Ирина Фуллер - Лебединая башня

– Я должен быть с тобой, – ответил Май, чуть улыбаясь, – я не могу объяснить этого, но я чувствую, что могу помочь.

Омарейл устало вздохнула. Посмотрев на Бурю, что стояла, скрестив руки, и на Даррита, который сел обратно на скамью и безразлично уставился вдаль, она сказала:

– Ладно. Но обещай, что будешь хорошо вести себя.

Май расплылся в широкой улыбке и плюхнулся на узкую скамейку напротив Омарейл. Принцесса лишь устало покачала головой. Буря завела мотор, лодка тронулась.

Предместья Фортосдора раскинулись широко, первые жилые кварталы с низкими домиками из деревянных бревен начали появляться на берегу задолго до того, как «Сестра» подплыла к главному причалу. Почти весь город был построен из дерева, за исключением лишь цитадели, расположившейся на противоположном от него берегу.

Та возвышалась на утесе и представляла собой каменное сооружение с множеством окошек-бойниц на самом верху. Не отличавшееся особой красотой и изяществом исполнения, оно выглядело устрашающе и монументально. Цитадель окружал хвойный лес, и казалось, будто она была укутана мягким одеялом. Но мягкость эта, как и казавшаяся беспомощность каменной постройки, была обманчива. Когда два столетия назад движение лаутенов, называвших себя Воинами Света, захватило Лебрихан и практически стерло с лица земли несколько деревень к западу от Фортосдора, именно цитадель этого города остановила их агрессивное наступление. Ни один корабль, ни одна лодка не смогли проскользнуть мимо этого скромного укрепления. Так Фортосдор защитил столицу, которая была главной целью лаутенов.

Омарейл читала об этом в книгах и вот теперь увидела вживую знаменитую Защитницу Восходящего Солнца, как ее часто называли историки.

Затем внимание Омарейл привлекло кое-что другое: чуть вдали она увидела дорогу, выстроенную прямо на воде.

– Что это? – воскликнула она, высунувшись из своего укрытия.

Сотни и сотни бревен были связаны между собой в плоты и формировали длинный путь вдоль извилистого берега. Начала дороги не было видно, зато к концу ее они как раз подплывали.

– Это лесосплав, – бросила Буря через плечо. – Так поставляют бревна на запад, в Лебрихан.

Это выглядело невероятно. Бревна действительно плыли вперед, точно одно огромное полотно, рисуя собственный путь.

– Мы вовремя пришли, – добавила она. – Явились бы раньше, могли бы застрять.

Центр Фортосдора выглядел куда наряднее его окраин: многочисленные деревянные домики все как один были покрашены в бутылочно-зеленый, на фоне однотонных стен выделялись белоснежные рамы окон и дверей. Везде, где не было домов и каменных мостиков, арок и парапетов, росли ели и сосны. Рисунок пристани был замысловатым – тут пирс торчал серой полосой, там ленточка песка уходила бухтой внутрь городка. А чуть дальше, у самой реки начинался пологий каменный спуск, который вел далеко вверх. У этого спуска они и нашли место, чтобы оставить лодку. Пока Буря расплачивалась с причальным, Омарейл разминала спину. Они с Маем уже выбрались из лодки, Даррит же не торопился покидать судно.

– Господин Джой, – процедил он, распрямившись и сжав кулаки.

– А? – Май, залюбовавшийся видом города, обернулся на него.

Даррит стиснул зубы, вздохнул, прикрыл глаза, а затем тихо процедил:

– Где мой вещмешок?

Май сглотнул. Омарейл настороженно взглянула на друга. Не мог же он…

– Это та куча хламья, которая лежала под скамейкой? – уточнил он, глуповато улыбаясь.

Уголок рта Даррита, тот, что и так всегда был словно приподнят из-за шрама, дернулся. Это совсем плохой знак.

– Он мне мешал влезть под скамейку. Я глянул, там какая-то куча тряпок. Я подумал, что это просто ветошь…

От драки их спасла Буря, которая, незаметно для всех оказавшись рядом, гаркнула:

– Давайте поживее, нам еще ехать и ехать! Некогда рассиживаться!

Май поспешил за женщиной, разумно видя в ней спасение.

Даррит одарил Омарейл весьма многозначительным взглядом и выбрался из лодки.

– С каждым могло случиться, – пробормотала она, но была остановлена поднятой рукой.

Он не желал ничего слушать.

Омарейл смогла увидеть Фортосдор лишь мельком, но город запомнился ей особой уютностью, камерностью, любовью жителей к природе и лесу. Дары его были повсюду: шишки и еловые ветки украшали улицы, кафетерии и таверны, окна и двери домов. Тут и там были стены, сплошь выложенные дровами. В лавках продавали сушеные ягоды и грибы. Омарейл купила мешочек вяленной на солнце клюквы.

– Нам нужно взять лошадей, – сообщила Буря, когда они оказались на рыночной площади. – У тебя денег хватит?

У Омарейл хватало, поэтому Буря отправилась договариваться об аренде повозки с кучером. Она предложила просто ехать верхом, но Омарейл, ни разу не сидевшая в седле, поспешно отказалась.

Они ждали Бурю у киоска с газетами, поэтому неудивительно, что взгляд всех троих скоро упал на свежие выпуски. Омарейл застыла. На первой полосе огромными буквами было написано:

«Королевская семья сделала официальное заявление о том, что принцессу Омарейл Эйгир Доминасолис настиг ужасный недуг, уже три дня она находится в тяжелом состоянии. Ситуация осложняется тем, что Ее Высочеству не может быть оказана полноценная медицинская помощь. Все запланированные встречи и мероприятия отменены».

Омарейл трясущимися руками взяла газету и стала читать статью. Подробности были не слишком обнадеживающими: принцесса, судя по тексту, лежала едва ли не при смерти, а королевская чета и Совалия Дольвейн наблюдали за ней через специальное окошко в двери ее спальни. Они передавали симптомы придворным врачам, но те лишь разводили руками. Принцессе давали различные лекарства, травяные сборы и снадобья, но пока больная не приходила в себя, не разговаривала и не реагировала на происходящее вокруг.

Даррит бросил напряженный взгляд на Омарейл, ожидая ее реакции. Она же прикрыла глаза, закрывая эмоции, вздохнула и затем взглянула ему в лицо.

– Это… элегантный выход, – прошептала она. – У… принцессы было запланировано несколько визитов. Болезнь – убедительный повод их отменить. К тому же она может пролежать в коме хоть два десятка лет.

– Предположу, что госпожа Дольвейн сообщила Его Величеству о вашем побеге и предложила Королю и Королеве этот способ, убедив, что он безопасен и для принцессы, и для всего королевства. На самом же деле, это в первую очередь удобная ситуация для нее самой.

Омарейл вопросительно подняла брови.

– В случае скоропостижной кончины принцессы, наследной принцессой фактически станет госпожа Бенедикт, – пояснил Даррит на пониженных тонах.