Джессика Клусс - Дом драконов [litres]

Теперь в ее комнату набилось еще четыре человека. Учитывая обстоятельства, это, вероятно, не должно было сделать ее такой счастливой.

Гиперия и Веспир сидели по разные стороны кровати с фиолетовыми бархатными портьерами и фиолетовым одеялом. Эмилия ненавидела фиолетовый цвет. Цвет ее семьи, да, но разве не было бы здорово иметь что-то в ее самом любимом цвете – морском сером, хотя бы раз в жизни?

Люциан охранял дверь, словно блокируя неожиданное нападения.

Аякс прислонился к ее комоду, обе его ноги дрожали от напряжения.

– Ладно. – Аякс фыркнул. – Что это за большой секрет?

– Уж тебе-то это должно быть небезразлично, – пробормотала Эмилия, выдвигая ящик прикроватной тумбочки и взяв в руку грубую кожаную флягу. – Я получила это во время Охоты. Это слезы василиска. – Она бросила флягу Аяксу, который поймал ее одной рукой. – Они спасли тебе жизнь.

У Аякса не нашлось остроумных замечаний, хотя он сделал неприятное лицо, когда откупорил флягу и понюхал.

– Отвратительно. При чем тут эти отвратительные слезы?

– Люциан. – Эмилия повернулась к нему, стоявшему у двери. – Ты был со мной, когда мы нашли островитян.

– Да. – Он поморщился при этом воспоминании. Из всех собравшихся в этой комнате Эмилия верила, нет, она знала, что Люциан сможет проследить ход ее мыслей.

– Ты помнишь слово, которое повторил тот мальчик? Фелаш ?

– Это означало «хранитель». – Он кивнул.

Мысли Эмилии крутились вокруг этого с тех пор, как ее вышвырнуло из Правды. Она думала об этом у пруда в саду. Она играла с ним, когда священники объяснили ей задержку. Теперь она чувствовала себя все более уверенной.

– Ну, это архаичная форма. Я выбрала ее для перевода, потому что основная часть моих геллиницианских исследований базировалась на классической литературе. Разграбление Трои? Все три главные богини были хранительницами разных…

– Не могли бы мы перейти к делу, пожалуйста? – спросила Гиперия.

– Дай ей закончить, – сказал Люциан, отталкиваясь от двери. Затем, обращаясь к Эмилии: – Я помню эту поэму. Troiaka . – Он улыбнулся ей. – Продолжай.

Улыбка Люциана заставила ее с трудом вспомнить мысль.

– Более современный перевод может приблизительно означать «защитник, мудрый человек». – Она сделала паузу. – Или «жрец».

Все остальные молча смотрели на нее.

Аякс резко выпрямился.

– О! – Затем он рухнул на спинку комода. – Я не понимаю.

– Ты имеешь в виду верховного жреца и жрицу? – Веспир по крайней мере пыталась.

– Это кажется немного притянутым за уши, – сказал Люциан примирительным тоном. – А разве у островитян не могло быть своего святого человека?

– Но почему эта фляга появилась в видении? – Эмилии пришлось быть осторожной, потому что она начала волноваться. Когда она нервничала, давление ее силы нарастало. Она высвободила ее в проходе, на самом деле она могла быть той, кто сломал эту чертову штуку, и она верила, что та вспышка будет держать ее в стабильном состоянии в течение некоторого времени. Но это может измениться. – Предположим, что жрецы посетили этот остров, прежде чем послать нас. Может быть, наша охота на василиска замаскировала какую-то скрытую цель?

– У меня есть идея. – Аякс поднял руку. – Может быть, они решили провести отпуск на каком-нибудь острове, а когда добрались туда, то сказали: «Черт, здесь гигантское чудовище, мы должны позаботиться об этом» – и вот мы все здесь.

– В этом есть какой-то смысл, – признала Веспир.

– Но островитяне заговорили о жрецах только тогда, когда дали мне эту флягу, – сказала Эмилия.

– Да. Это противоядие, – проворчал Аякс.

– Только если ты сначала посмотришь василиску в глаза. Если кто-то пьет эти слезы без этого, они ядовиты.

– Насколько ядовиты? – спросила Гиперия. Она казалась погруженной в свои мысли.

– Смертельно.

– Пока что это все только скопление вопросов «а что если?» – Девушка из рода Вольска встала, разгладив свою золотую юбку. – Я не понимаю, как все это может быть доказано или что вообще должно быть доказано. Я не понимаю, как это связано с Драгонспаем. – Она была раздражена. В конце концов, Гиперия ненавидела зря терять время.

Она казалась напряженной. Все они, поняла Эмилия. Они приближались к окончанию этого Испытания, четверо из них вот-вот умрут. Возможно, все пять, если в этом ужасающем видении была хоть капля правды. Никто не хотел проводить свои последние часы в погоне за тупиковой тайной. Если бы Эмилия рассказала им правду о том, что произошло в этой пустоте, что она видела и что чувствовала… Если бы только она могла рассказать им о силе, которую почувствовала, а также о гибели. Она снова взяла флягу и со вздохом положила ее обратно в тумбочку.

– Что ж, это была моя первая идея, – пробормотала она наконец.

– Это было лучше, чем любой из нас мог бы сделать, – сказал Люциан. Эмилия почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Глупая химическая реакция.

– Что дальше? – спросила Веспир.

– Имперский трон, – сказал Люциан. – Я несколько раз был в присутствии Его Превосходительства. Я хорошо знаю тронный зал.

– Когда он хвалил тебя за храбрость, проявленную при экспансии? – Медовый голос Гиперии был пронизан горечью. Эмилия обнаружила, что ей хочется ударить эту чертову Вольска.

Эмилия молилась, чтобы никто не заметил тонкую паутинку трещины, внезапно образовавшуюся в стене рядом с ее кроватью.

– Хорошо, – сказала она. – В тронный зал.

Люциан не был уверен, что прогулка группой – это самый удобный способ действовать. Он даже не понимал, почему так хочется быть скрытным. Интуиция, возможно.

Укорачивая шаг, чтобы не отставать от Эмилии, он тихо обратился ко всем:

– Ведите себя естественно.

– Правильно. – Аякс кивнул. – Если кто-нибудь спросит, то мы идем пить и целоваться друг с другом.

Люциан испустил самый глубокий вздох в своей жизни.

– Ты уверен, что помнишь место? – спросила Эмилия. Он понимал ее тревогу; оно находилось двумя этажами выше, прямо под шпилем. Группа поднялась по винтовой лестнице на второй этаж, который был меньше и более непроницаем, чем основные этажи внизу. «Змеиный узел» – назвала это Эмилия пораженно. Коридоры извивались вокруг центральной части – тронного зала. Там было несколько дверных проемов, которые вели к различным «виткам» змеи, и кто-то, кто не знал пути, мог невзначай ходить по кругу в течение нескольких часов.

– Я помню, – сказал он. Вскоре после триумфа во Вартльском фьорде старый капитан гвардии провел Люциана и его отца по этим коридорам. Люциан вошел в золотую комнату в форме яйца и преклонил колени перед императором Эразмусом.