ни за что не взял бы ее в руки.

– Друзья, это всего лишь бессмысленная безделушка. Ну, встретила Арьетта какую-то храмовую чудачку – сотрудничать нам точно не с ней. Давайте к делу. – Риемо явно хотел избежать обсуждения руны. В сторону Сафирет он даже не смотрел.

Но беседа уже не клеилась.

Ночь тщилась заглянуть в плотно зашторенные окна десятками звезд. Когда дыхание Риемо стало ровным, Сафирет тихонько поднялась с постели, включила светильник над столом и открыла злополучный футляр для очков, чтобы рассмотреть отталкивающую руну. Преодолевая отвращение, Сафирет тщательно перерисовала ее на листок и сунула тот в стопку с распечатанными лекциями. После этого, закрыв футляр и выключив свет, легла спать рядом с мужем.