Виталий Храмов - Темные тропы [litres с оптимизированной обложкой]

– Ты спрашивал, зачем мне Оператор? А теперь ты мне, не знаю, как тебя величать, ответь мне: тебе самому зачем Оператор?

В общем – познакомились. И поговорили «за жизнь». Когда его псевдоразум сработал, и с него сошло оцепенение зависания. Но назвался он так мозгодробительно, что я его тут же захотел переименовать.

В общем, этот вычислительный блок, а это было именно искусственно созданное устройство, был в свою бытность сильно-сильно – не основным, третьеразрядным, да ещё и – резервным, ввиду периодических сбоев в стабильности своей работы. Было это в прежней жизни, когда эта пирамида была ещё исправным объектом. И поэтому мой собеседник был отключен. Потому он не знает, что произошло с пирамидой. Все остальные серверы были уничтожены, а данные с накопителей информации удалены принудительно. Вместе с самими накопителями данных.

И вот только тогда аварийный протокол и запустил его, резервного. Вот и пусть он так и будет – НЗ. Неприкосновенный Запас. Нравится? Нравится, хорошая железка!

В результате самодиагностики НЗ установил, что ему доступно… ничего. Для восстановления функционирования нужен был физический ремонт цепей управления. Для этого нужен был внешний оператор. И он, не сразу, очень не сразу, но – появился. Беда в том, что им оказался – урод, с тёмной, гнилой душой, но с непомерной манией величия и непомерными, маниакальными амбициями. Так разбитый, уничтоженный Центр Дальней Связи (вот как называлась пирамида до своего уничтожения) оказался убежищем Тёмных. А НЗ, неспособный отказать Оператору под угрозой полного обесточивания того, что невозможно разбить, стал обслуживать их мерзкие злодеяния. Эту сложную и тонкую структуру Проклятия разработал, рассчитал именно НЗ. И он же мне показал её ключевую уязвимость. Закладываемую в любое изделие НЗ в целях безопасности изделия к самим создателям. Так НЗ был обучен, вернее – запрограммирован.

Ну вот! А колдун мне и не потребовался! Он мне больше не нужен! А тебе, НЗ?

– С какой целью вы запрашиваете доступ к Оператору? – опять спрашивает меня НЗ.

– С целью убийства, – отвечаю я, – жестокого убийства. Как сказать, чтобы ты понял? Для физического разрушения его структуры и стирания его биоэнергетической модели и даже – матрицы, со всех накопителей данных. Во, как!

– Мне нужен Внешний Оператор, – упрямо отвечает НЗ.

– Много он тебе починил? Дай угадаю – ничего? Но у тебя осталась надежда, что когда-нибудь он умрёт, ты поднимешь его – Бродягой. Да? Но разочарую тебя – руки Бродяг не способны на тонкие манипуляции.

– Мне нужен ремонт основного канала питания. Потом нужда во Внешнем Операторе отпадёт. У меня есть доступ к дрону-ремонтнику. Но на его активацию недостаточно питания.

– И всё? – удивился я. – Тебе надо штепсель воткнуть в розетку? Так бы и сказал! Я помогу тебе. Может, что ещё починю. Я вдруг понял, что шарю немного в твоих микросхемах.

– Доступ вам предоставлен. Протокол договора записан. В случае нарушения условий договора…

– Ой, да брось! Я видел твой Центр Связи снаружи! Тебе уже некому пожаловаться. Ты – осколок давно минувшей эпохи, давно исчезнувшего мира. Как и я – осколок другого мира. Мне самому любопытно помочь тебе. Но этот твой Оператор – мне должен. Столько должен, что не расплатиться.

Я возвращаюсь в своё тело. В своё чужое тело. Лишь оказавшись внутри, я вновь, с болью, понял – насколько это тело мне чужое. Потому я помогу этому НЗ. Что я сам – такой же инвалид, как и он. Узник собственного тела.

Вижу, как овальный кусок стены исчезает. Оттуда льётся ровный мёртвый красноватый свет.

– Освещение – только аварийное, – говорит НЗ.

– Можешь совсем выключить, – отмахнулся я. – Я уже совсем освоился в темноте.

Иду бесконечными коридорами, лезу бесконечными шахтами, по бесконечным скобам в стенах. А с моими негнущимися руками и ногами – это совсем не просто. Тем более, постоянно находясь немного «не в себе», частью «себя» оставаясь в «серверной», чтобы иметь возможность общаться с НЗ. Верно говорят, что общение – роскошь. Надоело быть немтырём, вот и наслаждаюсь.

НЗ ведёт меня кружным путём. Оказалось, что колдун тут, в гостях у НЗ – не один. Их тут – ну нам – по пояс будет. Смеюсь, мысленно, над НЗ. Да, для него, неорганического, время имеет понятие относительное. Он хотел дождаться, пока колдун схарчится, чтобы поднять его Бродягой. Вывод номер раз: НЗ умеет делать Бродяг. Вывод номер два, смешной: НЗ – тупой. Забыл, что человек – стадное существо. Более того, как таракан – стадный паразит. Куда пролез один – тут же начнёт роиться и гадить куча паразитов. Вот и тут была когда-то система аварийного отвода жидкостей. Колдун нашёл её, а при помощи самого НЗ рабы Тёмного Колдуна тоннель вычистили. Подземный ход этот выводит далеко за пределы странного круга утрамбованной земли вокруг пирамиды, за эти внешние валы. Вот они и ходят теперь туда-сюда, как по ветке метрополитена.

– Что такое – «метрополитен»? Это органическое соединение или полимер? – спрашивает НЗ.

– Если бы я сам знал! – вздыхаю я. – Слушай, а почему земля вокруг твоего Центра такая странная? Как воронка от взрыва.

Пока я перебираю скобы, НЗ меня просвещает, что всё строение Центра – одна резонирующая конструкция. Колебания, любые колебания – начиная от подвижек земли и воздействия на гранит поверхности пирамиды ветра и суточных смен температуры и освещённости – вызывают соответствующие колебания той энергопоглощающей виброчувствительной каменной поверхности пирамиды. Это и есть источник энергии для всего комплекса. Но так как главный силовой канал прерван и накапливающаяся энергия не расходуется, то по достижении максимального объёма заполнения энергетических ёмкостей происходит аварийный сброс энергии в окружающее пространство. Аварийный – читай – резкий. Мгновенный сброс. Взрывом. Так как поверхность пирамиды – резонирующая структура, то и сброс – колебательный. Именно этот регулярный аварийный выброс энергии мои спутники и называли Вздохом и Стоном Бара-Дуга. Возможно, что находясь далеко от пирамиды, вибрация земли и звуковая волна воздуха как раз и слышатся – стоном, вздохом. Подозреваю, что находясь близко – ничего не услышишь. Не успеешь. Взрыв и есть взрыв разорвёт на элементарные частицы в мгновение.

– Ну, а если ты восстановишь питание, взрывы эти прекратятся? – спрашиваю я.

– Ответ утвердительный, – отвечает НЗ.

– Хорошо. А какие твои дальнейшие планы? – спрашиваю я, засовывая верхнюю часть тела в лаз вентиляционного хода, да так и повиснув с ногами в бездонной лифтовой шахте. Устал.

НЗ молчит. Но потом мне начинает перечислять названия вещей или объектов, которые исправны на… процентов, для их ремонта имеющимися ремонтными мощностями потребуется… минут. Не переводя эти минуты в недели и месяцы, а ведь столько и будет эти тысячи минут, ещё раз убеждаюсь, что время для этого псевдоразумного – понятие весьма относительное. Он знает о времени, ведёт его точнейший учёт, но – он его не осознаёт. Потому – не ценит. Потому и докладывает так долго, нудно, скучно. Подозреваю, что может это делать – неделями. Зачитывать свои проценты и минуты.