Джонатан Френч - Серые ублюдки [litres]

Месиво избегало оставшихся пленниц, пробираясь мимо них. Когда оно подобралось ближе, Шакал увидел, что оно впитало всю грязь на своем пути, оставив на стене широкий след. Благодаря поглощенной грязи тварь становилась крупнее. Достигнув земли, она собралась в неправильную сферу размером почти с того слона, над которым плакал Овес.

Певчий, ведомый инстинктами лучника, сделал несколько шагов назад. Синица отступила лишь на один и заставила себя остановиться. Шакал не двинулся с места.

Скользкая округлая поверхность раздвинулась и начала расслаиваться, раскрываясь лепестками огромного гнилостного цветка. Форма, вырисовывавшася внутри твари, выглядела знакомо, хотя и претерпела ужасные изменения. На показавшемся лице и плечах были заметны следы повреждений, нанесенных магией Штукаря. Кожа была серая и блеклая, с глубокими морщинами, будто опаленное прогорклое мясо.

Меситель не столько сгорел, сколько был иссушен.

Черная жижа продолжала скользить вокруг него, и его застывшая плоть на мгновение оживала, чтобы затем снова раствориться. Только глаза не двигались: они сверлили Шакала, словно яростно летящие копья.

– Злодей возвратился в наши владения, – пробормотал Меситель. – И с этим последним явлением ты лишаешься всего.

Шакал сжал челюсти.

– Пока я только рискую всем, придя сюда, Коригари. А кто чего лишается – еще посмотрим.

Он произнес фамилию небрежно – чтобы вывести Месителя из равновесия. Это сработало: его глаза засверкали еще сильнее.

– Наша истинная фамилия недоступна языку полукровки, – заявил он. – Для обращения к нам у тебя есть только наше прозвание.

– Не знаю, что это значит, Меситель, – ответил Шакал будто вскользь.

– И все же ты уступчив в своем невежестве. – Взгляд Месителя сполз к Синице. – И ты пришел с тем, что выкрал. Твой вождь мудр, если решил вернуть то, что было нашим. Еще мудрее было доставить это с тем Ублюдком, который нас оскорбил.

Шакал медленно кивнул, не мешая Месителю верить в то, что его послал Ваятель.

– Но он не доставил того, кто нанес тебе настоящий урон, – заявил он.

Меситель мельком глянул на Певчего, будто только сейчас понял, что тот не был жирным и не носил тюрбан.

– Чужеземный чародей должен понимать наше недовольство!

– Тирканианец теперь доверенный советник моего вождя, – сообщил Шакал, помотав головой. – Ваятель не даст его в обиду. И эльфиек теперь тоже не будет. За этим я и пришел – сказать тебе, что Ваятель разорвал твою сделку с Игнасио.

– Это глупо, – проговорил Меситель, – и с его стороны, и с твоей. С его – что послал тебя на смерть, а с твоей – что подчинился.

– Если только мы не заключим новую сделку, мы с тобой, – предложил Шакал.

Меситель сощурил глаза. Его чернильный кокон забурлил вокруг его изуродованного лика.

– Я могу дать тебе чародея, – продолжил Шакал. – Сможешь ему отомстить. И Ваятелю тоже.

– И что ты за это хочешь, подлец?

– Свою жизнь и жизни тех, кто сейчас здесь. Дай свободу эльфам, позволь моему спутнику их увести. Как только они покинут болота, я покажу тебе, как войти в Горнило. Там сможешь вершить свою месть.

Тварь обдала лицо болотника жижей. Когда чернота стекла, на оживленном лице Месителя возникла улыбка.

– Ты предлагаешь две жизни в обмен на пару десятков. И ради чего? Думаешь, твоя твердыня послужит преградой для подобного нам? Стены нас не останавливают.

– А как насчет чародеев? – спросил Шакал. – Я видел, как он тебя победил, Меситель. И ты не выглядишь таким здоровым, чтобы пытаться сразить его снова, не зная того, что тебе могу дать я. Я ездил с этим тирканианцем и могу обеспечить твою победу.

Разумеется, это была ложь, но Шакал произнес ее твердым голосом и с решительным взглядом.

– Зачем тебе предавать свое копыто, полукровка?

– Чтобы его возглавить, – уверенно ответил Шакал.

Улыбка Месителя исчезла с очередным всплеском жижи.

– Ты стремишься многое получить, использовав нас как свое орудие. Разве мы твой вассал? Таков ли предел твоей наглости?

– Если мы оба и получим свое, то только так, – ответил Шакал. – Ты накажешь чародея, что бегает за Ваятелем, я возьму то, что заслуживаю. Все сделки возобновятся. Став вождем, я смогу снова поставлять эльфов в Старую деву.

Еще одна ложь. Они собирались в кучу, шаткую, как кучи камней вокруг.

– И все же ты украл у нас то, что уже было куплено, – сказал Меситель, указав кивком на распростертые фигуры эльфиек.

– Чтобы успокоить Рогов, – ответил Шакал, кивая на Синицу. – Игнасио не следовало привозить к тебе Остроухих из Уделья. Ваятель узнал о его делах и испугался войны. Он послал нас с чародеем вернуть девку обратно в Псовое ущелье. Мы вернули, но она рассказала об остальных. Рога требовали, чтобы их отпустили.

Меситель рассмеялся, и Шакал понял, что его башня лжи обрушилась.

– Ты ничего о ней не знал, когда впервые осквернил наш дом. У тебя отвисла челюсть, и ты говорил о бордельщиках и лошадях. Ты просто несешь околесицу, чтобы спасти себя. Снова попался на воровстве.

– Не попался я, Меситель, – ответил Шакал. – Я искал тебя, чтобы предложить возможность отомстить чародею. Но я не ожидал найти траханый гарем умирающих эльфиек! Так почему бы тебе не вылезти из этого куска дерьма и не дать мне опять врезать тебе по яйцам?

– И куда девалась вежливость? – спросил Певчий.

– На хер ее, – ответил Шакал, не оборачиваясь.

– Моя школа.

Уродливое лицо Месителя задрожало от ярости.

– Гарем? – переспросил он. – Это алтарь! Дева требует жертв. Орк и эльф осквернили ее, пока вели свою кровавую вражду. И теперь только кровью орков и эльфов ее можно очистить. Мы, кто ею правил, и должны служить ей, накрыв ее жертвенник дарами ее обидчиков. Дом Коригари нес эту службу добросовестно, даже опустился до низменных сделок с хваткой челядью, дабы подношения не оскудевали!

Жертвы. Вот чем все это было, понял Шакал.

Меситель, наверное, был еще мальчишкой, когда Нашествие достигло его фамильного дома. Должно быть, он видел бои между тяжаками и эльфами, пострадал от разрушений, вызванных их заклинаниями. Та магия изменила болота, впилась в землю, наполнила воды. Очень может быть, что Меситель единственный пережил это. Но что бы там ни случилось, после он стал безумным и могущественным. Очевидно, он управлял тварями, либо они управляли им – Шакал не знал, но этого ему было достаточно.

Тяжаки часто ходили по Старой деве, когда пересекали Кишку в сторону юга, входя по ее коварным заброшенным просторам в Уделье. И даже они считали топи зловещими. Меситель прореживал их отряды либо истреблял полностью. Но Меситель не убивал орков, чтобы помочь Уделью, – он отдавал Старой деве половину крови, которой, как он считал, та желала.