Сергей Лукьяненко - Цель и средства. Лучшая фантастика – 2021 [сборник litres]

Однако так было не всегда. Еще недавно я был звездой соцсетей, являлся штатным сотрудником «Космофлота», обладал всеми качествами отличного пилота и отзывался на позывной «Лучшая подружка».

За 12 часов до…

Считается, что возвращаться на Землю по направлению к Солнцу проще, чем в направлении от Солнца. Во-первых, менее энергозатратно, потому как не приходится преодолевать притяжение родной звезды. Во-вторых, психологически это комфортнее, потому что постепенно растущее на экранах светило ассоциируется с домашним очагом, к которому ты неуклонно приближаешься. Все так. Если, конечно, не брать в расчет некоторые нюансы. Мне, например, в этот раз пришлось облетать Юпитер, и хотя траекторию я выстроил с запасом, гравитация планеты-гиганта потаскала мой кораблик на своем поводке не менее жестко, чем это проделало бы Солнце, скажем, на орбите Меркурия.

Считается, что автоматика берет на себя все заботы пилота, включая взлет и посадку, она даже контролирует себя сама, и живой придаток к бортовому компьютеру необходим лишь в экстренных ситуациях. Что, собственно, и произошло. В поясе астероидов прямо по курсу случился барабум : дюжина внезапно столкнувшихся глыб брызнула во все стороны коварным крошевом. Замысловатые кульбиты и непредсказуемые скорости осколков заставили меня перейти на ручное управление и после полусуток напряженной пространственной акробатики покинуть плоскость эклиптики.

Как итог – пришлось запрашивать посадку на Марсе. Без отдыха пилот еще может обойтись, несмотря на все приключения и экстренные ситуации, а вот корабль с вынужденным перерасходом топлива без дозаправки до Земли уже не дотянет.

Марсианская станция, что согласилась меня приютить, была чисто научной, однако в нашу эпоху всеобщей универсализации даже высоколобые астрофизик с ареологом должны обладать инженерно-техническими навыками, то есть уметь и вездеход починить, и ангар возвести, и встретить-проводить автоматический межпланетный грузовик, доставивший оборудование и припасы. Заправить маленький корабль – вообще раз плюнуть.

Всего на станции находились четверо ученых, но в первые минуты после посадки удалось мельком увидеться только с тремя из них – последний член экспедиции нес дневную вахту на дальнем полигоне.

Встретили меня не то чтобы прохладно (все-таки они не обязаны отыгрывать роли услужливых портье из «Кемпински»), скорее с подчеркнутой деловитостью и сдержанным достоинством: дескать, у нас тут более серьезные задачи решаются, но так уж и быть, поможем. Странные, честное слово. Я на их месте, проведя несколько месяцев в столь малочисленной компании, радовался бы любому новому лицу, любой возможности пообщаться с человеком извне. Ну да это их заморочки.

Мне выделили закуток для отдыха, стандартный комбинезон, несколько упаковок влажных салфеток для тела и целых десять литров воды. От воды я отказался – салфеток достаточно, чтобы освежиться, голову я смогу помыть в нормальной обстановке чуть больше чем через сутки, потерплю как-нибудь, а у них и так каждый децилитр на счету. Осторожно, стараясь не задеть локтями и коленями стены маленькой каютки, я разделся, привел себя в порядок и начал натягивать комбинезон. В дверь громко постучали. Я стоял спиной ко входу, путаясь в штанинах, разворачиваться мне было не слишком удобно, поэтому я просто крикнул:

– Открыто, входите!

Створка бесшумно сдвинулась.

– Прошу прощения за беспокойство, – после паузы раздался голос (я так и не смог понять, чей именно), – ужин у нас в восемь. Надеемся, вы присоединитесь. Если у вас, конечно, нет других планов на вечер.

Поблагодарив, я про себя усмехнулся. Это что сейчас было? Намек на мой позывной? Троллинг? «Нет ли у дамы других планов на вечер» – так это следует воспринимать? Ну-ну. Не на того напали, я этап самоутверждения прошел еще в Академии. А может, я просто слишком мнительный, и человек, позвавший меня ужинать, ничего плохого не имел в виду?

Справившись наконец с комбинезоном, я вынул из своего кофра наладонник и был приятно удивлен наличием даже в этом крохотном помещении точки входа в астранет. На станции наступал вечер, «наше» полушарие отворачивалось от Солнца, а значит, прямой связи с Землей уже не было, да и через «внутренние» ретрансляторы (то есть те, что принимают и передают сигналы, располагаясь на орбитах между Марсом и Меркурием) я вряд ли смог бы подключиться. Но закачать относительно свежие новости и личные сообщения можно и через «внешние», юпитерианские ретрансляторы, а почитать – уже после трапезы.

Кухню, совмещенную со столовой, я отыскал без труда. Небольшой столик явно был рассчитан на четверых, и ради нежданного гостя, который уже назавтра должен покинуть станцию, распаковывать дополнительную мебель не стали, просто притащили из жилой каюты пятый стул. Ну что ж, в тесноте, да не в обиде.

– Вы уж извините, мы тут по-простому, без разносолов. – Самый возрастной из ученых повел рукой, приглашая занять одно из свободных мест. – Садитесь, где больше нравится, Игорь только-только вернулся с полигона и присоединится к нам буквально через пять минут. – Дождавшись, когда я примощусь возле круглого окошка, больше напоминающего иллюминатор в атмосферном самолете, он продолжил: – Давайте знакомиться заново; днем все как-то скомкано вышло. Я – Вилли Токарев, руководитель экспедиции, а поскольку здесь и сейчас базируется только одна экспедиция, то получается, что я еще и начальник станции АРОЭ-11.

– Я вас знаю, – улыбнулся я, пожимая руку. – Еще на первом курсе пробегал как-то по Академии, а там везде объявления, что-де цикл лекций для аспирантов прочтет знаменитый Вилли Токарев. Крайне редкое сочетание имени и фамилии. Но я, быть может, и не обратил бы внимания, если бы дедушка время от времени не включал старые записи вашего тезки.

– Ну да, – задумчиво пробормотал Токарев. – «Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой…» И что же, посетили вы мои лекции?

– Только одну! – покаялся я.

– Не понравилось?

– Очень понравилось! Только не понял ничего. Первый курс же! Да и метил я в навигаторы, а не в астрофизики. Но вообще, согласитесь, это поразительно, что два человека – знаменитый ученый и некогда желторотый курсант – много лет спустя встречаются на другой планете в весьма узком кругу. Случайность? Стечение обстоятельств? Вы могли бы в этом году быть в экспедиции к Венере или Нептуну, а меня согласилась бы принять какая-нибудь другая станция – мало ли их на Марсе? Но все произошло так, как произошло, и в итоге мы с вами на одной кухоньке. Мир как-то слишком уж тесен, не находите?

Токарев хмыкнул.

– В иных обстоятельствах я бы сказал, что нет ничего удивительного в таком совпадении, поскольку Земля круглая, и рано или поздно при определенной мобильности мы просто обязаны были встретиться. Я бы даже сказал, что это закономерно. Но применимо ли это к Марсу?..