Сергей Ким - Орден геноцида [litres]

Где нас не достанут пушки и пулеметы бронехода? Вблизи!

Один из автоматчиков что-то заметил краем глаза и начал поворачиваться к нам, вскидывая оружие…

На бегу всадил в него пулю. Тело автоматчика еще падало на землю, когда я прыгнул вперед на последних остатках работающих чар усиления. Оттолкнулся ногой от трупа и вскочил прямо на бронеход.

Выстрел!

Говорливый здоровяк выпускает из рук пулемет и проваливается в люк с простреленной головой.

Хильда и Вилли тоже добегают и скрываются за кормой бронехода, затем стреляют. Еще двое автоматчиков валятся на землю, даже не успев ничего сообразить.

Беру на прицел еще одного террориста, намечая взглядом следующую цель… Кончается действие усиливающих чар, и время обретает свой привычный ход.

Выстрел валит с ног одного врага. Удар ребром ладони левой руки по курку, перезарядка, еще выстрел, и еще один террорист падает с пулей в голове.

Оставшийся в живых «уравнитель» откатывается в сторону и открывает огонь по мне из автомата.

Успеваю вовремя залечь за открытым люком, о крышку которого с противным лязгом рикошетят пистолетные пули.

Судя по паническим воплям, набранные заложники решили сделать самое разумное, что только можно было сделать в их случае. А именно – дать деру со всех ног.

Взревел мотор бронехода, и машина сдвинулась назад. Сестры забрались на корпус, а вот мне прямо в лицо прилетело облако вонючих выхлопных газов от кормы. Я на мгновение потерял ориентацию, отвернулся… И как раз успел заметить, что дверца левого спонсона открывается и из бронехода вылезает враг.

Выстрел!

Проклятье, промахнулся! Но террорист хотя бы залезает обратно внутрь.

Движение где-то снизу – внутри бронехода. Чьи-то руки тянутся к краю открытого люка… Два выстрела наугад внутрь, проскакиваю сбоку и толкаю плечом тяжелую металлическую плиту.

Над головой прошла автоматная очередь, но я успел перекатиться и укрыться за командирской рубкой. Высунулся сбоку и двумя выстрелами снял последнего оставшегося вне бронехода автоматчика.

Все, патронов больше нет.

Сунул «ле ма» обратно в кобуру, бросил взгляд на валяющийся неподалеку «льюис».

Бронеход закрутился на месте, пытаясь сбросить нас с корпуса, но для этого он был слишком медлителен и недостаточно резок. Сидящие в рубке террористы попытались было достать меня из револьверов, но я быстро нашел мертвую зону, которую не получалось простреливать из амбразур.

На крышу забрались сестры, вскарабкавшись с кормы бронехода.

– Пулемет! – указал я. – И дай револьвер!

Хильда без лишних слов кинула мне свой «драгун», подхватила «льюис», зажала приклад под мышкой и опустилась на одно колено.

Снял с себя китель, не особо заботясь об отлетающих пуговицах, но не забыв забрать портсигар с последней папиросой и спички.

Поджег последнюю пороховую гильзу, впитав крупицу магической силы. Вызвал в памяти печать порчи и наложил на идущую к корме выхлопную трубу, на которой тут же расползлось пятно ржавчины. Трижды выстрелил по ней, и мягкие револьверные пули в пыль раскрошили еще совсем недавно нормальный металл. С нескольких пинков сломал трубу и заткнул ее кителем.

Как заставить вылезти сидящих внутри бронированной коробки врагов? Выкурить их!

В идеале такая выходка дала бы только заглохший мотор бронехода… В идеале – в смысле если бы состояние машины было превосходным. Но купленный «марк», который, в общем-то, в большинстве западных стран уже считался устаревшим?..

Бронеход еще какое-то время покрутился на месте, а затем встал как вкопанный, когда его двигатель заглох.

Я жестами указал взять на прицел спонсоны, а сам притаился за рубкой.

Первыми открылись боковые люки, но террористы оттуда не полезли – только открыли беспорядочный огонь из револьверов…

А затем из левого спонсона на удивление метко вылетел металлический кругляш, заброшенный прямо на крышу бронехода.

– Вниз! – заорал я, соскакивая на землю.

Взрыв!

Мы едва успели укрыться по бокам машины, и осколки с визгом отрикошетили от брони.

От близкого разрыва заложило уши, но я все равно услышал, как лязгнул отрываемый люк в рубке. Я чуть продвинулся вперед, прикрываясь гусеницей, присел, выглядывая снизу…

Пуля с визгом отскочила от трака – пришлось ретироваться обратно.

Собрались с сестрами за бронеходом.

– Три раза стрелял? – спросила меня Хильда. – Значит, только одна пуля осталась.

– Угу, – кивнул я, сразу же откидывая дверцу барабана и начиная шомполом выбивать стреляные гильзы.

Блондинка выщелкнула с патронташа полдюжины патронов и передала мне.

– Глянь, где они, – кивнула она Вилли.

Та бесшумно вскарабкалась на корму танка, осторожно выглянула.

– Уходят к усадь…

И тут я почувствовал это. Мы все это почувствовали.

Как в уши вкрадывается многоголосый шепот, по всему телу начинают бегать мурашки, а сердце сжимает холодной рукой.

Изо рта вылетело облако пара.

Я вскочил на бронеход рядом с Вилли, пригнулся и…

Очертания усадьбы искажались в пространстве, а бежавшие было внутрь «уравнители» замерли на месте как вкопанные. Сквозь паркет большого зала стала просачиваться черная маслянистая жидкость, капли которой начали собираться в большие лужи, а по их поверхности пробежала первая волна иголок.

Ферромагическая жидкость, Выход Смерти, Сдвиг. И тихо. Стало оглушительно тихо.

Все это означает только одно – прорыв Той Стороны.

Поместье задрожало, но теперь это была уже не иллюзия, вызванная пространственным Сдвигом, – оно заходило ходуном на самом деле… А затем будто прогремел беззвучный взрыв, и в стороны рванули куски стены, кирпичи, балки и обломки мебели.

Но, пролетев буквально сажень, все они застыли в воздухе.

Собравшийся на земле харз стал подниматься каплями в воздух – как будто начался черный дождь, идущий с земли на небо.

Откуда-то из-под самой крыши полуразрушенной усадьбы мягко – будто кусок пуха – опустилась одетая в белое женщина.

Лет сорока, с длинными черными волосами, обрамляющими мертвенно-бледное лицо, на котором углями тлели глубоко запавшие глаза.

Женщина коснулась ногами харза, и от нее тут же начали проноситься волны иголок ферромагической жидкости.

– Мы пришли освободить вас, госпожа, – немедленно опустился на колено один из оставшихся в живых террористов.

Остальные трое немедленно последовали его примеру.

– Что это, Конрад? – прошептала Вилли.

Прорыв Той Стороны. Прорыв, мать ее, Той Стороны.

И все-таки клетка, да? Не чтобы защитить поместье или его жителей, а чтобы защитить всех от того, что заключено в его сердце. И «уравнители» с этим своим драным бронеходом просто-напросто развалили внешний контур построения, начав разрушать здание!