Гарт Никс - Утонувшая Среда [litres]

– Что за предложение? – спросил он.

– Очень простое. Обмен ударами, – сказал Лихожаро. – Каждый наносит по одному удару, и ты можешь использовать свой первым. Если ты убьешь меня, ты и все, кто с тобой, уйдете живыми. Если я убью тебя, то унаследую все, что является твоим на сегодняшний день. Я стану Законным Наследником Дома!

– Откуда мне знать, сдержишь ли ты свое слово, – сказал Артур. – Если я вообще соглашусь!

«Лихожаро наверняка хитрит, – думал он про себя. – Где-то должна быть ловушка! Типа как в той истории про рыцаря и зеленого великана. Начать с того, что Лихожаро уж точно способен сам приделать себе голову обратно, еще почище, чем обычные Жители. Что там Солнцедырь говорил насчет того, чтобы натереть ему шею песком… или приложить туда плоской стороной меч…»

– Это уж моя забота, – сказал Лихожаро. – Кстати, пусть рыбешка будет свидетелем. Вытащи карася из кармана, чтобы он видел, как все произойдет! Итак, даю тебе на раздумье одну минуту по моим часам. Выбирай – честный поединок или «все на одного», где «все» – это я и моя команда в полном составе!

И он с улыбкой извлек из кармана усыпанные камнями часы-луковицу размером с апельсин. При этом он вроде как ненароком отступил прочь, и теперь Артур не мог достать его прежде, чем подоспели бы остальные пираты.

Артур все же рискнул оторвать от него взгляд, чтобы посмотреть на Листок. Девочка выглядела вполне нормально – за тем единственным исключением, что она на него не смотрела. Она не отрывала глаз от Лихожаро.

– Значит, – спросил Артур, – у меня есть один удар? И твоя команда вмешиваться не будет?

– Они будут стоять недвижимо, точно деревья в безветренный день, – заявил Лихожаро.

– А сталь тебя вообще режет? – поинтересовался Артур.

– И сталь, и серебро, и железо, и бронза – любой клинок способен уязвить мою плоть. Я же сказал – это честное пари между двумя смертными, пусть даже измененными влиянием времени, Дома и Пустоты.

Артур чуть повернул голову, чтобы смотреть на Лихожаро искоса. Нечеловеческое существо, облаченное в драные бумажки, как-то проще будет ударить, чем человека или Жителя, подобного человеку.

Да и шея в таком виде у него была существенно тоньше.

– Я хочу сначала переговорить с Сазаном, – сказал Артур. – Дай мне еще минуту.

– Еще минута, – кивнул Лихожаро. – Только из уважения к тебе.

Артур остался стоять под деревом, крепко держа меч правой рукой. Левой он вытащил баночку из кармана и поднес ее к голове.

«Вообще-то, мне здорово страшно, – подумал он. – Стремно, хуже некуда! Слышишь меня, Сазан?»

«Слышу, – долетел беззвучный ответ. – Ты должен верить, Артур…»

«Да хватит о вере! Лучше скажи мне, может, ты знаешь – Лихожаро умрет, если я срублю ему голову и приложу меч плоской стороной к шее?»

«Возможно, – ответил Сазан. – Это способно убить даже очень высокопоставленных Жителей. Однако у Лихожаро масса уловок…»

«„Возможно“! Ну спасибо… Ладно, проехали. Ты можешь что-нибудь сделать, чтобы вызволить Сьюзи и Эбенезера? Или мою подружку Листок? Ее тоже наверняка заколдовали! А то фиг ли бы она держалась с пиратами».

«Я же уберег тебя от чар Лихожаро. Возможно, я и сумею еще кого-то освободить…»

«Опять твое „возможно“! – взвыл Артур мысленно. – Без конца твердишь о вере, а сам?!»

«Вот именно. Я только и делал, что призывал к…»

– Время истекло, – перебил Лихожаро. – Ну, скажем так, почти. Итак, Артур, твое решение?

– Я принимаю пари, – сказал Артур.

Пока он произносил эти слова, его накрыла неожиданная волна головокружения и тошноты, но он ей не поддался.

– Замечательно, – сказал Лихожаро. – Сейчас я встану на колени, а ты бей, когда будешь готов. И, пожалуйста, обеспечь, чтобы наш карасик получше видел все, что произойдет!

Артур молча кивнул. Он сперва хотел было поставить баночку у своих ног, но затем передумал и устроил ее возле правого ботинка Сьюзи. И, разгибаясь, прихватил горстку песка.

– Я не намерен ждать целый день, – сказал Лихожаро.

Он успел снять крылья, отложил их прочь и встал на колени. Его иллюзорная сущность откидывала длинные черные волосы, обнажая шею. У сущности истинной волос практически не было, и она лишь имитировала движения.

Артур подошел, отчаянно соображая: «Значит, так: быстрый удар, бросить землю на шейный срез и – для верности – еще прижать меч…»

– Ну поторопись же!

Артур занес меч, показавшийся ему гораздо тяжелей прежнего, и нанес удар, вложив в него усилие всего тела.

«Я должен смотреть! Не сметь отворачиваться! Бросить землю, приложить клинок…»

Ощущение было как в бейсболе во время удара по мячу. Резкая отдача в руке – и клинок высвободился.

Артур не отвел глаз. Он, как и собирался, швырнул землю и приложил меч к шейному срезу, кстати бескровному и сухому. Голова Лихожаро прокатилась по земле… а потом с пугающей скоростью взвилась в воздух. Одновременно с этим его тело дернулось назад и встало. Артуру пришлось тоже подпрыгнуть, чтобы не отнять от шеи меча.

Голова, как намагниченная, села точно на свое место – туда, где находилось лезвие. Но ни меч, ни земля, кажется, не создали ей ни малейшего неудобства. Артур с ужасом увидел, как на шее и отсеченной голове начала нарастать плоть – чтобы встретиться посередине.

Вот Лихожаро поднял руку и вытащил меч Артура из своей практически уже сросшейся шеи. Лезвие, высвобождаясь, издало чмокающий звук, мальчик пошатнулся и отступил прочь.

– Полагаю, теперь моя очередь, – проговорил Лихожаро, и его улыбочка была одинаково жуткой – что в иллюзорном виде, что в настоящем.

Артур понял, что проиграл.

– Просто встань на колени там, где стоишь, – сказал Лихожаро.

Он провел большим пальцем по лезвию своей абордажной сабли и стряхнул выступившую капельку крови. Та была до того пропитана Пустотой, что зашипела, упав на землю.

– Надеюсь, – продолжал пират, – ты не владеешь приемом воссоединения тела и головы? Чтобы им овладеть, у меня ушло немало столетий. И еще вдвое больше – на то, чтобы научиться безупречно выполнять его в разных сложных обстоятельствах. Юная Листок мне рассказывала, что подобного срока у тебя не было… Я сказал, на колени!

И Артур обнаружил, что встает на колени. Его тело двигалось помимо разума, занятого лихорадочными поисками выхода из сложившейся ситуации.

«Мы договорились насчет обмена ударами… обмена ударами… и моя очередь была первой…»

– Ты ничего не почувствуешь, – заверил его Лихожаро. – Даже жаль, если честно. Зато я развлекусь на славу, топя твоих приспешников в Горячем озере.

«Я дал согласие лишь на обмен ударами! Я не обещал, что не стану уворачиваться и уклоняться. Я даже не говорил ему, что буду стоять смирно…»