Джонатан Френч - Серые ублюдки [litres]

Но с эльфами – другое дело. Они были достаточно разумны, чтобы никогда здесь не появляться. И Месителю пришлось идти на обмен. Ему просто нужен был кто-то, кто согласится продавать остроухих из Гиспарты и других притонов работорговли. Кто-то, чье сердце окажется достаточно черно.

– Капитан Игнасио скоро будет болтаться в петле, – сообщил Шакал. – Время, когда он был твоим верным псом, кончилось. Ты не можешь больше убивать эльфов!

Меситель притих – только жижа вокруг него дрожала от гнева.

– Не могу, полуорк, потому что ты вернул все, чего требовала Дева, – эльфийку с орочьим семенем внутри.

Шакал старался не смотреть на Синицу. Он лихорадочно соображал. Вот, значит, зачем ее отделили от остальных.

– Она больше не беременна, – заявил Шакал. – Рога избавили ее от этого проклятия.

Взгляд Месителя метнулся к Синице, и она отпрянула от голодной угрозы, что поселилась внутри. Шакал встал между ней и демоном.

– Твоя ложь ничтожна, – произнес Меситель. – И ее становится все больше. Мы ее чувствуем. Мы чувствовали ее в тот день, когда вернулись сюда и увидели, что орки перевернули нашу кладовую вверх дном. Судьба привела их сюда, пока мы уезжали за твоим мертвецом из борделя. Их похоть превзошла страх, и они утолили свою дикость, оставив лишь одну в живых. Мы предали разорителей Деве и то же сделали бы с эльфийкой, но услышали шепот судьбы, который забился у нее в животе. Кровь орка и кровь эльфа в одном. Редкостная, исключительная мерзость. Мы взяли ее поближе к себе, чтобы оберегать до тех пор, пока она не родит жертву Деве. Из чрева матери во чрево болота войдет это дитя, и наша земля вернет былую славу.

Кокон заскользил вперед. Месиво на стенах крепости также двинулось вниз, неся с собой оставшихся эльфиек и выкладывая их на камни, прежде чем слиться с отвратительным паланкином Месителя. Когда увеличивающийся демон подобрался ближе, Шакал потянулся за тальваром – но тут же вспомнил, что клинок у него отобрали в кастили. Воздух рассекла стрела, пущенная Месителю в глаз. Певчий выстрелил точно в цель, но месиво выбросило щупальце и поглотило стрелу в полете. Шакал шагнул назад, снимая тренчало и натягивая тетиву. Но не успел он его зарядить, как Меситель остановился.

Синица, появившаяся перед ним, приставила нож к своему горлу.

И заговорила.

Шакал едва мог расслышать ее голос. Она обратилась к Месителю на мудреном и сладкозвучном эльфийском наречии, тихо и все же решительно. Иноземные слова поплыли по крепости. Болотник сосредоточенно сморщил лоб. Он слушал ее.

Шакал быстро метнулся к Певчему.

– Что она говорит?

– Сказала Месителю, что он умирает, – ответил старый трикрат шепотом. – Говорит, чародейская магия скоро его убьет. Что он сам это знает. Говорит, ее ребенок родится через полгода, но Меситель столько не проживет.

Шакал выдохнул воздух, который так долго сдерживал в груди. Она все знала.

Теперь заговорил Меситель – из-за его низкого бормотания эльфийский звучал ужасно. Синица напряглась от его слов, и рука, в которой она держала нож, чуть изогнулась, когда она ответила. Шакал слышал в ее голосе угрозу.

– Меситель сказал, что все равно возьмет ее, – быстро перевел Певчий. – Попробует сделать, что может. Синица сказала, что не даст ему. Что покончит с собой.

Шакал чуть наклонился, готовый броситься вперед.

– Стой на месте, – прошипел Певчий. Теперь снова говорила Синица, и старый трикрат старался поспевать за ней. Ее голос становился все отчаяннее. – Она предлагает сделку. Говорит, что знает, где найти еще одного полуорка с эльфийской кровью.

Шакал растерянно посмотрел на Певчего и увидел, что тот тоже недоумевает.

– Что она…

Певчий, пытаясь расслышать слова, рыкнул на Шакала, чтобы тот умолк.

– Она просит о наших жизнях в обмен на сведения о полукровке. Говорит, тот взрослый. И может удовлетворить Старую деву. Если он не согласится, она вскроет себе горло. Говорит, у нее нет выбора.

Меситель слегка отодвинулся, кокон словно уменьшился, обтянув его испорченную плоть. Из его глубин лицо кивнуло и дало ответ.

Соглашение.

Синица снова заговорила. На этот раз медленнее.

Певчий без труда уловил ее неуверенные слова, но вид у него был озадаченный. Морщины на его загорелом лице стали заметнее.

– Печный, что? – не унимался Шакал.

– Она говорит, это один из нас. Из нашего копыта, Ублюдок. Я не… черт.

Он выругался едва слышно, но Меситель перевел взгляд на Певчего. Синица умолкла и повернулась. На ее лице застыла мольба о прощении.

– Певчий? – спросил Шакал с вызовом. – Что она, черт возьми, сейчас сказала?

Лицо старого трикрата снова онемело, когда он пристально посмотрел на Месителя.

– Блажка, – ответил он. – Она сказала, это Блажка.

Шакал резко выдохнул, не веря своим ушам, но он взглянул на Певчего, и слова застряли у него в горле.

– Ты это не отрицаешь, старик? – спросил Меситель.

Певчий покачал седой головой.

– Нет, не отрицаю. Эльфийка говорит правду. Моя женщина растила всех найденышей, поэтому я знаю. Блажка – полуэльф.

Меситель улыбнулся, и его лицо начало погружаться в кокон. Черная масса сомкнулась вокруг него и двинулась к стене.

– Нет! – крикнул Шакал. – Они оба врут, Меситель! Это же бред!

Он метнулся вперед, но месиво проворно потекло вверх по стене. Шакал с отчаянным криком выпустил стрелу в блестящую массу, но тщетно. Существо, будто и не заметив выстрела, перемахнуло через вершину стены. Вне себя от ярости, Шакал обрушился на Певчего.

– Что это, твою мать, было?

– Она спасла наши шкуры, – ответил Певчий, указывая на Синицу.

Шакал хотел бы испепелить эльфийку взглядом, но не смог на нее даже взглянуть.

– Это правда? – спросил он, шагая к Певчему. – Про Блажку?

Старый трикрат сурово посмотрел на него.

– А ты как думаешь? Она красивая. Умелая. Ты когда-нибудь видел, чтобы кто-нибудь метче стрелял из тренчала?

– И ты знал? – Шакал раздраженно провел рукой по волосам.

– До сих пор не был точно уверен, – ответил Певчий. – Но подозревал. Берил всегда так странно ее оберегала. У нее жила женщина на сносях, которую она никому не показывала. А когда я вернулся из патруля, та уже родила. Берил сказала, ее мать ушла, но у нее на руках были мозоли. Я знал, что она копала могилу, и она всегда смотрела тем взглядом, когда кто-то умирал на родильном ложе. Я никогда не допытывался. Если бы узнали, что в ребенке эльфийская кровь, это вызвало бы раздор между Ублюдками и Рогами. Поэтому все в копыте думали, что Изабет – просто одна из брошенных полукровок.

– И ты только что наслал на нее демона, – процедил Шакал сквозь зубы.

– Я послал его в Горнило. В этом же был план, Шакал. Ты сам хотел натравить его на тирканианца и на Ваятеля. Вот он и отправился в их сторону. Если нам повезет, они поубивают друг друга и избавят нас от хлопот.