Гарт Никс - Утонувшая Среда [litres]

– Мы двигаемся назад! На свободу!

Артур снова всмотрелся в хрустальный шар. Деревянная стена действительно отдалялась – субмарина высвобождалась, дав задний ход. Течение несло наружу все те же тучи мусора, правда, медленнее, чем вовнутрь. Наверное, она прекратила движение и просто приоткрыла рот.

– Кормовой перископ!

Кормовой перископ показал позади лодки открытое море.

– Если она еще чуть-чуть постоит смирно, давая нам время совсем выйти наружу и попытать другое отверстие… – пробормотал Длиннохвост. – Нам нужна всего-то минута… всего одна минута…

Все молчали, вглядываясь в вид из заднего перископа. Он медленно менялся: плавучий мусор расходился в стороны, белые костяные стены все отдалялись…

– Носовой перископ!

Шар моргнул. В нем возникла необозримая белая стена, усеянная отверстиями.

Подлодка продолжала двигаться назад.

– Не желаешь ли выбрать отверстие, государь Артур? – предложил Длиннохвост.

– Нет! – отказался Артур. – Просто нацельтесь в какую-нибудь…

– Налево тридцать – и вверх, – приказал капитан.

По корпусу прошла дрожь – машины переключились на движение вперед. Очень-очень медленно «Крысокит» направился к другому отверстию. И в это время все как бы ринулось им навстречу: и белая стена, и черный провал прохода.

– Она двинулась вперед!

– На руле! Прямо в отверстие!

– Хоть бы это не оказалось закупорено, – пробормотала Сьюзи.

– Течения их наверняка прочищают, – рассеянно отозвался Артур. Все его внимание было посвящено хрустальному шару, он пытался улавливать происходившее в нем. Пока они вроде точно целились в этот новый тоннель, но стоило рулевому чуть-чуть ошибиться в выборе курса, и беды не миновать. – Там просто застрял очень уж здоровенный корабль. Надо же, как нам не повезло.

– Зато колоссально подфартило в том смысле, что мы все-таки выбрались, – нервничая, проговорил доктор Скамандрос.

– Вошли! – заорала Сьюзи. – Ну прям что твоя стрела в яблочко!

В новом тоннеле подлодка не встретила никакого препятствия. «Крысокит» прошел все отверстие на ровной скорости, и попутное течение, мощность которого все увеличивалась, ему помогало. Утонувшая Среда вновь паслась в своем море, и в ее глотку устремлялась морская вода вместе с пищей и мусором.

Тоннель сквозь костную завесу оказался всего ярдов сто длиной. Когда они выскочили с другого конца, Артур заметил, что все это время просидел, не дыша, и перевел дух. Впрочем, реального облегчения он что-то не ощущал. Уж верно, впереди их ждало еще немало препятствий. Не могло не ждать… И даже если Волеизъявление будет в итоге счастливо обретено – поди-ка еще выберись с ним обратно наружу!

«Возвращение само по себе будет еще той задачкой, – размышлял Артур. – Наверняка вперед мы можем двигаться намного быстрей, чем задним ходом, но сумеет ли „Крысокит“ выгрести против такого течения? Сомнительно, если только Утонувшая Среда снова на какое-то время не остановится».

Преодолев костную завесу, субмарина тем временем «излилась» вместе с водным потоком в огромное озеро, составлявшее внутренность пасти левиафана. На его пересечение ушло не менее двадцати минут, причем машины работали вовсю. Течение все усиливалось, вода, несшая съестное, торопилась низвергнуться в пищевод Утонувшей Среды.

Подводная лодка без труда маневрировала в глотке чудовища. Для нее это было что-то вроде проникновения в устье реки, где властвуют и течения, и морские приливы. Глотка исполинского кита оказалась соответствующей ширины, и, хотя вода изобиловала самыми разнообразными предметами, ни один из них угрозы для «Крысокита» не таил.

Помпы почти насухо выкачали воду у них из-под ног, Длиннохвост с рулевым возобновили спокойный диалог оповещений и команд. Артур уже решил, что настало время чуть-чуть расслабиться…

И как тут же выяснилось – зря. Милях в двух после входа в глотку некая сила без малейшего предупреждения подхватила субмарину и крутанула ее, заставив совершить полное сальто! Артур едва не выпал из петли ремня безопасности, мимо вновь пронеслись осколки, только что мирно валявшиеся на полу, крышечка чайника ударила его по голове, издав певучий серебряный звон.

Пока это происходило, тело Артура пронизал некий странный разряд вроде электрического, отчего кончики пальцев вспыхнули дымным зеленым огнем. Впрочем, пламя погасло краткий миг спустя, чуть ли не прежде, чем он мог вскрикнуть и попытаться сбить его с рук.

Все случилось настолько быстро, что никто не успел среагировать. Так бывает, когда заберешься на незнакомый ярмарочный аттракцион, и карусель выкидывает непредусмотренный фортель, и не у кого спросить, а не повторится ли подобное.

– Мы… прошли сквозь какую-то волшебную мембрану, – просипел доктор Скамандрос.

Подол желтого пальто упал ему на голову, и чародей совершенно в нем запутался.

– Датчики глубины обнулились, сэр, – доложил рулевой. – Если верить их показаниям, мы находимся на глубине всего в пять саженей и над нами присутствует воздух. Заметного течения нет. Вода практически спокойна.

Длиннохвост задумчиво почесал ухо.

– Похоже, – сказал он, – мы проскочили некий клапан. – Подняться на перископную глубину!

– Будет исполнено, сэр!

Несколькими минутами позже перископ показал им картину то ли моря, то ли крупного озера внутри Утонувшей Среды. Его озаряло розоватое сияние, испускаемое сводами желудка. Доктор Скамандрос сразу предположил, что его производила реакция частиц Пустоты с материей Дома – то и другое было некогда проглочено Средой и теперь выстилало стенки ее внутренностей.

– Очень опасное положение, – добавил колдун. Он завороженно и вместе с тем с ужасом вглядывался в хрустальный шар. – Слишком много Пустоты! Если некоторая ее часть отсоединится от частиц Дома и соберется воедино…

Он содрогнулся и замолчал.

– А можно посмотреть, нет ли здесь чего-нибудь похожего на… Ну, чего-то большого, что тянуло бы на личный мирок Лихожаро? – спросил Артур.

– Повернуть перископ!

Вид внутри шара начал медленно смещаться. Вначале в поле зрения расстилалось лишь однообразное зеленоватое море. Но затем хрустальный шар вдруг расцвел буйством красок столь ярких, что Артур невольно сморгнул.

В нескольких милях от «Крысокита» из моря вздымался сверкающий купол. В высоту он достигал не менее тысячи футов, а в поперечнике – пять или шесть миль. Радужные стены переливались всеми красками спектра, напоминая гигантский мыльный пузырь, выставленный на солнце.

– Бестелесные стены, – пояснил доктор Скамандрос. – И сделаны на совесть! Про размеры я уж и вовсе молчу.