Ллойд Александер - Замок Ллира [litres]

Тем временем освободившийся от хватки барда Мэгг, не теряя времени, вскочил на ноги и подкатился к Акрен. Ффлеуддур все-таки здорово помял Главного Управителя. Красивая его одежда была разодрана, прямые волосы прилипли ко лбу, серебряная цепь, знак его высокой должности, перекрутилась и сплющилась. Тем не менее, оказавшись рядом с Акрен, он сложил руки на груди и высоко вскинул голову. Яростью и ненавистью налились его маленькие глазки. Тарен был уверен, что, дай ему Акрен такую власть, Мэгг взглядом заставил бы Ффлеуддура кататься по полу в мучениях, не сравнимых даже с теми, какие достались на долю несчастного Гурги.

– Ты дорого за это заплатишь, арфист! – процедил Мэгг. – Я рад, что не приказал избить и прогнать тебя при первой же встрече, потому что теперь смогу повесить тебя на струнах твоей арфы на самой высокой башне замка Руддлума. И я так и сделаю, когда стану хозяином Динас Риднанта.

– Хозяином Динас Риднанта? – захохотал Ффлеуддур. – Да цепь Управляющего и то слишком большая честь для тебя!

– Трепещи, арфист! – сжал губы Мэгг. – Динас Риднант уже мой! Он обещан мне. И все королевство! Король Мэгг! Мэгг Великолепный!

– Король Мэгг? Ха-ха! Мерзкий Мэгг, вот ты кто! – не унимался бард. – Акрен обещала тебе королевство? Не смеши! Тебе больше пристало место на судомойне!

– Обещания Акрен вероломны! – вскричал Тарен. – Ты еще узнаешь это, на свою беду, Мэгг!

Королева в черном одеянии лишь улыбнулась.

– Акрен умеет наградить тех, кто служит ей, так же как она умеет наказывать тех, кто ей бросает вызов. Королевство Мэгга будет одним из самых могущественных на этой земле. А Каер Колур возродится и станет еще прекраснее, чем прежде. Его Большой зал будет сердцем всего Придайна. Сам хозяин Аннуина в почтении опустится на колени передо мной. – Голос Акрен упал почти до шепота. Холодный огонь зажегся в ее глазах, озарил резкие черты бледного лица. Взгляд ее теперь блуждал где-то далеко над их головами. – Араун из Аннуина еще будет молить меня о пощаде. Но его трон рухнет. Это я, Акрен, когда-то указала ему тайный путь к власти. Это я правила Придайном до него, и никто не осмеливался оспорить мою власть. И вновь будет так! Раз и навсегда!

– Да, еще живы легенды о временах твоего правления, – резко сказал Гвидион. – Осталась память о том, как ты пыталась держать сердца и разум в рабстве. Ты мучила тех, кто не хотел поклоняться тебе. Но и для того, кто рабски склонялся перед тобой, жизнь была не лучше медленной смерти. Я знаю и о крови несчастных, которых ты требовала приносить в жертву, и о том, как ты с наслаждением слушала предсмертные крики обреченных. Нет, Акрен, этого тебе не вернуть. Или ты надеешься, что эта девушка приведет тебя к желанной власти?

– Она будет подчиняться мне, – ответила Акрен. – Это так же верно, как если бы я держала в руке ее живое, трепещущее сердце.

Глаза Гвидиона вспыхнули зеленым светом.

– Пустые твои слова, Акрен. Речи твои не могут обмануть меня. Ты надеешься править с помощью принцессы Эйлонви? Чары, которыми она повелевает, все еще спят, как и она сама. И не в твоих силах пробудить их.

Лицо Акрен снова стало мертвенно-бледным. Она отшатнулась, будто ее хлестнули по щекам.

– Ты говоришь о том, чего не знаешь и знать не можешь!

– О нет, это не так! – взорвался вдруг до сих пор молчавший принц Рун. Он победно повернулся к Акрен и выпалил: – Книга! Золотой светильник! Мы их получили и никогда не отдадим!

– Принц Рун! Замолчи! – запоздало крикнул Тарен.

Но Рун и сам уже понял, какую ошибку совершил, и в испуге зажал рот ладонью. Круглое лицо его исказилось от страха. В замешательстве он оглядывался вокруг. Гвидион побледнел и нахмурился. Впрочем, брошенный им на принца Моны взгляд был не укоризненным, а скорее печальным. Плечи Руна опустились, он сник, повесил голову и с несчастным видом отвернулся от всех.

До того как принц Рун неожиданно ляпнул о книге и золотом шаре, Акрен, как видел Тарен, была явно напугана и озадачена словами Гвидиона. Тень страха пробегала по ее лицу. Теперь же она гордо выпрямилась, губы ее раздвинулись в коварной улыбке.

– Думаешь, я пыталась скрыть правду от тебя, лорд Гвидион? – сказала она. – Я знаю, что книга заклинаний исчезла из Каер Колур. Да, я долго искала ее. Золотой Пелидрин тоже был утрачен. То ли принцесса Эйлонви выбросила его, то ли потеряла. Да, этих двух вещиц не хватало для исполнения моего плана. Но теперь они здесь, не так ли? Прими мою благодарность, лорд Гвидион. Ты избавил меня от утомительных поисков. Избавь же и себя, и своих спутников от той боли, что им придется претерпеть, если ты сам не отдашь мне эти вещи. Ну, отдай их мне! – резко приказала она.

Медленно и спокойно Гвидион произнес:

– Принц Моны не обманул тебя. Мы действительно нашли и книгу, и Золотой Пелидрин. Но ты никогда их не получишь!

– Неужели? – ехидно протянула Акрен. – Мне достаточно протянуть руку, и они будут у меня!

– Но их у нас нет, – ответил Гвидион. – Они хорошо спрятаны, и найти их ты не сможешь.

– Ну, это легко исправить, – улыбнулась Акрен. – Есть средства, которые развяжут любой язычок, и он сам выкрикнет самую сокровенную тайну, поведает самый важный секрет. – Она посмотрела на принца Руна. – Принц Моны, надеюсь, заговорит и без моей настоятельной просьбы, не так ли?

Рун заморгал и прерывисто вздохнул, но продолжал неотрывно и отважно глядеть прямо в глаза Акрен.

– Если ты решила мучить меня, – сказал он, – пожалуйста, не тяни. Попробуй. Интересно будет посмотреть, что ты из меня вытянешь и много ли выяснишь, поскольку я и сам не имею понятия, где спрятан Пелидрин. Ну, что медлишь? Начинай!

– Отдай мне арфиста, леди Акрен, – задрожал от нетерпения Мэгг, в то время как Ффлеуддур ощетинился и с вызовом уставился на него. – Отдай! – страстно повторил Главный Управитель. – Он под мою музыку запоет лучше, чем пел под свою арфу.

– Попридержи язык, Мэгг! – прошипела Акрен. – Они сами заговорят, прежде чем я с ними покончу.

Рука Гвидиона потянулась к рукояти черного меча.

– Только посмей тронуть хоть одного из моих спутников! – воскликнул он. – Сделаешь это, и, клянусь, я уничтожу тебя, пусть это будет стоить мне жизни!

– И я клянусь! – отпрянула Акрен. – Попробуй тронуть меня, и девушка умрет! – Она вдруг успокоилась и тихо произнесла: – Что, так и будем стоять, Гвидион? Выбирай, или жизнь за жизнь, или же за смерть – смерть!

– Если они взяли мою игрушку, – сказала Эйлонви, прижимаясь к Акрен, – пусть вернут ее. Не годится золотому шару оставаться в руках незнакомцев.