Мишель Пейвер - Изгнанник [litres]

– Ну и что? Это еще ничего не значит! – воскликнул Торак, охваченный тревогой.

– До того, как ты появился на островах, – продолжал Бейл, – когда мы еще считали его просто своим колдуном, люди порой видели какое-то красное сияние на Утесе, но не знали, что это такое. Но теперь-то я хорошо это знаю!

– Это светился огненный опал!

– Да. И потом, еще до того, как я ушел в Лес, – продолжал Бейл, – у нас на островах стали появляться какие-то непонятные ямы и рытвины – и в рощах, и возле нашей стоянки. Словно кто-то специально копал землю и что-то искал.

И Торак тут же вспомнил последние слова Повелительницы Змей. И заметил, что Фин-Кединна рассказ Бейла ничуть не удивил.

– Тебе надо поразмыслить об этом хорошенько, Торак, – сказал он и всыпал в полученную кашицу цветы резеды. – Если тот кусок опала, что был спрятан в ноже твоего отца, действительно был последним, то почему за ним охотилась только Повелительница Змей? Почему ей не помогали Тиацци и Эостра?

– Значит, мы так ничего и не добились? – вскричал Торак. – И все нужно начинать сначала?

– Не совсем так, – возразил Фин-Кединн. – Шаг за шагом. Помнишь?

Торак хотел ответить, но вождь племени Ворона уже собирал свои вещи.

– Пора возвращаться, – сказал он и решительно встал. – И вот что, Торак: давай пока не говорить Ренн об огненном опале. Ей и без того есть о чем подумать.

Когда они добрались до стоянки, Ренн уже поджидала их. Она быстро глянула на лоб Торака и кивнула:

– Ага. Теперь мне ясно, что вы там делали. – Потом она повернулась к Фин-Кединну. – Хотя, пожалуй, белый цвет получился не совсем белым, да?

Вождь пожал плечами:

– У него просто кожа слишком смуглая. Ничего, и так сойдет.

– О чем это вы? – спросил Торак. – Что вы такое со мной сделали?

А Фин-Кединн, крепко стиснув запястье, высоко поднял его руку и, обращаясь к тем, кто уже успел собраться вокруг, внятно и отчетливо произнес:

– Пусть каждый из вас будет свидетелем. Мой приемный сын, которого раньше считали изгнанником, более изгнанником не является. Он, Лишенный Племени Скиталец, становится отныне членом всех племен – благодаря метке, которую вы видите у него на лбу!

На лицах людей появились улыбки, по толпе пролетел шепот одобрения, и Торак догадался: что бы ни сделал с ним в Лесу Фин-Кединн, это было хорошо, это подействовало!

А Бейл шепотом разъяснил ему:

– Фин-Кединн разделил кружок – метку изгнанника – на четыре части и каждую четвертушку закрасил тем цветом, который соответствует одной из четырех групп племен. Белый цвет – это племена льдов, красный – горные племена, зеленый – племена Леса, а синий – племена Моря. Получилось очень красиво. – Бейл ухмыльнулся и прибавил: – Ну, в общем, гораздо лучше, чем было.

Торак все еще пытался как-то осознать то, что с ним произошло, когда на поляну вдруг плавно спустились Рип и Рек. Рек тут же принялась дразнить собак и очень похоже залаяла, приведя псов в исступление, а Рип – который что-то принес в клюве – бросил свою ношу на землю, чуть не попав в Бейла. Затем оба ворона сделали круг и полетели прочь с хриплым карканьем, совершая в воздухе всевозможные кувырки и пируэты.

Бейл подхватил то, что выронил Рип, и удивленно поднял брови:

– На! – И он протянул Тораку тот самый камешек с меткой его племени!

Нарисованную охрой метку еще можно было разглядеть, а вот зеленая глина, из которой была сделана змейка, обвивавшая камешек, была старательно, до последней крупицы, счищена с него мощным клювом ворона.

Йолун отвез Торака и Бейла на самое глубокое место, и там Торак бросил в озеро свой именной камень, который вскоре исчез в темно-зеленой глубине.

Йолун был доволен.

– Озеро будет надежно хранить его!

Торак тоже так считал. Раньше он, пожалуй, даже боялся этого озера, потом начал понимать, что оно не плохое и не хорошее – просто очень и очень древнее.

Вернувшись на берег, Бейл и Йолун продолжили свою увлекательную беседу о лодках, а Торак, наконец-то получив полную свободу, отправился искать Ренн.

Он нашел ее на берегу. Ренн заботливо смазывала жиром свой лук, и, когда Торак сел с нею рядом, она на него даже не посмотрела.

Потом сказала, словно извиняясь:

– Он столько раз намокал! Боюсь, что может искривиться.

Торак быстро на нее глянул и спросил:

– Скажи, а если бы Бейл тогда… этого не сделал… ты бы убила ее?

Ренн старательно втерла в деревянную часть лука еще немного жира, хотя дерево и так уже блестело, и буркнула сквозь зубы:

– Да, убила бы. А ты, когда расколол камнем опал, чью жизнь хотел ему отдать?

– Не знаю, – признался Торак. – Я не знаю даже, почему отец оставил этот камень мне. Хотя, может быть, он догадывался, что когда-нибудь огненный опал может мне понадобиться.

– Интересно, зачем он вообще его сохранил? Он ведь мог сразу его уничтожить, как и все остальные осколки.

Торак тоже не раз думал об этом. И, вспоминая пугающую красоту огненного опала, понимал: возможно, отец просто не смог заставить себя уничтожить эту красоту.

Он повернулся к Ренн:

– А то, что твоя мать… Ты всегда это знала?

Она вспыхнула так, что у нее даже шея покраснела.

– Нет. Фин-Кединн рассказал мне об этом только после гибели отца.

– Значит, тебе было всего… лет семь или восемь?

– Да.

– Тяжело тебе, должно быть, пришлось.

Она сердито сверкнула глазами – не желала, чтобы ее жалели!

Торак, набрав в пригоршню песка, пересыпал его из ладони в ладонь. Потом все же спросил:

– Как же все-таки это получилось? Почему она решила стать…

Ренн ответила не сразу. Покусала губу. Помолчала. А потом вдруг принялась выкладывать ему все, словно выплевывая эту историю, словно избавляясь от яда, чуть не отравившего ее душу.

– Когда она ушла от моего отца и присоединилась к Пожирателям Душ, она даже имя свое переменила. Люди думали, что она умерла. И только отец верил, что она жива, хотя Фин-Кединн твердил ему, что о ней надо забыть. Но он не мог забыть ее. А потом она снова тайно вернулась к нему. Племя так ничего и не узнало. Ей нужен был еще один ребенок, новорожденный. А мой брат оказался уже слишком большим для… ее целей. В общем, она родила еще одного ребенка и тут же опять ушла от отца. Этим она окончательно разбила ему сердце. А ей до этого и дела не было! Я-то ведь уже появилась на свет. Но Саеунн не позволила ей меня… похитить. Она нашла ее и как-то умудрилась меня у нее отнять. Уж не знаю, как ей это удалось. Я была еще совсем маленькой. Мне даже имя еще дать не успели.

– А почему Саеунн отняла тебя у нее? – спросил Торак. – Уж точно не из жалости.

Ренн безрадостно улыбнулась:

– Ты прав. Не из жалости. Она просто хотела остановить Повелительницу Змей и не дать ей превратить меня… – Ренн судорожно вздохнула. – В общем, Саеунн всем сказала, что мой отец прижил меня с одной женщиной из Сердца Леса и что эта женщина умерла. И все поверили, что эта женщина и была моей матерью. – Она стукнула кулаком по земле. – Саеунн спасла меня, но иногда я ее все равно ненавижу! Получается, что я обязана ей всем на свете!