Джо Аберкромби - Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна

По крайней мере, числом впечатлять мы умеем. Горст прежде и не видывал в преддверии битвы столько сил — в одно время и в одном месте, уходящих по обе стороны вдаль и в темноту. Над сомкнутыми шеренгами густо щетинились всевозможные пики, секиры и алебарды, трепетали вымпелы рот, а неподалеку колыхался на крепком ветру золотистый штандарт собственного его величества Восьмого полка, гордо символизируя несколько поколений боевой славы. Отбрасывали очажки света фонари, выхватывая мрачновато-торжественные лица, тяжелые искры надраенной стали. Здесь и там сидели верхом офицеры, все с мечами наголо, в ожидании приказа, и сами готовясь отдавать команды. У самой воды стояла оборванная орава северян Ищейки и немо таращилась на все это боевое великолепие.

Видимо, для того, чтобы соответствовать случаю, генерал Челенгорм облачился даже не в доспехи, а в произведение искусства: кирасу зеркальной стали, с выгравированными спереди и сзади золотыми солнышками, бесчисленные лучи которых прорастали в мечи, копья, стрелы, перевитые дубовыми и лавровыми венками — вещь тончайшей, ювелирной работы.

— Пожелай мне удачи, — рассеянно бросил он, пришпоривая скакуна и выезжая на гальку перед строем.

— Удачи, — шепнул Горст.

Великое воинство стояло так тихо, что было слышно слабое позвякивание, когда Челенгорм вынул меч.

— Люди Союза! — прогремел он, вздымая его над собой. — Два дня назад многие из вас были среди тех, кто понес поражение от рук северян! Тех, кто был изгнан с холма, вы видите сейчас перед собой. Вина и бесславие того дня лежали целиком на мне!

Слова генерала разносились многоголосым эхом. Это конные офицеры повторяли обращение тем, кто чересчур далеко от источника.

— Я надеюсь и верю, что вы поможете мне сегодня обрести искупление. Храбрые люди Срединных земель, Старикланда, Инглии! Отважные люди Союза!

Жесткая дисциплина не допускала выкриков, но по шеренгам все равно пошло что-то вроде рокота. Горст, и тот невольно поднял подбородок. «Ох уж этот патриотический угар. Он дурманит даже меня, который так хорошо знает, что почем».

— Война ужасна! — Конь Челенгорма взбрыкнул на голыше, и генерал удержал его движением поводьев. — Но она и прекрасна! На войне человек может понять, кто же он есть на самом деле. Он становится как на ладони. Война показывает в людях худшее — алчность, трусость, дикость! Но она же раскрывает в нас и лучшее — доблесть, силу, милосердие! Так явите же мне сегодня ваше самое лучшее! И более того, явите его врагу!

Возникла недолгая пауза, пока последние фразы доносили до слуха стоящих позади, и по знаку ответственных лиц при Челенгорме воинство дружно вскинуло руки и громогласно возликовало. Горст поймал себя на том, что вносит в общее ликование свою писклявую лепту, и заткнулся. Челенгорм прогарцевал с торжествующе поднятым мечом, потом повернулся к полкам спиной и с тускнеющей улыбкой поскакал в сторону Горста.

— Хорошая речь. Прямо такая, призывная.

Ищейка сутулился в обшарпанном седле мухортой лошаденки, дуя в сведенные ладони.

— Спасибо, — откликнулся генерал, натягивая поводья скакуна. — Я просто пытался сказать правду.

— Правда, она как соль. По крупице вроде приятно, а от пересола тошнит.

Ищейка криво улыбнулся им обоим. Безответно.

— А доспех-то какой, просто глаза слепит.

Челенгорм с некоторой неловкостью оглядел свою несравненную кирасу.

— Подарок от короля. Все никак не находилось подобающего случая…

«А и в самом деле, как же он найдется, если только ради этого не рваться навстречу своей фатальной участи?»

— Так каков план? — осведомился Ищейка.

Челенгорм простер руку к застывшей в ожидании дивизии.

— Восьмой и Тринадцатый пехотные полки и полк Стариксы выступят и поведут.

«Впечатление такое, будто речь идет о свадебном танце. Значит, потерь наверняка жди больше».

— Двенадцатый и адуанские добровольцы образуют вторую волну.

«Волны крушатся о берег, впитываются в песок, и след их пропадает».

— Остатки Ростодского и Шестого полков последуют в резерве.

«Остатки, остатки. Мы все в свое время сделаемся остатками».

Ищейка, надув щеки, плавно выдохнул, оглядывая плотные ряды пехоты.

— Что ж, во всяком случае, в людях у вас недостатка нет.

«Вот уж да, как и недостатка в грязи, куда их закапывать».

— Вначале мы пересекаем отмели, — Челенгорм мечом указал на извивы проток и песчаные наносы. — Я так полагаю, у них возле дальнего берега будут понатыканы застрельщики.

— Несомненно, — согласился Ищейка.

Меч указал на ряды плодовых деревьев, едва видимых на склоне между поблескивающей водой и основанием холма.

— При проходе через те сады мы ожидаем некоторое сопротивление.

«Я так думаю, что отнюдь не некоторое».

— Ничего, мы попробуем выдавить их из тех деревьев.

— Но ведь вас здесь раз-два и обчелся.

Ищейка подмигнул.

— Воюют не только числом. Кое-кто из моих ребят уже за рекой, лежат, затаясь. Как только вы переберетесь, предоставьте действовать нам. Если мы сумеем их потеснить, прекрасно, если нет, вы ничего не теряете.

— Очень хорошо, — одобрил Челенгорм. — Я настроен предпринимать любые шаги, чтобы по возможности сберечь жизни.

«Невзирая на то, что сама по себе вся эта затея — лишь упражнение в массовом заклании».

— Как только сады оказываются у нас в руках…

Генерал широким жестом обвел голый склон холма, указывая вначале на более мелкие камни южной шпоры, затем на более крупные на вершине, озаренные светом тускнеющих костров. Поведя плечами, Челенгорм опустил меч.

— …мы взбираемся на холм.

— Вы взбираетесь на тот холм? — Брови у Ищейки поползли вверх.

— Именно.

«Что за чушь», — подумал Горст, а вслух высказал:

— Они там уже два дня. Черного Доу можно называть как угодно, но он не дурак и встретит нас в полной готовности. Там уже наверняка врыт частокол, понакопаны канавы, у стены стоят люди, которые встретят наших градом стрел сверху, и…

— Наша цель, — перебил Челенгорм с такой гримасой, будто стрелы на него уже сыпались, — не обязательно их оттуда согнать. Задача ставится удержать их, пока генерал Миттерик слева и полковник Брок справа своими ударами вскрывают им фланги.

— Эйе, — произнес Ищейка как-то неуверенно.

— Но мы надеемся, что удастся достичь гораздо большего.

— Да, но я имею в виду… — Ищейка глубоко вздохнул, хмуро озирая холм. — Чушь какая-то.

«У меня бы не получилось сказать лучше».

— Вы сами в этом уверены?

— Мое мнение к делу не относится. План разработан маршалом Кроем по указаниям закрытого совета и желанию короля. Я отвечаю лишь за время.

— Что ж, коли вы наметили выступать, лучше не мешкать, — Ищейка кивнул, разворачивая лошаденку. — А то, мне кажется, днем дождь пойдет. Да не просто дождь, а ливень!