Джо Аберкромби - Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна

Он услышал возню снаружи, какой-то стук, сумятицу взволнованных голосов, и потянулся за сапогами. Гомон перерос в крики, к ним прибавились конский топот и ржание. Схватив меч, Горст рванул клапан палатки.

Унгер, выправляющий при свете фонаря вмятины на хозяйских доспехах, вскочил, вертя головой, в одной руке понож, в другой молоточек.

— Что там? — пискнул Горст.

— Понятия не… Ыйт! — Унгер отшатнулся от пронесшейся мимо лошади, которая обдала их обоих грязью.

— Сиди-ка здесь, — Горст нежно положил руку ему на плечо, — от беды подальше.

Из палатки он двинулся к Старому мосту, одной рукой на ходу заправляя рубаху, другой сжимая длинный клинок в ножнах. Где-то впереди из темноты доносились крики, тревожно мигали фонари на шестах, фигуры и лица мешал разглядеть след огонька свечи в глазах. Из темноты возник посыльный. Он бежал трусцой, одна щека и мундир сбоку представляли собой корку запекшейся грязи.

— Что происходит? — спросил Горст.

— Северяне напали большим числом! — выпалил он, пробегая мимо. — Нас опередили! Прут, уже близко!

Для него это был ужас, а для Горста — радость. Волнение обдало жаркой, до боли сладостной волной; мелочи вроде синяков с растяжениями как будто улетучились. Горст спешил к реке. «Это что, получается, мне второй раз за полдня придется отвоевывать мост?» От нелепости происходящего его душил смех. «Не могу дождаться». Одни офицеры взывали к спокойствию, другие спасались бегством. Одни лихорадочно нашаривали оружие, другие, наоборот, его прятали. Тени казались наступающими северянами. У Горста чесались руки от мучительного желания выхватить клинок, но тени преобразились в растерянных солдат, полуодетых слуг, косящихся конюхов.

— Полковник Горст? Это вы, господин полковник?

Он брел, мысли его витали где-то далеко. Снова в Сипани, в дыму и безумии Дома досуга Кардотти. В поисках короля в удушливых задымленных дебрях. «Только на этот раз я не спасую».

Над скрюченным на земле телом стоял и таращился слуга с окровавленным ножом. «Внешность обманчива». Из палатки, шатаясь, вышел человек с донельзя растрепанными волосами; он силился расстегнуть застежку на ножнах тесака. «Умоляю меня простить». Горст смахнул его с дороги, и тот полетел в грязь. Дальше сидел пухлый капитан с удивленным, перемазанным кровью лицом, и приспосабливал на голове повязку.

— Что такое? Что происходит?

«Паника, паника происходит. Удивительно, сколь быстро непреклонная армия может распасться на куски. Как быстро герои при дневном свете обращаются в трусов при ночном. Становятся сборищем, неуправляемым стадом, действующим с разумением животного».

— Так, сюда! — крикнул кто-то сзади. — Он знает!

По грязи чавкали шаги. «Мое маленькое стадо». Он даже не обернулся. «Но учтите, я собираюсь туда, где происходит убийство».

Откуда ни возьмись, шало кося глазами, возникла лошадь. Кто-то, поваленный и раздавленный, выл, зачерпывая грязь вперемешку с навозом. Горст перешагнул его, направляясь по необъяснимому следу из женских нарядов, — кружева, цветной атлас — втоптанных в землю. Все гуще толпа, бледные лица мелькали в темноте пятнами, безумно сверкали глаза; отражая свет факелов, переливчато блестела вода. Старый мост был переполнен и так же дик, как накануне днем, когда по нему отгоняли северян. И даже более. Растерянные голоса.

— Кто видел моего…

— Это кто, Горст?

— Они идут!

— Прочь с дороги! Прочь…

— Они уже ушли!

— Это он! Он скажет, что делать!

— Все назад! Назад!

— Полковник Горст, могу ли я…

— Порядок, порядок! Призываю к порядку! Умоляю!

«Мольбы здесь не помогут». Толпа взбухала, взмывала, раздавалась и смыкалась, страх проносился как молния, как меч или факел, которыми взмахивают перед лицом. В темноте Горста задел чей-то локоть, он, не глядя, двинул кулаком, ободрал суставы о доспехи. Что-то схватило за ногу, он высвободился пинком. Кто-то с криком перевалился через парапет; мелькнули брыкающие ноги в башмаках, и бедолага плюхнулся в быстрину.

Горст протолкался на другую сторону моста. Рубаха порвалась, ветер задувал холодком через прореху. Там стоял раскрасневшийся сержант с поднятым факелом и срывающимся голосом орал что-то насчет спокойствия. Впереди по-прежнему кричали люди, метались кони, поблескивало оружие. Но упоительного звучания стали почему-то не слышно. Горст выхватил клинок и напирал с угрюмой решительностью.

Посреди кучки штабистов стоял Миттерик и разъяренно ревел, с восхитительной наглядностью показывая, что значит полыхать от гнева.

— Нет! Необходимо, чтобы Второй и Третий полки немедленно совершили бросок!

— Но господин, — подобострастно урезонивал его адъютант, — рассвет еще не наступил, люди рассеяны, мы не можем…

Миттерик потряс мечом перед лицом молодого человека:

— Здесь я командую!

«Хотя влезать по такой темени в седло рановато, не говоря уже о том, чтобы сотни коней скакали галопом в сторону невидимого врага».

— Выставить на мосту часовых! Любого, кто осмелится уйти за мост, вешать за дезертирство! Ве-шать!

Заместитель Миттерика полковник Опкер угрюмо наблюдал этот спектакль. Горст хлопнул его по плечу.

— А где северяне?

— Ушли, — ответил Опкер, сердито стряхивая с плеча руку. — Их и было-то не больше нескольких десятков. Похитили штандарты Второго и Третьего полков и скрылись в ночи.

— Его величество не потерпит потери штандартов, генерал! — вопил кто-то.

Фельнигг. «Спикировал на конфуз Миттерика, как коршун на цыпленка».

— Я прекрасно представляю, что его величество потерпит, а что нет! — проорал ему в ответ Миттерик. — Я верну эти чертовы штандарты во что бы то ни стало, а укравшее их подлое ворье уничтожу всех до единого, можете доложить об этом лорд-маршалу! Я даже требую, чтобы вы это сделали!

— Уж будьте спокойны, я доложу ему обо всем!

Но Миттерик не успокоился, а отвернулся и заорал в ночь:

— Где разведчики? Я разве не приказывал выслать разведку? Димбик! Где Димбик? Местность, мне нужна местность, черт вас всех подери!

— Й-я! — чуть заикаясь, вперед выступил бледный молодой офицер.

— Они вернулись, нет? Мне нужна уверенность, что характер местности надежен! Скажите мне это, черт побери!

Глаза офицера метались беспокойными зверьками, но он овладел собой и вытянулся во фрунт.

— Так точно, господин генерал! Разведчики были посланы и почти все уже вернулись! И местность… превосходна. Как карточный стол. Карточный стол… покрытый ячменем…

— Отлично! Мне не нужно гадских сюрпризов! — Миттерик решительно отошел, фалды взметнулись на ветру. — Где, разрази его гром, майор Хокельман? Мне нужно, чтобы конница была готова к броску, как только развиднеется настолько, чтоб видно было, куда ссать! Вы меня поняли? Ссать!