Ричард Кнаак - Раскол [litres]

А затем Ронин почувствовал, что по его собственному телу распространяется сильнейшее ощущение сухости. Задыхаясь от незамедлительно последовавшего обезвоживания, он едва успел выстроить щит против заклинания.

Один из Лунных Стражей сумел подхватить мага, когда тот начал падать, и оттащил с поля битвы.

– Воды… – попросил Ронин. – Принеси воды!

Ему принесли бурдюк, который он опустошил, не пролив ни капли. И даже тогда Ронин чувствовал себя так, словно не пил уже больше суток.

– Кир’алтиус тоже мертв, – доложил пришедший ему на помощь чародей. – Все произошло так быстро, мы не успели ничего предпринять…

– Трое здесь… сколько на других позициях? – Огненноволосый заклинатель поморщился. – У нас нет выбора! Мы ничем не сможем помочь солдатам, если будем так умирать… и все же, если мы отвлечемся, Легион наверняка прорвется через последние ряды!

Ночной эльф перед ним беспомощно пожал плечами. Они оба понимали, что ничего не могут сделать, чтобы изменить ситуацию.

– Помоги мне подняться! Мы должны создать матрицу! Этого по крайней мере хватит, чтобы защитить себя! Может, тогда мы сумеем…

За его спиной раздались звуки горнов, призывающие войско к битве. Ронин и чародей озадаченно оглянулись: они, как и все остальные, знали, что каждый ночной эльф уже был на передовой.

А затем… в атаку бросился отряд, подобных которому в Калимдоре никто и никогда не видел. Он состоял не из кавалерии и не из полка закаленных солдат. Среди них нашелся ночной эльф, – правда только один, Джерод Песнь Теней, – и он возглавлял атаку верхом на своем саблезубе.

Ронин покачал головой, едва способный осознать увиденное.

– Он ведет защитников Калимдора против клина!

Кенарий следовал за ночным эльфом, позади него шли два повелителя медведей – Урсок и Урсол, если Ронин правильно помнил. Над ними летела та, кто, согласно рассказам Краса, должна была быть Авианой, Повелительницей Птиц. Следом появилось существо, похожее на крылатую пантеру с почти человеческими руками, а за ним – воин-рептилия с панцирем, напоминающий черепаший. Это была лишь первая волна из нескольких десятков существ, и Ронин даже не мог сказать, видел ли он раньше большинство из них. Маг не знал ни имен, ни титулов, но лучше других чувствовал, что вся их мощь направлена против приближающихся демонов.

И почувствовав эту силу, заклинатель с надеждой улыбнулся.

– Мы должны подготовить Лунную Стражу! – скомандовал он. – Забудьте про клин! Концентрируйтесь только на атакующих заклинаниях Легиона! – Ронин ухмыльнулся еще шире. – Прокля́тый Джерод! Только у него хватило бы наивности отдать приказ полубогам сражаться с ним во главе и выйти сухим из воды! – Затем настроение заклинателя омрачилось, едва он вспомнил обо всем, что Легион обрушивал на защитников. – Надеюсь, их силы будет достаточно…

– Вперед! – без надобности выкрикнул Джерод. Его взгляду предстали полчища инферналов и других демонов. Он молча отдался на милость Элуны и приготовился умереть. Все, на что рассчитывал капитан, это своим безумным поступком хоть как-то задержать наступление врага на время, достаточное для свершения хоть какого-нибудь чуда.

Инферналы были воплощением первобытной силы. Они существовали лишь для того, чтобы сокрушать, бить и ломать любые препятствия – живые или нет, – стоящие у них на пути. Заклинания чернокнижников и других темных заклинателей Легиона делали их практически непреодолимой силой.

До тех пор, пока они не столкнулись с отрядом Джерода.

Для Кенария и ему подобных защитные заклинания эредаров были пустым местом, поскольку полубоги владели природной магией своего мира практически с самого его зарождения. Они разорвали щит, словно тот был соткан из воздуха… а затем сделали то же самое с инферналами, что стояли за ним.

Именно Агамагган был тем, кто промчался через них. Вепрь оказался гораздо более толстокожим, чем каменные демоны, и одним махом вспорол как землю, так и их самих. Огромные клыки пронзили стража Скверны, отбросив останки в сторону. Страж ужаса парил сверху, пытаясь вогнать копье в гигантского вепря, но те, кто пытался пробиться сквозь смертельные заросли шипов, покрывающих спину Агамаггана, сами оказывались пронзенными насквозь.

Мертвые демоны все еще свисали с его гривы, когда полубог развернулся, опрокидывая других инферналов. Те оказались разбросаны и полностью обескуражены, ведь это все вовсе не походило на то восхитительное разорение, которое они обычно учиняли. Их разгром в свою очередь вызвал еще большее недоумение среди стражей Скверны, никогда прежде не сталкивавшихся с тем, что их передовые силы оказались разгромлены подчистую.

Стражи ужаса продолжали нападать на вепря, который давил ногами и калечил клыками стражей Скверны, приветствуя каждого безрассудного врага ликующим фырканьем. Глаза Агамаггана ярко горели, когда он расчищал перед собой путь, оставляя позади ужасающие свидетельства своей мощи. Воины Пылающего Легиона лежали, навалившись друг на друга. Агамагган остановился только тогда, когда на его шипах завязло столько трупов, что пришлось сделать паузу и сбросить некоторые из них. Вепрь отряхивался, как мокрый пес, расшвыривая разорванные останки демонов направо и налево. Когда его шкура стала достаточно чистой, полубог энергично вернулся к своему развлечению.

И все же, несмотря на такой чудовищный разгром, враги продолжали наступать. Меч Джерода разрубил голову первого демона, пережившего приход Агамаггана. Кенарий схватил другого инфернала, поднял сопротивляющегося монстра высоко над головой и швырнул его обратно к собратьям. Впервые инферналы узнали, каково это – быть протараненными кем-то из своего вида. Сила, с которой полубог забросил свой «снаряд», заставила его цели отлететь назад в другие, запуская таким образом цепную реакцию, которая продолжилась еще на несколько линий в глубь рядов демонов.

Медведи-близнецы действовали куда проще. Тяжелыми лапами они проходились по рядам демонов, отшвыривая инферналов и стражей Скверны, словно опавшие листья. Несколько зверей Скверны проскользнули сквозь разрушающийся клин и присосались к тому из них, кто был впереди. Рассмеявшись, полубог один за другим сорвал с себя псов Легиона, переломав им хребты, и отбросил трупы в дальние ряды воинов Архимонда.

Клин развалился. Стражи ужаса летали сверху, пытаясь сдержать хаос, но тут в небе появились, казалось, все виды птиц этих земель. Демоны в панике закружились, когда крошечные зяблики и огромные хищники стали рвать их плоть. И среди птиц порхала их госпожа, Авиана, чье нежное лицо теперь превратилось в оскал голодной хищницы. Когти полубогини распарывали крылья стражей ужаса, отправляя их навстречу смерти. В других демонов она вцеплялась мертвой хваткой, и тут же вырывала им глотки острым клювом.