Евгения Сафонова - Кукольная королева [litres]

Возможно, белизна над их головами на самом деле была тишиной… тем, как она выглядит, если бы люди знали это.

– Свинтусом был, свинтусом остался. Даже в рыцарях.

– Как я и думал. – Мальчишка удовлетворённо опустил её наземь. – Здесь большинство заклятий теряет силу. Дойдёшь сама?

Таша кое-как встала на ноги. Цепляясь за локоть Джеми, наклонилась так, чтобы слегка нависнуть над блестящей землёй. Будь это металл, в нём отразилось бы цветное пятно, смутно похожее на искажение её лица, но обочина дороги осталась безответной, неизменной в своей непроглядности.

Не зная, хороша ли эта идея, Таша всё-таки оглянулась.

Дорога обрывалась прямо за их спинами. За ней не было ничего: только туман, скрадывавший горизонт, стиравший грань между тем, что за зеркалом заменяло землю, и тем, что за зеркалом заменяло небо.

Обратный путь был отрезан.

– Старайся не смотреть назад. И по сторонам тоже. – Джеми настойчиво развернул её лицом вперёд, к лесу. – И ни в коем случае не сходи с дороги. И не трогай ничего. Здесь работают многие правила, которые действуют на Ложных Землях… если ты о них слышала, конечно.

– Слышала, – сказала Таша, глядя, как туман льнёт к её пальцам. При движении казалось, что дымка вокруг бликует, как если бы в ней прятались невидимые стеклянные грани.

– Тогда идём.

Они двинулись вперёд под руку, чинно, словно совершали предобеденный моцион. Шагов не было слышно – казалось, они ступают по воздуху. Крошка, очерчивавшая дорогу, искрилась, будто кто-то потряс солнце, выбив из него золотой песок и вымостив им тропу.

– В зеркальных конторах тоже всё… так? – спросила Таша: в первую очередь чтобы убедиться, что тишина ещё не отобрала у неё голос и слух.

Это место сводило с ума. Всё вокруг навевало мысль о зеркалах и отражениях – и абсолютно ничего не отражало. Ни звуков. Ни запахов. Ни единого цвета, кроме белизны и серебра. Лишь золотая дорога – чужеродный элемент, что появился только из-за незваных гостей и исчезнет вместе с ними, вытесненный скудными красками зазеркальной пустоты.

– Нет, но на выделенный коридор у меня силёнок не хватит. Извини. – Джеми старательно подлаживал свои длинноногие шаги под её собственные, мелкие и медленные от усталости. – Там обычно короткий проход, похожий на тёмный туннель. Отгороженный от Зазеркалья, чтобы клиенты при всём желании не потерялись. Сильнейшие маги и вовсе могут за один шаг войти в одно зеркало и выйти из другого… Идти недалеко, не бойся.

– Я думала, Зазеркалье – что-то вроде…

– Двойника нашего мира? Говорят, если долго здесь скитаться, увидишь много знакомых мест. Пусть и немного другими, чем привык их видеть. Но это двойник… с вариациями. Скорее эхо, чем репродукция. – Свободной рукой мальчишка поправил ремни сумок, перехлёстывавшиеся на его плечах. – Как ты могла заметить, здесь иные представления о пространстве. Это помогает срезать путь при «зеркалке», но привычное нам пространство искажается до неузнаваемости.

Они дошли до леса. Таша не сомневалась, что едва ли увидит зелёные кроны, но деревьям всё же удалось её удивить.

Они были стеклянными. Прозрачные листья неподвижно висели на прозрачных ветках. Сквозь прозрачные стволы, издали казавшиеся светлыми, просвечивал туман, наполняя стеклянный контур клубами серебра. Таша не могла быть уверена, но спустя десяток шагов начинало казаться, что они абсолютно одинаковые, что в действительности дерево одно, просто вокруг поставили бесчисленное множество зеркал, отражающих друг друга. Деревья обступили дорогу вплотную – та изгибалась меж стволов ровной, неестественно симметричной змейкой, – но не отражали ни золотистую крошку, ни идущих по ней людей.

То, что среди стекла в тумане скользят тени, Таша заметила не сразу.

– Джеми, там…

– Не бойся. На дороге им нас не увидеть. Мы для них не существуем.

Она смотрела, как серые силуэты проступают из тумана, чтобы тут же исчезнуть в нём. Трудно было сказать, сколько их: двое или десяток, или вовсе одна фигура, что время от времени пропадает в одном месте, чтобы появиться в другом.

Совсем как отражение, что проявляет себя и исчезает, пока ты идёшь мимо длинного ряда оконных стёкол.

– Кто это?

– Зеркальные тени живущих. То, что многие назвали бы отражениями. – Мальчишка повлёк её вперёд, когда Таша запнулась. – Никогда не слышала суеверие, что зеркала крадут душу? Так вот это не совсем суеверие.

Если деревья в тумане – по крайней мере те, что вдоль дороги – виднелись отчётливо, то тени скрадывались, словно спрятанные вуалью. Иные Таша замечала почти рядом, но лиц разглядеть всё равно не могла. Ни лиц, ни одежды, ничего: лишь очертания фигур, напоминающих людские.

– Они вообще похожи на нас? Или бесформенные, как висп?

– Их истинный облик проявляется, если вступить с ними в контакт. Но поскольку с дороги, как ты помнишь, сходить нельзя, а на дороге они нас не видят, это затрудняет возможность коммуникации. И к лучшему, – добавил Джеми. – Они не слишком дружелюбные.

– Тогда как с ними… контактируют?

– Чего не знаю, того не знаю. Говорят, магистры могут. Но только они.

Тени кружили в стеклянном лесу, танцуя с туманом и тишиной.

– Я думала, отражения должны дежурить за зеркалами. Повторять каждое движение того, кому принадлежат.

– Что-то они и повторяют. Возможно. – Джеми неторопливо, но неотступно волок её вперёд. – Мы мало знаем о Зазеркалье. Его трудно изучать. Маги-зеркальщики полагают, что зеркала и то, что мы в них видим – само по себе, а здешние тени – сами по себе. Так же, как этот мир не повторяет наш… вернее, повторяет, но на свой лад. – Таша наконец поняла, почему в его голосе сквозит что-то ужасно знакомое: с таким же преувеличенным, почти занудным спокойствием она сама читала бы собеседнику лекцию, если бы хотела скрыть волнение. – Здесь просто рождается и остаётся отпечаток каждой личности, бродившей по земле. Отражавшейся в воде, стекле, металле. Зеркальные поверхности рождают наших двойников, и когда мы смотрим на них, мы отдаём им часть своей энергии и вдыхаем в них жизнь. Мы видим ту часть нитки, что снаружи, но забываем, что она прошивает и изнанку… О, вот и выход!

Выход вынырнул из тумана чуть впереди: прямоугольник зыбкого радужного перламутра, мерцавший прямо посреди леса. В человеческий рост, формой очень напоминавший зеркальную раму. Дорога упиралась в него, и Таша не сомневалась – путь обрывается сразу за проёмом, мерцающей завесой чар отделявшим мир живых от бледного мира зеркальных теней.

– Всё, возвращаемся в наш мир. – Джеми с видимым облегчением волок её к проходу. – Готова?

Таша кивнула. Удержавшись от желания оглянуться и убедиться, что покалывающее ощущение, щекотавшее спину – ощущение, что кто-то невидимый сверлит её неотрывным взглядом, – ей только мерещится.