Сергей Ким - Орден геноцида [litres]

Выстрел из пушки. Расстояние до тварей – около четырех сотен саженей. Ловлю в кольцо мушки Потоп…

«Мосинка» чувствительно толкает в плечо. Рядом начинают громыхать десятки других выстрелов – в бой вступают порубежники и ополченцы. Солдаты стреляют отделениями, залпом, а вот местные бьют, как и мы, одиночными, выборочно.

Быстро перезаряжаю винтовку и делаю следующий выстрел. И еще, и еще, пока магазин не оказывается пуст.

Схватить обойму, воткнуть в «мосинку», большим пальцем вдавить патроны внутрь, отбросить пустую железку и закрыть затвор.

Я стреляю и стреляю, вокруг меня валяются гильзы и опустевшие обоймы. Замолкают пулеметы – вероятно, кончились ленты и расчеты сейчас в темпе заправляют новые.

С усилением зрения уже можно отличить отдельных тварей – урсов, рипперов, элхов, насхорнов… Взгляд вычленяет посреди живой волны гейстов огромную тушу мамута.

– Вилли! – ору я.

– Вижу! – отзывается засевшая слева от меня сестра.

Но для гандальва еще слишком далеко…

Выстрел гремит за выстрелом. Теперь промахнуться по такой плотной массе тварей почти невозможно. Велик соблазн пустить в ход «льюис», но я берегу его в качестве мобильного резерва, если твари… Нет, когда твари окажутся совсем близко. В стандартных трехлинейных русских патронах недостатка нет, а вот диск к пулемету у меня всего один.

Становятся видны и другие гейсты высшего ранга – пара тойфелей с ветвистыми рогами, еще один мамут… В проплешине, оставленной разрывом шрапнели, на несколько мгновений мелькает толстое блестящее тело исполинского боа.

Слева гремит мощный выстрел – еще не пушка, но уже не винтовка.

Воздух прорезал тонкий алый луч, и один из мамутов взорвался изнутри, разлетевшись ошметками плоти и костей во все стороны. Сквозь канонаду непрекращающейся стрельбы прорезался торжествующий визг Мины.

Замолкает треск пулеметов, и на этот раз надолго – похоже, что закипела вода в кожухах и ее сейчас меняют на новую.

До тварей две сотни саженей… Самое время и мне вступить в дело.

Откладываю винтовку в сторону. Короткий жест, активирующий заранее подготовленную схему, и в сторону тварей улетает шар зеленоватого огня. Новую схему уже приходится разворачивать с нуля, но первое заклинание еще летит в воздухе, когда я заканчиваю второе.

Вспышка.

И на Потоп обрушивается ослепительный дождь белых искр, прожигающих плоть и костяную броню.

Меня хватает на целых три заклинания, а затем энергия иссякает, и я снова берусь за винтовку. Выпускаю обойму, восполняя резерв, и снова кидаю заклятия по фронту. Воздух прорезает еще один алый луч, и второго мамута разрывает на части.

Зарядить новую обойму и немедленно выпустить все пять патронов в надвигающийся Потоп. Бросить еще три Фойершторма. Справа грохочет пушка, посылая заряд шрапнели каждую дюжину секунд. Пулеметы и винтовки не смолкают ни на миг.

Ряды монстров редеют, но редеют очень медленно…

Боже, как же их много!..

Выстрел из гандальва попадает в еще одного мелькнувшего высшего гейста – паурака. Заклинание Рутер прошибает броню, взрыв разносит всю нижнюю часть твари, а раковину исполинского гибрида паука и рака-отшельника подбрасывает на полдюжины саженей вверх.

Выпускаю пять пуль, восполняя резерв магической энергии, а затем начинаю составлять новую схему, но на этот раз не Фойершторма.

Спусковой жест – и ряды тварей будто прошибает невидимым катком: в воздух взлетают куски плоти и отсеченные лапы, брызжет ихор.

Под дых словно врезается кулак, дыхание перехватывает и меня сгибает пополам от отдачи. Пять саженей в ширину и десяток в глубину – похоже, что это максимум, который я могу вытянуть из Мясорубки.

Вытаскиваю из сумки с зельями флакончик «хонига», зубами выдираю пробку и одним глотком выпиваю эликсир. Внутри разливается приятная прохлада, в голове проясняется…

До Потопа – сотня саженей.

Выпущенный из гандальва алый луч Рутера разносит в клочья тойфеля. Заряжаю в винтовку очередную обойму, опустошаю магазин, отстреливая держащихся кучкой рипперов.

Создаю новую схему, напитываю ее энергией и швыряю вперед. Воздух дрожит будто раскаленный, когда сквозь него пролетает волна искажений и врезается в передний край тварей.

Вспышка – и по земле широкой полосой разливается жидкое пламя, охватывая гейстов. Из огня вылетает чешуйчатая голова боа размером с доброго хряка…

Гремит выстрел гандальва, и на этот раз ряды монстров пробивает не точечный Рутер, а Мясорубка, но куда более мощная, чем та, что кинул я.

Голова гигантского змея разлетается на части, а в рядах тварей образуется огромная просека – как будто паровоз на полном ходу врезался.

Да, боа – довольно шустрая цель для своих размеров, тут и правда лучше бить по площади…

Волна тварей накатывает дальше, проплешина заполняется новыми гейстами, а полыхающее магическое пламя они тушат собственными телами.

Полсотни саженей!..

Самых опасных гейстов высшего ранга больше не видно, но и тех, кто остался, – сотни и сотни. Против трех с половиной десятков стрелков.

– Штыки-и-и!.. – прокатывается команда корнета.

– Вилли, взрывное по центру! – крикнул я, бросая в Потоп очередное заклинание.

В рядах тварей полыхнула голубая вспышка, а затем там заметался воздушный вихрь, рубящий гейстов на части. В следующий момент Мина закончила составление схемы для гандальва, громыхнул выстрел, и мощный взрыв разметал монстров в стороны. Волна Потопа по инерции накатила вперед и натолкнулась на выставленные мной ловушки.

Полыхнули огненные вспышки, заискрили пучки молний, несколько тварей провалились в ставшую трясиной землю.

Гейсты замедлились в центре, а вот фланги начали загибаться вокруг деревни, беря нас в кольцо. Я встал из-за бруствера в полный рост, в темпе опустошил очередную обойму и швырнул огненный шар, разорвавшийся среди монстров.

Из рядов Потопа в воздух взмыла крупная тварь, разворачивая широкие перепончатые крылья. Мелькнули длинный змеевидный хвост с ромбовидной нашлепкой на конце и пара тонких рогов на голове, напоминающей львиную.

– Мантикора! – проорал я, заряжая в винтовку новую обойму.

Хильда швырнула Ловчую сеть, которая зацепила одно из крыльев мантикоры. Тварь кувыркнулась в воздухе и рухнула на землю, пропахав глубокую борозду. Гейст попытался подняться и получил от сестры еще и воздушное копье в бок.

Я лязгнул затвором «мосинки», вскинул винтовку к плечу и всадил первую пулю в шею мантикоре. Перезарядил, взял поправку и вторым выстрелом попал ей прямо в глаз.

– Химера слева! – крикнула Вилли, открывая огонь из винтовки.

Швырнул винтовку на землю, схватил «льюис» и бегом метнулся налево.