Элис Хэмминг - Проклятый единорог [litres]

Сердце девушки бешено заколотилось, и события прошлой ночи нахлынули на неё, как волна. Ну конечно, она превращалась в человека! У неё совсем не было шерсти, а вместо копыт появились длинные удобные пальцы. А ещё она была такой ловкой и грациозной, что забралась на вершину платана и просидела там до рассвета, вспоминая свою прошлую жизнь. Увы, единственное, что ей удалось вспомнить, это случай, когда кто-то упал с дерева. Селена на всякий случай оглядела себя. Нет, падала не она, а кто-то другой, и, видимо, случилось это в далёком прошлом. Увы, разум единорога сохранял информацию куда хуже, чем человеческий.

Время в лесу Блик текло так вяло и размеренно, что принцессе с трудом удавалось понять, когда одна неделя сменялась другой. Вся её жизнь сводилась к дневному сну, к ночным вылазкам в поисках еды и к долгим беседам с соседом по пещере. Порой рутина становилась настолько невыносимой, что девушка ощущала её физически. Ей хотелось освободить свою шею и спину от внутреннего напряжения и умчаться прочь, подальше от этих мест. Но она понимала, что в жизни за пределами проклятого леса у неё будет куда меньше свободы, чем здесь. И потому Селена держалась, стараясь находить радости в мелочах. Ей нравились ночные песни малиновок и красивые завитушки на раковинах улиток. Но больше всего наслаждения она получала от мыслей о своей прошлой жизни и о том, как бы поскорее к ней вернуться.

Она отчаянно хотела снова превратиться в человека и попробовать найти хоть какую-то зацепку, связывающую её с прошлым. Но, как назло, настал сезон непогоды, и тучи всё чаще заволакивали небо, скрывая его от глаз единорога. А в те редкие дни, когда облака расступались, из-за них с насмешкой выглядывал месяц, и казалось, что полнолуние не наступит уже никогда.

Принцесса не заметила, как осень сменилась зимой. Листья в бесконечном танце падали с густых крон деревьев, и лесной ковёр с каждым днём становился всё мягче. И вот однажды ночью из-за голых веток появилась полная декабрьская луна.

Единорог почувствовал её магическую силу каждой клеточкой своего тела и вновь оказался на той же самой поляне. Дальше всё пошло по знакомому сценарию: превращение, верхушка платана и девушка, гипнотизирующая взглядом сияющее ночное светило. Рассвет также не принёс ей ничего, кроме разочарования. Превращаясь обратно в зверя, Селена знала о себе так же мало, как и месяц назад.

Двадцать девять дней спустя над лесом Блик взошла Волчья луна, и всё повторилось вновь. Штормовая луна также не принесла никаких изменений, как, собственно, и Червивая. Но раз за разом принцесса упрямо взбиралась на дерево и молила о помощи ночное светило. Со временем копилка её воспоминаний пополнилась длинным белым столом, мерцающими свечами в металлических подсвечниках и кораблём среди морских просторов. И если сперва всё это имело для неё хоть какой-то смысл, то на следующий день от этих образов не оставалось и следа.

Единственное, что менялось – внешность человека, в которого каждый месяц превращался единорог. Волосы бедняжки отрасли и спутались, а кожа от недостатка солнечного света сделалась мертвенно-белой.

Так сменялись сезоны, а потом и года. Растущая луна несла надежду, а убывающая смотрела с небес на несчастную сломленную принцессу, убитую отчаянием. Воспоминания никак не хотели возвращаться, и с каждой новой попыткой неудачи ранили её всё сильней. Ей казалось, что не может быть ничего хуже этого гнетущего чувства разочарования, но оказалось, что может. Однажды небо затянулось такой плотной пеленой туч, что свет полной луны не смог пробиться к земле. Селена всю ночь простояла на поляне под чудовищным ливнем, но так и не превратилась в человека. Вернувшись в пещеру, она рухнула на каменный пол и несколько часов подряд безудержно рыдала, пугая хриплыми вздохами летучих мышей.

Каждый раз, когда в небесах появлялся оранжевый шар Охотничьей Луны, она знала, что с момента её превращения прошёл ещё один год. И именно это полнолуние казалось девушке самым могущественным из всех.

В очередную годовщину наложенного проклятья принцесса, как всегда, сидела на раскидистой ветке платана. Она любовалась нежным мерцанием звёзд и чувствовала невероятное спокойствие. С каждым годом ей становилось всё сложнее взбираться на самый верх дерева, увы, она становилась старше. Селене оставалось лишь угадывать свой возраст, но, как бы то ни было, она чувствовала, что уже слишком стара для того, чтобы гнаться за несбыточными мечтами. Она решила наконец смириться со своей судьбой и жить обычной жизнью создания, вынужденного прятаться днём и выходить лишь по ночам.

– Довольно, – громко сказала она самой себе. – С этого дня ты должна перестать жить прошлым. Тем более что ты не помнишь о нём практически ничего. Ты будешь сильна и смиренна.

Сильна и смиренна… Почему вдруг от этих слов так дрогнуло её сердце? Девушка повторила их вновь, но на этот раз быстрей. Затем ещё раз, и ещё… И так до тех пор, пока звуки не смешались и не слились воедино, совместив начало первого слова с окончанием второго.

Осознание обрушилось на принцессу так внезапно, что она с трудом удержалась на ветке. От переизбытка эмоций она одновременно и плакала, и смеялась, а успокоившись, спустилась вниз и бросилась к пещере.

Она впервые бежала по лесу Блик в своём человеческом обличье, и это оказалось совсем непросто. Дыхание всё время сбивалось, ноги болели, а ступни предательски скользили по влажной земле. Из её рта вырывался похожий на облака пар.

Оказавшись у знакомого входа, девушка развела лианы руками и вошла в грот.

– Это я! – громко сказала она и с наслаждением прислушалась к эху, повторяющему её слова в недрах пещеры.

– Я знаю, – спокойно ответил Камнекот, которого, судя по всему, совершенно не удивило, что подруга обратилась к нему с помощью голоса, а не с помощью мыслей. Он вообще редко чему-то удивлялся. Должно быть, так бывает, если прожить всю жизнь в лесу, полном разных странных существ.

– Я кое-что… вспомнила, – сбивчиво сказала принцесса, всё ещё стараясь отдышаться. – Меня зовут Селена.

Зверёк растерянно потёр лапкой голову и ничего не ответил.

– Селена… – протяжно повторила девушка. Ей нравилось, как привычно и просто это звучит. – Здорово, правда?

– Ну как сказать. – Камнекот сморщил нос, словно имя источало неприятный аромат.

– Ты что, не рад, что я наконец-то вспомнила, как меня зовут? Ты ведь знаешь, как много это значит для меня. Или тебе не нравится, как звучит «Селена»?

– Я просто разочарован, что ты пролила столько слёз из-за слова, которое не несёт в себе совершенно никакого содержания. Немудрено, что ты его забыла. Кто вообще даёт такие странные имена, и главное – зачем? Другое дело – Печальный-но-иногда-счастливый-человеко-единорог. В этом заложено столько информации и смысла!