Макс Мах - Черная луна [litres]

– Он один, – шепнула ей в ухо другая она. – Все остальные спят.

– Это не поможет, – вздохнула Герда. – Эуген сильный и талантливый колдун. К тому же полностью обученный, и, если этого мало, я не знаю, с какой стихией у него сродство. Мне нечего ему противопоставить.

– Тогда попроси помощи у Неистовой.

– И как, по-твоему, я ее могу попросить?

– Просто попробуй, – предложила другая Герда. – Иногда она тебя чувствует и приходит, когда заставляет нужда.

«Неистовая! – попробовала призвать богиню Герда, отчаявшаяся выкрасть портрет матери до своего отъезда из Эринора. – К тебе взываю я! Прошу! Окажи милость, помоги одолеть врага!»

– Бестолочь! – Темная богиня возникла в тенях, и сама бесплотная, словно тень. – Ничего не умеешь и ничему не учишься!

– Прошу, прости меня, Неистовая! – Не вставая на ноги, Герда перетекла на колени и склонила голову перед великой Темной. – Но, как же мне учиться, если у меня нет ни учителей, ни книг, по которым я могла бы чему-нибудь научиться сама. Я учусь. Но та книга, что у меня есть, ничего не говорит о высшей магии. А о моем даре вообще даже не упоминает. Эуген же обученный сильный колдун, и он пользуется именно высшей магией.

– В твоих словах есть правда, – неожиданно согласилась с ней Темная богиня. – Тебе надо учиться, деточка, и я знаю, как тебе помочь. Ты идешь за портретом своей матери. Уважительная причина, чтобы просить о помощи, но не настолько веская, чтобы я взялась тебе помогать. Но там, в кабинете герцога, находится не только портрет. Там на особой полке стоят несколько книг, которые могут быть тебе полезны. Вот ради них я тебе, пожалуй, помогу.

– Как?

– Впусти меня в свое тело.

– В мое тело? – Это было необычное предложение, и оно Герду не только удивило, но и порядком напугало.

– Не забывай, – успокоила ее Неистовая, от которой ничего нельзя было скрыть, – я в нем уже была, и даже не один раз.

– Я тогда была не в себе, – попробовала оправдаться Герда.

– В этом-то и сложность, милая, – улыбнулась ей богиня. – Итак?

– Как мне это сделать? – Сейчас Герда была готова на всё. Ну, или почти на всё.

– Придумай грёзу.

«Грёзу? – удивилась Герда, но тут же поняла, о чем идет речь. – Вот же я тупая курица! Грёза – дверь в мое Я».

Тогда она села на пол. Закрыла глаза. И представила себе, как открывается навстречу богине. Это не был зрительный образ, такое ей было не представить. Впервые в жизни Герда грезила философскими категориями. Сущность человека, его материальная оболочка и метасущность божества . А потом «дверь» отворилась, и в Герду вошло нечто настолько огромное, что и сама она почувствовала себя гигантом. Мощь, невероятная сила, непостижимая сущность. Но при всем при этом Герда оставалась самой собой. Знала, кто она. Понимала, что случилось.

– Позволишь мне действовать самой ? – спросила богиня, став вторым Я Герды.

– Да.

– Тогда пошли.

Герда повела плечами, примериваясь к тому, как это быть одновременно и человеком, и богом, и пошла. Прошла уже известным ей маршрутом и, толкнув дверь, вошла прямо в сеть, расставленную пауком. Как и задумывалось, аркан сработал мгновенно, развернувшись в нечто настолько сложное, что даже видя все эти плетения глазами Неистовой богини, Герда не понимала, как устроена эта смертельная ловушка. И времени, чтобы рассмотреть ее в деталях и осмыслить увиденное, богиня Герде не предоставила. Аркан развернулся, а в следующее мгновение он уже осыпался невесомым прахом.

– Вижу, ты так ничему и не научился! – сказала Герда, неторопливо направляясь к Эугену через весь зал.

– Ты… – выдохнул он. – Как ты это сделала?

– На каждую силу найдется еще большая сила, или нет?

– Кто ты?

– Господи, Эуген! – засмеялась Герда. – Ты же меня узнал. Зачем тогда спрашивать?

– Теперь ты меня убьешь?

Глупый вопрос. В прошлый раз она его пощадила, – если, конечно, кастрацию можно считать пощадой, – но в этот раз Герда просто не могла оставить его в живых. И дело сейчас было не в мести или в воздаянии. Вопрос был совсем в другом. В ее анонимности. В ее безопасности.

– Если уж и бить, – процитировала она Макиавелли, – то так, чтобы не страшиться мести…

Отбросив мертвое тело с пути, Герда одним легким движением пальцев открыла дверь в кабинет герцога. Ни замок, ни мощное заклинание не помогли. Против божественной мощи эти преграды были бессильны.

– Отвечаю на твой вопрос, милая , – богиня читала в Герде, как в открытой книге, и знала сейчас все, о чем та могла бы подумать. – Во-первых, в человеческом теле я уязвима. К тому же даже самая сильная, но при этом смертная плоть не может безнаказанно стать вместилищем божественной сущности. Это во-вторых. И в-третьих. Ты мне нравишься, Герда, именно такой, какая ты есть. Не уверена, что такое могущество сделает тебя лучше.

Герда поняла и согласилась с очевидным: лучше оставаться самой собой. Она прошла в глубь кабинета, огляделась, выискивая взглядом портрет Александры-Валерии, и между делом заметила ту саму полку, о которой сказала ей богиня. Там стояло около дюжины книг, но, едва Герда на них взглянула, три корешка окрасились в цвет огня.

– Это они , – подтвердила Неистовая. – Бери и уходи !

– Спасибо, Темная!

– Иди уже!

Через час Герда осторожно проникла в свою комнату, открыла оружейный сундук и спрятала портрет матери и три редчайшие колдовские книги на самом дне, завалив их сверху одеждой и оружием.

Уже на следующий день слухи об ужасных событиях той ночи обсуждались по всему городу, достигнув в конце концов и дворца Арнем. Барон Гемма, как рассказывали, был найден в своем кабинете с перерезанным горлом. Ничего не было похищено, никто из домочадцев не пострадал, и злоумышленник не оставил следов, словно являлся не человеком, а бесплотным духом. И в эту же ночь во дворце герцога Сагана был убит граф Конрад Саган. Его изломанное тело было найдено в зале перед дверью в кабинет герцога. На этот раз преступник не только убил одного из сильнейших магов обитаемого мира, но и похитил то, за чем, по-видимому, пришел во дворец той ночью. Говорили о каких-то редчайших колдовских книгах и о живописных полотнах, украденных из кабинета герцога. Но все это были только слухи, потому что на официальном уровне никаких подробностей об этих ужасных убийствах не сообщалось.

А еще через три дня двор княгини де Ла Тремуй поднялся и отправился в долгое путешествие в Нелис. В отличие от дней своего бегства из Эринора, на этот раз Герда путешествовала со всеми удобствами и вполне насладилась как чудесными пейзажами, проплывавшими за окном кареты, так и обществом Каро. За время путешествия они настолько сблизились, что теперь им не нужен был даже секс, чтобы чувствовать себя одним целым. В конце концов, Шарлотте перестало мешать даже то, что граф де Вален практически открыто ухаживает за Гердой. Ревность к мужчине отошла на второй план. Почувствовав изменение в настроении княгини, Эмиль стал более откровенен и смел, и они с Гердой даже пару раз поцеловались. Дело шло к тому, чтобы отдаться этому великолепному мужчине, мешали только обстоятельства. В дороге условия биваков и ночлега в гостиницах не располагали к тому, чтобы окончательно расслабиться, и Герда решила отложить свой первый раз до Нелиса, где они, по идее, должны были остановиться хотя бы на несколько дней. Однако в Нелисе их встретил герцог Мунк, и Герда оглянуться не успела, как оказалась на борту огромного линейного корабля. Здесь ей выделили скромную, но чистую каюту – вопреки ожиданиям Шарлотты, с помещениями на корабле дела обстояли не так, чтобы очень хорошо, – но Герда в своей «келье» появлялась только перед сном, проводя все время с княгиней и ее малым двором. Приводить в эту каморку графа де Валена она не хотела и поэтому перенесла заветную ночь – отчего-то ей казалось, что отдаться в первый раз она должна именно ночью, – в порт Ароны.