Николас Смит - Hell Divers. Адские ныряльщики

– В чем дело? – хрипло спросила Эш.

Хант прищурился, вгляделся в экран, удивленно расширил глаза и посмотрел на Эш.

– Думаю, это маяк «Ареса», – произнес он.

– Где? – воскликнула Эш. – Далеко от нас?

Она бросилась по пандусу на нижний уровень, надеясь увидеть корабль на экране одного из мониторов.

– Сигнал поступает с поверхности, – откуда-то издалека донесся ответ Ханта. – Корабль…

Его голос утонул в реве сирен. Эш закрыла глаза. Тело онемело и как будто стало чужим. Худшие опасения сбылись. Других кораблей не осталось. Уцелел только «Улей».

Икс протолкался сквозь хаос, царивший у входа в медицинский отсек. При виде его мундира большинство пассажиров расступались. Однако один из них посмотрел на него с явной злобой. Будто девяносто шесть прыжков Икса в счет уже не шли, а сам он только и делал, что незаконно пользовался преимуществами.

Впрочем, так оно и было.

Тин находился где-то в недрах этой переполненной клиники, и Икс предпринимал отчаянные попытки его отыскать. Он оглядывал ряды коек с ранеными или обожженными пациентами, задерживаясь каждый раз, когда видел ребенка. Под окровавленными тряпками, прикрывавшими раны, некоторых невозможно было узнать.

Икс морщился и двигался дальше.

– Тин! – сердито крикнул он. – Тин, где ты?

Кто-то схватил его за рукав и потянул в сторону темного коридора. Рядом появилась подруга Тина Лейла, на ее щеках блестели слезы.

– Сюда, – проскулила она.

Икс поспешил за ней, мимо бесконечных кроватей с пострадавшими людьми. Когда он увидел Тина с повязкой на голове, внутри у него все сжалось. Склонившись над кроватью какого-то старика, мальчик прижимал к его бедру ладони.

– Ты ранен? – спросил Икс, бросаясь к нему.

Тин покачал головой и опять опустил взгляд на рану. Затем надавил сильнее, из груди старика вырвался крик.

– Черт! – воскликнул Икс. – Дай я.

Отодвинув в сторону руки Тина, он увидел глубокую рану и тут же закрыл ее ладонями. Между пальцами сочилась кровь, пачкая все вокруг.

– Он истекает кровью, – сказал Икс. – Где чертовы медсестры с врачами?

Его никто не услышал – с таким же успехом можно было говорить с глухими. Немногочисленному медицинскому персоналу приходилось делать выбор – бросить все силы на спасение тех, кого еще можно было спасти, а старых, слабых и смертельно раненных бросить на произвол судьбы. Он знал это, потому что сам на их месте поступил бы так же. Такова реальность, если ресурсы ограничены. Решения о том, кому жить, а кому умирать, принимались на ходу. Осознав бесполезность своих усилий, Икс убрал ладони от раны. Старик невидящими глазами уставился в потолок. Его грудь еще дважды поднялась и опустилась, потом он стал дышать все слабее и затих.

Икс вытер окровавленные руки о мундир, посмотрел на Тина и нахмурился.

– Прости, парень.

Тот не ответил, нагнулся и схватил под кроватью невидимый Иксу предмет.

– Коммандер! – прогремел чей-то голос.

Он повернулся и увидел, что по коридору к нему бежит полицейский в сером мундире. Щиток на его шлеме был поднят, и по глазам парня Икс видел, что дело у него срочное.

– Коммандер, капитан Эш требует, чтобы все хеллдайверы немедленно собрались на мостике!

– Буду через пару минут.

– Сэр, у меня приказ сопроводить вас на…

– Я же сказал, сейчас приду, – зарычал Икс.

Полицейский кивнул и поспешил обратно. Глядя на Тина, Икс почувствовал, что сейчас как никогда скучает по своему лучшему другу. Мальчик снял повязку и вместо нее нахлобучил шляпу из фольги.

– С тобой точно все в порядке? – спросил Икс и посмотрел ему в глаза, проверяя зрачки.

Тин кивнул и поправил шляпу. Но его глаза говорили о том, о чем он сам молчал: он только что видел, как умер человек. И ничего хорошего в этом не было. Икс сомневался, что после всего, через что мальчишке пришлось пройти, он когда-нибудь будет в порядке.

– Пока я не вернусь, побудешь с Лейлой и ее семьей. Договорились?

Тин снова кивнул.

Икс похлопал мальчика по плечу, повернулся и побежал на мостик, представив, с каким неодобрением сейчас нахмурилась бы Ронда. Она никогда не понимала присяги, которую он принес «Улью». Или со свойственным ей эгоизмом не желала понимать. А вот Аарон одобрил бы все, что он делал. Для хеллдайвера долг перед кораблем превыше всего.

Если бы не часы на экране, отсчитывавшие минуты миссии, Уивер так и не понял бы, что наступила ночь. Он сидел на куче мусора и смотрел, как вдали пылает «Арес», как взметаются в небо языки пламени.

Он почти не чувствовал своего тела – от усталости, от холода, от кипевших в душе чувств… Он вспомнил, как однажды подумал: каково это, остаться последним человеком на земле? Теперь он знал ответ. Где-то наверху по-прежнему дрейфует «Улей», но здесь, на поверхности, никого, кроме него, нет.

По небу прокатилось эхо воплей сирен, но он почти не обратил на них внимания. Даже если они сейчас появятся, он не побежит. Сражаться больше незачем. «Арес» рухнул на землю, и все изменилось. Жены и детей нет в живых, вместе с ними погибли все, кого он знал.

Незадолго до этого прыжка он хотел попросить о переводе в полицию, чтобы проводить больше времени с семьей. Обычно хеллдайверы совершали прыжки на поверхность до тех пор, пока удача не отворачивалась от них. Но если Уивер умрет, вместе с ним исчезнет и его опыт. Он занимался этим всю жизнь… Тратил время, исполнял свой долг. Вот о чем он собирался сказать капитану Уиллису.

В груде горящих обломков прогремел взрыв – мучительное напоминание о том, что теперь ничто не имеет значения. Яркая вспышка на миг ослепила Уивера, и он закрыл глаза, чтобы на несколько секунд забыть этот кошмар и вспомнить близких.

Кайла и Касси предстали перед ним как живые. Девочки сидели на полу в гостиной крохотной квартирки, на их веснушчатые лица падали отблески свечей, которые горели на торте в честь дня рождения Дженнифер.

Снов прогремел взрыв, но Уивер даже не открыл глаза, стараясь как можно дольше оставаться в небе с женой и детьми. Несколько минут спустя он уже едва замечал пылающий корабль.

– С днем рождения, моя красавица, – услышал он в голове собственный голос и увидел, как жена повернулась и улыбнулась той потрясающей улыбкой, в которую он влюбился двадцать лет назад.

Он помнил, что она тогда сказала:

– Иди сюда, помоги мне задуть свечи.

Уивер подошел к столу и обнял дочерей. Дженнифер слегка подула, нахмурилась, затем посмотрела на Кайлу и Касси.

– Девочки, ну-ка помогайте!

Дочери склонились над тортом и дунули изо всех сил. Уивер вспомнил, как улыбался и каким странным ему все это тогда казалось.

Кайла и Касси засмеялись и подняли на него глаза. Но теперь что-то изменилось. С тортом в его воспоминаниях явно было не все в порядке. Свечи вспыхнули так ярко, что никто не смог бы их задуть, воск потек на ванильную глазурь. Улыбка Дженнифер исчезла, ее щеки плавились, как тот же воск, с подбородка стала отваливаться кожа.