Максим Майнер - Норвуд [litres]

Я перепрыгнул через оградку загона. Свиньи никак не отреагировали на мое появление – только сонный толстый хряк безразлично проводил меня взглядом. Выбежав на следующую улочку, которая перед самой крепостной стеной резко поворачивала в сторону, я увидел Зольку и обоих ее спутников.

– Норвуд! – Девчушка тоже заметила меня и пожаловалась: – Нас так и не покормили до сих пор! Говорят, что еще ничего не готово, представляешь? Даже хлебной корочки не дали… Может, ты скажешь им, что…

Рыжая кроха не договорила – я пробежал мимо, не остановившись и не сказав ни слова. На мгновение стало даже немного стыдно, но времени на болтовню не было – меня преследовало уже четверо бойцов, и они больше не тратили силы на крик. Теперь в спину летели не ругательства, а камни.

Золька, разумеется, поняла, что происходящее совершенно не похоже на дружеские состязания в беге, но вместо того чтобы убраться с пути беллаторов, зачем-то вышла вперед. Я коротко глянул через плечо и заметил, как она ухватила одного из бойцов за полу малинового кафтана.

– Дяденька! – пропищала малявка. – Помогите, меня тут совсем не кормят! Даже черствого хлебушка пожалели…

Я был благодарен Зольке за попытку – пусть и нелепую – помочь. Хотя Дэвиду и Россу не следовало позволять ребенку бросаться под ноги разгоряченным мужчинам – мало ли что могло произойти.

Однако я, похоже, сильно недооценил девчушку, назвав ее действия нелепыми! Вся четверка преследователей остановилась, а один из бойцов стал что-то быстро втолковывать крохе. Меч в его руках нетерпеливо подрагивал. Удивительное дело, но, видимо, служба у Ван-Прагов налажена из рук вон плохо – одни бросают без охраны темницу с важным заключенным, другие – отвлекаются посреди погони… Правда, последнее мне только на пользу.

Вдалеке сверкнула молния, и почти сразу раскатисто громыхнуло – гроза подошла уже совсем близко. Поворот, еще один – тупик. Путь преграждала целая груда булыжников, оставшихся от когда-то величественной башни – перебраться можно, но очень небыстро. Скорее назад!

Новый закуток закончился очередным заваленным хламом проходом, но уже через десяток шагов и он остался позади. Я вышел к самой стене, рядом с которой стояло несуразное здание. Вытянутое и хлипкое, оно почти вплотную прижималось к камням – что, если попробовать взобраться через него на боевую галерею?

Вместо двери на первый этаж вел широкий, ничем не закрытый проем, а внутри стояла сломанная телега без одного колеса и с разбитым бортом. Я обогнул несколько деревянных брусков, подпиравших местами дощатый потолок, чуть не наступил на засыпанные прелой соломой грабли и остановился. Наверху, в полумраке, пятном темнел небольшой люк, ведущий на второй этаж.

Лестницы не было, и я оглянулся в поисках того, чем ее можно заменить – у стены виднелась широкая доска. Надеюсь, длины хватит.

– Убьешься, – негромко просипел кто-то, когда мои пальцы коснулись деревяшки.

Я вздрогнул и невольно отпрыгнул на пару шагов назад.

– Хорошо скачешь! – рассмеялся Леко, который, оказывается, прятался аккурат между доской и стеной. – Мне нравится!

– Хочу подняться наверх. – Я говорил осторожно и негромко, не зная, чего ожидать от старика.

– Убьешься, – повторил безумец и широко улыбнулся. – Не сейчас, а потом, когда будешь слазить со стены. Или тебя просто изловят эти недоумки…

Похоже, Леко не только знал, что меня преследуют беллаторы, но и догадался о моих планах. Главное, чтобы старик не решил задержать меня сам, – честно говоря, после расправы над Коленом я сомневался, что смогу с ним справиться.

– У меня нет другого выбора, – ответил я.

Нараставшие шум и гомон возвещали о приближении погони. Казалось, вся усадьба поднялась на уши – топот доносился со всех сторон, а злобные выкрики и угрозы не сулили ничего хорошего.

– Когда упадешь, маши руками изо всех сил, – серьезно произнес Леко и протянул доску. – Вдруг успеешь научиться летать.

Выдав этот бесценный совет, безумец отошел в угол и разгреб ногой солому, под которой оказался крохотный лаз, прикрытый каким-то мешком. Не попрощавшись, старик ловко пролез в проход и скрылся из виду.

Пойти за ним или придерживаться первоначального плана?

Мимо пробежало несколько бойцов – позвякивая доспехами и постукивая пятками копий по земле, они чудом не заметили меня, но зато здорово подстегнули мыслительный процесс. Без долгих раздумий я распахнул люк в потолке, приспособил доску вместо лестницы, а после нырнул в лаз, закрыв за собой проход все тем же мешком.

Надеюсь, никто из преследователей не знает об этой норе и все отправятся по ложному следу.

Прохладная теснота давила со всех сторон, а земля, на удивление сухая и мягкая, шуршала под пальцами. Темно было, хоть глаз коли, но негромкое бормотание Леко указывало направление – старик, к слову, двигался очень ловко, и кабы не страх, подгонявший меня, я обязательно отстал бы.

Подземный ход поражал протяженностью: если сначала мне показалось, что это всего лишь неглубокая нора, где можно пересидеть погоню, то теперь стало понятно – здесь переплелись десятки ветвей и отнорков. Я их не видел, но безошибочно угадывал по движению воздуха и звукам, отражавшимся от стен.

– Под усадьбой все перерыто. – Тихий голос Леко раздался откуда-то сбоку, похоже, я все-таки пропустил поворот. – Все перерыто! Но я знаю здесь каждый закуток, каждый камешек, каждую песчинку…

Ползти на карачках в полной темноте, ориентируясь только на голос, было не очень удобно, но я справился. Скоро лаз расширился, и мы оказались в небольшом подземном зале, где даже удалось встать на ноги – высоты потолка вполне хватало.

– А кто здесь все перерыл-то? – негромко спросил я, поморщившись. Локти и колени ломило так, что слова давались с трудом.

– Мне откуда знать? – Кремень ударил по кресалу, и на пол упала россыпь искр. – Одни рыли ходы, чтобы залезть внутрь крепости. Другие тоже рыли ходы, но уже отсюда: кто-то, чтобы сбежать, кто-то, чтобы встретить врага здесь, под землей… В результате ступить некуда – везде одни дыры!

Я на мгновение представил, какие схватки когда-то вспыхивали в этих узких переходах. Темнота, теснота, скользкая от крови земля и люди – без щитов и доспехов, с зажатыми кинжалами в зубах…

Старик окунул тлеющий фитиль в плошку с горючим жиром, и крохотный огонек осветил наше пристанище. Стены были облицованы зеленоватым камнем, на котором виднелись изображения людей и животных, а на полу, под слоем грязи, угадывались сгнившие остатки деревянного настила. Как по мне, все это совершенно не напоминало ходы, в которых осажденные встречали осаждающих.