Ирада Нури - Шанталь. Ход королевы [litres]

Отвечающий моим мыслям голос донесся откуда-то слева. Обернувшись, я встретилась с приветливым взглядом черных глаз «мудреца», сидящего на топчане неподалеку и с помощью шеста двигающего разложенные в странном порядке возле его ног пробки от бутылок. Столь нелепое занятие невольно вызвало любопытство, и я подошла ближе.

– Чем это вы занимаетесь? – стараясь отвлечься от невеселых дум, носком ботинка я подвинула одну из пробок, но, недовольно цокая языком, мужчина тотчас же вновь вернул ее на прежнее место.

– Это шахматы, госпожа. С помощью своей армии, – он указал на стоящие ближе к нему втулки, – я пытаюсь захватить позиции противника, – концом шеста он указал на те, что стояли поодаль.

Я прыснула со смеху. Мужчины такие непонятные существа, и даже самые умные среди них не лишены странностей. Мне доводилось видеть шахматы при дворе, и даже маркиз де Розен изредка любил посидеть с глубокомысленным видом над расписанной в черную и белую клетки доской, двигая взад и вперед необычные фигурки, стоящие на ней… Но ради бога, объясните мне, пожалуйста, каким образом можно захватить армию противника, имея в своем распоряжении только вырезанные из дерева болванчики, или как в данном случае, бутылочные пробки?

Я так ему об этом и сказала, когда по-прежнему остающийся для меня загадкой человек предложил мне ненадолго присоединиться к нему, обещая поделиться своими соображениями на этот счет.

– Присмотритесь внимательнее, госпожа, и скажите, что вы видите?

– Пробки? – не удержалась от улыбки я.

– А вот и нет, – было мне ответом. – Перед вами две неприятельские армии, с помощью верных слуг пытающиеся захватить позиции противника. – И видя скептическое выражение на моем лице, он, глубоко вздохнув, продолжил: – Вопреки расхожему мнению, настоящих побед добиваются отнюдь не на ристалище и не на поле боя, а здесь, – он многозначительно приложил указательный палец к своему лбу, – в голове. Только тщательно спланировав все дальнейшие шаги и предугадав ответные действия противника на каждое твое решение, можно с максимальной точностью добиться успехов там, где, казалось бы, все шло к поражению. «Властитель побежден» – так в переводе с персидского языка звучит название игры, носящей невероятное интеллектуальное значение, помогающей развивать такие навыки, как: логика, планирование, усидчивость, прилежание, концентрация внимания. Все то, что способствует становлению личности играющего. И чем больше он погружается в открывающийся перед ним мир, тем больше шансов на победу обретает. Издавна правители восточных государств проявляли огромный интерес к шахматам, позволяющим им сразиться со своим противником без лишнего кровопролития и не причинив своему войску ни малейшего вреда.

Подхватив с пола одного «солдатика», я задумчиво повертела его в руках, и так и эдак разглядывая со всех сторон. А затем, неожиданно для самой себя, выпалила:

– Научите меня этой игре…

В ответ мужчина тихо рассмеялся:

– Ну что же, в таком случае, пожалуй, начнем с самого начала…

Что-то сильно сдавило грудь при виде показавшегося впереди скалистого берега, к которому очень скоро нам предстояло пристать. Вернув подзорную трубу капитану, я нетерпеливо взобралась в «воронье гнездо» – открытую бочку, закрепленную над марсовой площадкой фок-мачты, теперь уже сверху продолжая наблюдать за дальнейшими маневрами корабля, который, благополучно обогнув Фриульские острова, миновал стоящие друг напротив друга форты Святого Иоанна и Святого Николая, построенные у входа в гавань, и без дальнейших приключений вошел в марсельский порт.

Прибытие корабля – всегда большое событие для городка, ко всему прочему являющимся крупнейшим портом на всем Средиземноморье, поэтому несмотря на довольно прохладную погоду смотровые площадки моментально наполнились любопытными зеваками, с интересом разглядывающими незнакомое судно без каких-либо опознавательных знаков, позволяющих определить, к какой стороне оно относится. Но вот в небо взвился синий флаг с изображенным на нем синим крестом, означающий, что прибывший корабль является торговым, к тому же французским, и тут же заполненная до отказа пристань огласилась приветственными криками и аплодисментами.

Схватившись за канат, я, быстро перебирая руками и помогая себе ногами, спустилась вниз и, как оказалось, очень вовремя: отдавая последние распоряжения, капитан собирался сойти на берег… один.

Во избежание нежелательных споров, он повернулся ко мне спиной, делая вид, что целиком поглощен разговором со вторым помощником, подавшим ему более подходящие для нынешних погодных условий теплый плащ и шляпу.

Вот так, видимо, полагая, что делает это незаметно, он постепенно спустился по сходням вниз и направился к наемной карете, ожидающей пассажиров возле пристани.

Успевшая неплохо изучить характер капитана, я была уверена, что он не вытерпит и обязательно обернется, чтобы проверить мою реакцию. Поэтому не стала ничего предпринимать до тех пор, пока он, убедившись, что я по-прежнему на борту и занята созерцанием процесса сворачивания парусов, не дал приказа вознице двигаться вперед.

Но стоило ему только отъехать на приличное расстояние, как я оживилась. Взмахом руки отметая все попытки помощника убедить меня остаться на корабле и дав знак Нино, чтобы был готов к сопровождению, я лишь на минутку забежала в каюту за оружием и тут же вернулась назад, с головы до пят закутанная в длинную накидку, позаимствованную из гардероба капитана.

О нет, я и не думала следить за Патрисом, тем более что мне и так было известно о его встрече с братом и старпомом в фамильном доме де Ламмеров в Париже, вновь перешедшем во владение старшего де Сежена после того, как в принудительном порядке оттуда была выдворена его мачеха, мать Ренарда. Они не виделись более двух месяцев, и им наверняка было что обсудить после приватной встречи с месье Кольбером. У меня были совершенно иные планы, в которые я никого не собиралась посвящать. И даже мой верный телохранитель ни о чем не догадывался до тех пор, пока я наметанным глазом не определила в многоликой толпе того, кто мне нужен, и не набросилась на него, как голодный кот на мышь.

– Попался! – схватив за грязную руку парнишку лет одиннадцати, собиравшегося незаметно срезать увесистый кошель с пояса какого-то важного господина, прогуливающегося под руку со своей дамой, я, несмотря на яростное сопротивление, потянула его в сторону: – Подожди! Да не дергайся ты так… – Я автоматически перешла на жаргон. – Никто не собирается сдавать тебя легавым!

Удивительно, но это сработало. Мальчишка прекратил вырываться и с любопытством на чумазой физиономии уставился на меня: