Крис Райландер - Загадка для гнома [litres]

Старик прекратил разглагольствовать и сделал несколько шагов нам навстречу.

Мы все ошеломлённо молчали, наверное, понимая, что он, безусловно, прав.

В теории.

Но признать наше существование чем-то столь незначительным было бы несправедливо, хотя и верно по факту. Потому нам это верным не казалось.

– Но вы обесцениваете всю сущность нашего существования, – сказал я наконец. – А ещё боль и страдания тех, кто останется беззащитным, если мы не будем действовать. Это важно. Для нас это важно. Это наш мир. Если даже мы всего лишь маленькая частичка этого мира, всё, что мы знаем…

Старик оборвал меня грубым смешком и жестом руки.

– Твои слова ничего не значат! – прошипел он. – Если проторчишь тут столько же, сколько я, мораль отдельно взятой жизни перестанет что-то для тебя значить. Если бы ты видел с моё, то был бы со мной полностью согласен, поверь мне. Но всё это совершенно не имеет значения. Главное, что вам надо знать: ничего в этом зале не продаётся. Ничего нельзя трогать и выносить без разрешения. Вы беспардонно вломились сюда, и вам тут не рады! – Голос старика усилился до громовых раскатов, что казалось немыслимым для такого хрупкого существа. – А нарушителей границ в соответствии с древним турианским законом можно убивать на месте!

Затем мужчина поднял обе руки, и внезапно гора старых стульев рядом с ним полетела в нас с невероятной прытью. Целый вихрь из ножек и спинок.

Прежде чем я успел как-то отреагировать или даже подумать о заклинании, один из тяжёлых деревянных стульев врезался в меня, и я, как подкошенный, рухнул на пол.

Благодаря тому, что гномьи кости такие прочные, моё лицо выдержало натиск твёрдого стула.

Но это совсем не значит, что было не больно (ещё как было). Или что моя переносица не сломалась (ещё как сломалась). Или что я не отключился на несколько секунд, пока кровь заливала мой подбородок (если честно, я не помню).

Затем в пещере грянула эльфийская магия и полетели стрелы.

Я поднял голову и сразу понял, что любое произнесённое заклинание или пущенная стрела обходили старика стороной. Видимо, это была какая-то оборонная магия. Я уже прежде видел Эдвина и его эльфов в деле, и они всегда били точно в цель.

Старик среди всего это хаоса был совершенно спокоен, только чашечки чая не хватало. Его движения были медленными, почти утомлёнными, но всё же грациозными и, может быть, чуть более сосредоточенными, чем казались.

Он нанёс ответный удар, обстреляв нас градом бронзовых монет из кучи, лежавшей неподалёку от него. Они просвистели мимо, как крошечные пули. Одна из них расколола стул напополам, как будто он был сделан из карамели, а не из дерева.

Когда очередная дробь монет прошила воздух, я быстренько сделался каменным. Несколько монеток с противным звоном отскочили от моей гранитной кожи.

Я снова обернулся гномом из плоти и крови и поднялся на ноги, как раз вовремя, чтобы увидеть, как огромный стол, за которым могли бы усесться десять человек, летел в нашу сторону, кувыркаясь в воздухе.

Я нырнул за башню из книг, а стол с ужасным грохотом рухнул на каменный пол в том месте, где я только что стоял.

Я выглянул из-за угла.

Старик по-прежнему стоял там же, где и в начале схватки, и его совершенно не волновали летавшие вокруг стрелы.

Я быстро сотворил ветряное заклинание.

Из туннеля у меня за спиной вырвался воздушный поток, такой сильный, что повалил стопку книг поблизости.

Мой порыв ветра натолкнулся на невидимую преграду вокруг старика. Во все стороны полетел всякий хлам и обломки, но незнакомец оставался невредим и неподвижен.

Он посмотрел прямо на меня, и в тени его капюшона сверкнула ироничная улыбка.

Что его так развеселило?

Мой сломанный нос?

И тут я увидел, что из-за куч старых кубков и завалов монет к мужчине с двух сторон начали подкрадываться Глэм и Лейк. Глэм держала наготове топор, а Лейк раскручивал своё оружие над головой, как пропеллер.

Мужчина, не сводя с меня взгляда, легонько взмахнул рукой. Глэм и Лейк отлетели назад, как будто их стукнули невидимые кулаки. Обронённое оружие забренчало по полу.

Я хотел уже достать свой меч и напасть, когда справа от меня у входа в пещеру появился Блоб.

– Эй, ребята! – воскликнул он, принеся с собой свой отвратительный запах. – Мне чего-то наскучило ждать вас там одному, так что я тоже решил… Эй! А что тут у вас за канитель происходит?

Все замерли и уставились на пахучего колобка, выкатившегося в самый центр схватки. Даже старик. Самое интересное, что он не просто прекратил отбиваться, но и сделал два шага вперёд, опуская капюшон.

На его измождённом и древнем лице, обрамлённом седыми волосами и длинной бородой, появилось странное выражение.

Сначала я решил, что старик просто удивился при виде болтливого зелёного колобка, но потом в его глазах мелькнуло узнавание.

– Блоб? – хриплым шёпотом спросил он.

– Господин? – отозвался потрясённый Блоб.

– Так это твой прежний хозяин? – спросила Ари, выглядывая из вороха древних свитков. – Тот, который поработил тебя и был так груб, что засунул в камень на долгие тысячелетия?

– Ну, я в общем-то это заслужил, – признался Блоб, медленно подкатываясь к старику.

– Вот именно, – согласился старик, делая неуверенный шаг навстречу.

Похоже, этот бесчувственный древний (хотя и очень могущественный) философ действительно был господином Блоба. Рыцарь, известный как сэр Нил Шакал, а позднее – под именем Благородный Рейналдус Честнейший. И, раз он только что колдовал, значит, некоторые люди тоже обладают способностями к магии. Но и это не самое удивительное. Если это действительно он, то ему сейчас должно быть невероятное количество лет, а люди так долго не живут.

– Почему ты запер меня в камне, господин? – спросил Блоб, катясь в его сторону. – Я знаю, что я не подарок, но я всегда старался как мог.

– Ах, мой дорогой старый друг Блоб, – сказал сэр Нил, или Рейналдус, или как там его. – Сколько раз я говорил тебе не называть меня «господином»? Ты никогда не принадлежал мне… Ты скорее был мне другом. Как минимум моим спутником.

Если колобки могли плакать, то Блоб именно это и делал. По его бокам текли тонкие ручейки вонючей жижи.

– Тогда почему ты вечно командовал мной? – спросил он.

– Потому что ты постоянно рассказывал истории, которые я слышал сотни раз! – ответил мужчина. – Задания, которые я тебе давал, занимали тебя на какое-то время, и ты наконец-то затыкался.

Сами по себе слова были несколько обидными, но старик произнёс их с некоторой нежностью, и, я думаю, Блоб тоже это заметил.